Она вскочила и теперь сама схватила его за руку. Да с такой силой, какую он от этой субтильной девчонки никак не ожидал. Грязный с трудом расцепил ее пальцы, галантно взял под руку и пошел ловить машину. На метро ехать не пожелал: Джама тоже жил на этой ветке, а теперь даже маловероятные неприятные случайности необходимо было исключить.

Пробок в общем-то не было, но за один цикл машина проскочить светофоры не успевала.

— А чего мигалку не включишь? — подколол Амир своего одноклассника. Они вольготно расположились на широком заднем сиденье длинного «Ягуара XJ». — Или отсутствует?

— Присутствует, — буркнул одутловатый, выглядевший старше своего возраста Полеев. — Просто надо быть ближе к народу.

Булатов заливисто заржал.

— Ты всегда был юмористом, — оценил он.

Некоторое время ехали молча. За окнами мелькали высоченные заборы вдоль дач государевых людей и примкнувших к ним коммерсантов. Изредка попадались и нероскошные пейзажи, которые тут же могли смениться видами люксовых вилл, бутиков, торговых центров.

— Сколько ж сюда денег вбухано, — никак не мог успокоиться Амир. — Продать десяток дач — можно перестроить пол-Астрахани.

— Продай половину своего бизнеса и перестрой всю, — огрызнулся Полей. Не любят чиновники критику, даже от старых друзей.

— Слушай, Полей, — не обратил внимания на резкость Булатов. — Все хотел спросить — а почему ты на этом английском сарае ездишь? Не западло? Ваши вроде все на «аудюхах» длинных. А этот даже не бронированный.

— У тебя два вопроса получилось, — ухмыльнулся одноклассник. — Отвечаю. На «Ягуаре» — потому что красивый: уже имею право ездить на чем хочу, а не на чем все. Насчет брони — это все ваши южные штучки. В Москве — стабильность. И бизнесом я не занимаюсь, как ты знаешь.

Амир чуть снова не заржал, но решил, что при водителе этого делать не стоит. Хотя его и про южные штучки тоже порадовало. Будто он не помнит подвигов юного прокурорского сынка. В том числе — с летальным исходом.

Тем временем подъехали к дому Полея.

Не успели остановиться, как зеленые, метра три в высоту ворота плавно пошли назад, в глубь двора. «Ягуар» въехал внутрь и остановился напротив главного входа в большое трехэтажное здание классического темно-серого цвета и столь же классических форм. Верх был отделан клинкерным кирпичом, низ — более темным природным камнем.

К задней дверце подскочил слуга — или охранник? — открыл ее и подал руку грузному Полееву. Амир выбрался сам — он и сейчас баловался на татами, не позволяя себе, как он выражался, освинеть.

— А где твои? — войдя в дом, спросил Амир.

— Полина с детьми в Италии.

— Хорошо устроился, — усмехнулся Булатов.

Вышколенная горничная подала удобные тапочки и пригласила в гостиную, идя перед ними и раскрывая двери.

Булатов с интересом разглядывал ее аккуратную попку, обтянутую шоколадного цвета длинной юбкой.

Когда остались одни, прокомментировал:

— Ну, с этой можно и без жены перекантоваться.

— С этой — нельзя, — тихо сказал Полей. — Неизвестно, кто узнает раньше: Полина с ее отцом или те, у кого она на службе.

— О-о, как все запущено, — даже расстроился Амир, в мыслях уже облапавший миловидную домработницу. — И как из положения выходишь?

— Потом расскажу. Когда гулять пойдем.

Вот это уже решительно не понравилось однокласснику. Что ж, Полея в родном доме прослушивают? Ну и что это за жизнь? И на хрена тогда миллионы?

Хотя друг детства знал, куда перся. Наверняка знал. И несмотря на все заморочки, игра наверняка стоила свеч. Без Полькиного папы сын районного прокурора тоже бы делал карьеру в районе. Потому что у городского прокурора есть свой сын.

Да и Амир немало поимел от такого родства и детской дружбы.

Впрочем, детская дружба, похоже, подходит к своему естественному концу. Или — противоестественному?

Посидев минут пять и выпив по стакану необыкновенно вкусного чая — Полей стал большим гурманом, даже винотеку в подвале собственную заимел на две тысячи бутылок, — старые друзья покинули дом через заднюю дверь, пересекли огромный, засаженный соснами внутренний двор и вышли через калитку прямо в лесок.

— Тут тоже микрофоны на каждом дереве? — уточнил Булатов.

— Тут — не на каждом, — успокоил Полей.

— Уже легче, — пробормотал Амир. Похоже, лучше бы было им встретиться в какой-нибудь городской кафешке. Хотя в спальном районе зеленый «Ягуар» с кошачьими росчерками задних фонарей тоже бы выглядел необычно. А на метро Полей небось уже лет двадцать не рассекал.

В итоге они оказались на небольшой полянке со вполне цивильными красными скамейками. Не в полном уединении — то и дело по тропинке проходил кто-нибудь из дачников, — но, похоже, вне зоны досягаемости ушей Полины и ее длиннорукого папаши.

— У меня двадцать минут, — предупредил Полей.

— Мы так не договаривались, — начал всерьез злиться Амир. — Зачем я к тебе тогда летел?

— Через полчаса ко мне приедет… — Леха назвал известную фамилию человека из телевизора. — Возьмет интервью и свалит. А мы продолжим.

— Ладно, — пробурчал Амир. Конечно, неплохо бы эту паузу использовать вместе с попастой домработницей, но Булатов пока не готов стать порновидеозвездой. Придется посмотреть телик. Или просто поспать, недосып у серьезного бизнесмена — вещь хроническая.

Впрочем, и двадцать оставшихся минут — тоже время. Поскольку каждая минута такого разговора может изменить чью-то жизнь.

— Итак, какова повестка дня? — спросил Полей.

— Я думал, ты мне скажешь, — уклонился Амир.

— Не понял, — нахмурился Леха. — Кто из нас просил о встрече?

— Ладно, — жестко сказал Булатов. — Хватит коту яйца крутить. Мы еще партнеры или уже нет?

— А с чего такие вопросы? — удивился Полей. Но как-то не очень естественно.

— Нефтегаз — будет наш общий проект или только твой? Там от тебя люди крутились, а меня, похоже, побоку.

— Не мой и не твой, — спокойно ответил Полей. — Наши с тобой — рыба, порты, склады. Только твое — игры с Ираном.

Амир вздрогнул. Про бизнес с Ираном Полей не должен был ничего знать: они договаривались не начинать новых дел, не поставив друг друга в известность.

— Там все само шло в руки, — поспешил сказать он.

— Знаю, как шло, — ухмыльнулся Полей. — Дали господину Зурафу двадцать лямов зелени. На общий бизнес. Причем два ляма — вообще без документов. Типа совсем честные и доверчивые. А когда он на четырнадцать лимонов купил корабли и порт — для общего бизнеса, — потребовали денежки обратно. Денег не было — забрали бизнес, так? А он стоил побольше, чем двадцать лямов.