И резко притянул меня за талию в свои объятия. Я рухнула, как подкошенная пшеница. Обрела равновесие, только когда наши губы уперлись друг в друга.

Поцелуй глубокий и горячий распалил меня на подвиги. На смелость. А жажда требовала мгновенного насыщения. Я бесстрашно закинула ногу на его бедра и оседлала Германа, как вороного мустанга. Прихватила его плечи и сама до невозможности углубила поцелуй. Стоны рвались из груди, и мужчина ловко съедал их. Его грубые руки начали нещадно шалить. Подняли подол сарафана и нырнули во влажные трусики. Оглаживая меня так, что стоны не могли утихомирить даже поцелуи.

Я невольно оцарапывала ногтями его ершистый затылок, покрытый короткими волосами. Дерзко прикусывала его губы.

Мы торопились. Скорее соединиться в блаженном наслаждении.

Буровой чуть приподнял меня и высвободил тяжелый горячий член. По влажному следу протолкнулся в меня с утробным, совсем зверским выдохом. Так, будто он ждал этого целый день после нашего завтрака.

Я вскрикнула от чувства наполненности и счастливого томления, которое можно было утолить лишь двигаясь на его бедрах все резче и быстрее.

- Да, мой генерал! Да!- стонала я, когда его член таранил меня до самых ребер. И мои восклицания заводили мужчину сильнее.

Герман рывком сорвал с моих плеч брители сарафана и схватил мою обнаженную грудь в тиски. Сжимал до синяков и рождал во мне острое чувство восторга. Все происходило бешено и дико. Словно я самка, которую терзал самый большой и крупный самец. Вожак стаи. И я отдавалась с готовностью и решительностью. Не уступала своему любимому мужчине ни в жесткой манере заниматься сексом, не пыталась сбавить темп и вымолить нежность. Мне самой в тот миг нужны были грубые порочные ласки. И наше желание совпадало.

Окружающая синева ослепляла. Я билась в оргазме хватая ртом воздух. Герман продолжал двигаться во мне с голодной неистовостью. И удары наших бедер были громче сбившегося дыхания.

Я прогнулась в его руках и широко распахнутыми глазами всмотрелась в потолок. Когда Герман прикусил доступную выставленную для него грудь, втялул сосок в рот со зверским рыком, с потолка посыпались на меня искры. Настоящий звездопад моей эйфории.

Я закричала от невозможности сдержать в себе всплеск эмоций. Настолько ошеломляющих, будто меня смыло волной цунами.

Буровой подкинул меня в последнюю секунду, когда словил свои звезды. Липкое семя оросило мои бедра.

- Хорошая девочка...- удовлетворенно выдохнул он. И эта скупая похвала для меня была подобна самому поэтичному признанию в любви.

Мне не хотелось отлипать от него. Как довольная сытая кошечка я улыбалась и ластилась.

Буровой откинул голову на спинку дивана и прикрыл глаза. Позволил мне нежить его. Я мягко целовала его лицо. Шрам на колючей щеке. Он лениво отвечал, когда я снова касалась его губ. А его пальцы вальяжно и медленно поглаживали мои бедра и попу.

Это был кайф в чистом виде. Этот мужчина самый мощный мой наркотик.

Кажется, я точно замурлыкала, как кошечка, когда нацеловывала его шею. А он расслабленно отдыхал. И мне показалось, что ему нравились мои ласки.

- Я завтра утром уезжаю. Ты остаешься у меня жить. Если тебе понадобятся вещи, Стас отвезет тебя за ними,- ровно говорил Герман.

Я замерла, не веря в свое счастье. Прижалась к его груди и слушала размеренный ритм ударов большого сердца. Буровой не безчувственный робот. Он живой, страстный мужчина. Просто очень сдержанный и уравновешенный. Опытный и взрослый.

И я рядом с ним чувствовала себя влюбленной девчонкой. Которой хотелось плясать и петь, сходить с ума от счастья, вызывая в строгом выражении лица генерала скрытую улыбку.

Я. Буду. Жить. С Германом!!!

Ааа, я точно свихнулась на радостях. Хоть бы это был не сон...

***

Герман уехал рано утром.

Как я не планировала проснуться и провести любимого мужчину, не смогла. Позорно проспала.

Всю ночь в этой спальне происходила безумная вакханалия. Герман - ненасытный любовник. Зверь, спущенный моим разрешением на все, трепал меня почти до рассвета. Такого секс-марафона у нас даже в моем сне не было. Хорошо, что мы вчера успели поужинать, иначе я обессиленная и измочаленная, просто б отключилась на его неопадающем члене.

Я проснулась от чувства пустоты. С жалостью огладила мятую подушку Бурового. Сладко потянулась, чувствуя сладкую ломоту во всем теле. Особенно приятно тянул низ живота и то местечко, что ниже.

Да, заскучать с Германом мне точно не судьба! И то что он мало говорит с лихвой компенсируется тем, как много он делает.

Целый день я пребывала в подвешенном состоянии эйфории. Бродила по дому, поглядывала на дверь кабинета Германа.

Один раз не сдержалась и вошла.

С мечтательной улыбкой села на кресло Бурового, представляя его в нем. Такого сурового и серьезного. Глянула на сейф. Из сна я еще помнила код от него, но в жизни не решилась бы набрать заветные цифры. Даже из любопытства покопаться в его секретах и узнать любимого мужчину получше.

-Марго, выходи, пожалуйста,- громкий голос Стаса заставил меня подпрыгнуть от неожиданности на месте. Хорошо, что я, как в американских фильмах не успела нагло закинуть ноги на стол.

-Конечно, я просто решила... почитать в тишине,- высказала я первое, что попалось на ум. Сразу встала и с повиной поплелась к двери.

-Пустой дом! Тебе что читать негде?! Кабинет Германа Радионовича под круглосуточным наблюдением,- Стас мягко подтолкнул меня на выход и закрыл дверь, - Не подсталяй меня, пожалуйста!

Как все серьезно...Герман точно парайоник. Даже в собственном доме следит за всем и контролирует.

Вспомнив о нем, я не могла больше злиться. Только улыбаться. Счастливо и сыто...

Вернулась домой я довольно поздно. Стас подвез меня к воротам, и мы распрощались до утра. Эту ночь я решила переночевать рядом с Лерочкой и расспросить Анфису о здоровье ребенка. Мой мобильник еще вчера сел окончательно и, уже входя в ворота, я почуяла неладное.

На дороге перед входом в дом стоял автомобиль неотложки. Я мигом поспешила к крыльцу и услышала в доме голоса, один явно был Анфисы, а другой мужской.

От предчувствия беды романтический флер после встречи с Германом сразу развеялся.

Я залетела сразу в комнату к Лерочке. Мужчина с серьезными видом лет 40 в белом халате, видимо врач , сидел у изголовья ребенка и беседовал с Анфисой. На лице тетки всё ещё виднелся испуг и беспокойство, но врач монотонно объяснял:

-Все позади, время ещё есть, не переживайте.Конечно без операции не обойтись.

В голове запульсировало...ОПЕ-РА-ЦИ-Я...Да она же ребёнок, разве детям делают операции?!