Гости — это хреново, подумал я, натягивая верёвку с телом и наматывая её свободный конец на зацеп в полу. Тяжёлый, сука.

В этот момент, я услышал всадников на улице. Топот копыт, ржание лошадей и голоса переговаривающихся людей. Вот же **#*#**! Времени на приготовление почти не осталось. Звуки на улице услышал и мой неудачливый охранник. В его глазах промелькнула надежда, которая быстра угасла, когда я перерезал ему горло.

Припав к одному из двух маленьких окон этой то ли пыточной, то ли камеры изоляции, я понял, что нахожусь как минимум на втором этаже. Во двор, огороженный деревянным забором, въехал десяток всадников, один из которых был весьма тучной комплекции и самостоятельно слезть с лошади не смог — Барон Клевер, собственной персоной. Выходит, что **#*#** он клал на все договорённости. Или же та оговорка барона Волка про то, что суд поединком будет иметь силу только на территории их баронств, была неспроста? Но кто меня ему сдал? Неужели Кромвель? Я видел, как он имел разговор с бароном Волка сразу после дуэли Дунвеста, и догадывался, чьё именно письмо он передал мастеру Ульдагу, но уж точно не думал, что разменной монетой в этой интриге стану я сам. И эти его ухмылки… Вот же **#*#**!

Чёрт с ним, сейчас куда важнее найти способ выпутаться из этой истории и, по возможности, целым и невредимым. Десяток баронской дружины — это для меня приговор. У меня нет чего-то такого мощного, что положит их всех разом. С меня сняли мой амулет, из кармана пропал жертвенник, а Бес подозрительно молчит. Без хорошего (да хрен с ним, хоть какого-нибудь!) плана из этой передряги не выбраться.

Для начала неплохо было бы снизить уровень подозрительности. Я оттащил окровавленный труп в угол просторного зала и прикрыл его дурно пахнущей соломой, которая была там накидана. Похоже, так тут решали проблему с кровью и дерьмом, которые были неизменными спутниками любых таких «воспитательных» процедур. На голову подвешенного за руки трупа я накинул его же холщовый мешок, только развернул дырками назад.

Первой мыслью было как-нибудь самому выскочить через дверь, когда гости нагрянут внутрь, чтобы попробовать завладеть одной из лошадок. Но у этой идеи было куда больше изъянов, чем шансов на успех. К тому же далеко не все спешившиеся люди направились ко входу в здание. Двое из них принялись привязывать животных к коновязи, а двое просто остались во дворе, охраняя вход в здание.

А вот сам барон и ещё пятеро человек вошли внутрь, и их сигнатуры я хорошо отслеживал «поиском жизни». Что ж, может так даже лучше. Второй трофейный колпак я натянул уже на себя, после чего занял позицию напротив подвешенной туши, находясь при этом спиной к двери. Надолго такой конспирации не хватит, но тут в любом случае нужен блицкриг. Шум и возня привлекут внимание оставшихся снаружи солдат, и тогда расклад снова станет не в мою пользу.

Всё это время я продолжал заполнять контур пассивного щита, вливая в него столько энергии, сколько позволяла пропускная способность каналов и мои навыки контроля. Делать это параллельно с другими делами было крайне сложно, и только чудом я ничего не запорол. Правда, отпущенного времени едва ли хватило, чтобы напитать его достаточно. Когда в замочной скважине заковырялся ключ, он едва ли был заполнен даже на четверть. Но это лучше, чем ничего, один-два удара выдержит.

— Проходите, господин, — раздался услужливый голос позади меня. — Как и обещано, ваша посылка доставлена и ожидает вас.

— Я трижды тебе уже сказал, не звать меня так! Ещё раз, и сам будешь болтаться рядом.

— Как угодно, гос… как угодно…

Чтобы не выбиваться из образа, я несильно пробил в бок трупу, и сам же при этом громко замычал от боли. Из-за одетых на головы мешков различить, кто именно из нас сейчас стонет, было очень сложно, по крайней мере если не подойти поближе.

— Кто вы? — прохрипел я. — Отпустите, я ничего не сделал.

Уж мой-то голос господин Клевер наверняка помнил.

— О-о не-ет, — новоприбывший барон не смог удержаться от комментария. — За свою никчёмную жизнь ты наверняка успел наделать много дерьма. Но всё оно ничего не значит в сравнении с тем, что ты сделал мне.

Его голос становился всё ближе, а его сигнатура приближалась. Так, даже не оборачиваясь, я понял какая именно из этих ярких точек принадлежит ему.

— Живым ты отсюда не выйдешь, и не надейся. Можешь помолиться Троим, чтобы твои муки окончились хотя бы с новым рассветом. Вот только говорят, что в Греше это делать бесполезно, здесь они тебя не услышат.

Барон был уже совсем близко, когда вновь послышался другой голос.

— А где Стёжка? — это тот же, кто приветствовал барона, скорее всего Патлатый. — Если опять дрыхнет… стой, ты же не…

Договорить я ему не дал, так как дальше тянуть смысла не было. На бароне наверняка висит артефакт, но боец он, по всей видимости, аховый. Поэтому, резко обернувшись, я сначала ударил уже подвешенным «прессом» по его охране — четырём воинам из баронской дружины, заодно припечатав и услужливого подельника двух уже подохших бандюганов. И если Патлатого сразу вдавило в пол, то вот обученных воинов, как я и опасался, это лишь сильно замедлило. А я ведь старался на всю, потратив четверть источника! Ну и хрен с ним, главное, что это дало мне несколько секунд времени.

Одной рукой я нежно приобнял барона за его толстую шею, а второй так же медленно и осторожно подвёл кончик своего ножа к цепочке амулета под его камзолом. Чирк, и камушек легко изымается наружу. Для меня он сейчас бесполезен, так как настроен на хозяина, но и барон теперь беззащитен.

— Пусти, сука! Тебя сейчас на куски порубят! А-а-а!

Это он уха лишился. Так и ему, и его людям будет понятней, что я не шучу. Воины, кстати, уже повытаскивали оружие и недобро так смотрели на меня. Ну ещё бы, их господина по кускам режут, а они стоят, желваками играют.

— А ну бросьте оружие! — рявкнул я, приставив к лицу барона Клевер трофейный нож. — Немедленно! Ну же!

— А-а-а! — вновь закричал барон, которому на этот раз располосовало щёку. — А ты, сучий сын, ещё раз дёрнешься, я