сторон обнимаем Олесю, поглаживая по спине.

Она довольно скоро утихает и лишь изредка всхлипывает.

– Я в порядке, в порядке, – словно убеждает сама себя. Олеся робко обнимает нас в ответ и словно извиняется: – Это все гормоны. Я стала такая плакса.

– Ты…

– Я беременна, девочки, – на выдохе, словно бросается в ледяную воду с головой, сообщает Олеся. – Уже девять недель.

– А Леня, он…– осторожно интересуюсь, с беспокойством глядя на Олесю. Но она уже взяла себя в руки и все эмоции спрятала внутрь, вновь натянув фальшивую улыбку на лицо.

– Да, отец – он. Но я не хочу больше об этом. Не сейчас. Потому что все сложно, девочки. Но я больше не могла все носить в себе…

– И не надо! – горячо заверяет Дана, крепко обнимая Лесю. – Давно надо было поделиться, зачем носить все в себе? Да уж, хреновые мы подруги…Блин, Лесь, ты вся дрожишь! А тебе в твоем положении никак нельзя болеть! Как насчет того, чтобы выпить по чашечке чая и съесть большой кусок торта? Я угощаю.

Мы с Олесей соглашаемся и решаем пойти в ближайший ресторан неподалеку, где мы уже как-то бывали.

– Эрика, а ты чего молчишь? – Дана подмигивает, невесело усмехаясь. – Какое дерьмо происходит в твоей жизни? Помимо Клима, который вдруг резко прозрел? – делает характерное движение пальцами, показывая ее скептическое отношение к ситуации.

– У меня…

И я так и застываю с открытым ртом, не закончив фразу.

Какое дерьмо у меня?!

Босс и препод в одном лице, который соблазняет меня раз за разом, навешивая на уши километры кудрявой лапши о том, что «не будет спешить и давить» и так дальше по списку.

Который с серьезным лицом говорил, что со Златой у него ничего серьезного и никаких чувств. Который приехал ради этого на другой конец города на ночь глядя!

А сейчас стоит на пороге ресторана и на глазах у десятка прохожих целуется с этой самой Златой как в лучших немецких фильмах для взрослых.

Глава 22

Эрика

– Рик, что? – Дана трясет меня за плечо, пытаясь привести в чувство. – Ты как будто чудовище увидела!

В точку. По-другому Влада Сергеевича не назовешь.

Мерзкое, лживое чудовище. Любитель закусить неопытными девочками на обед. А на десерт у него вот такие куклы Златы.

– Все в порядке, – разворачиваюсь к девочкам, чтобы не смотреть больше на эту мерзкую сцену. Тяну губы в улыбке так, что щеки немеют. Понимаю, что выгляжу сейчас как поехавшая крышей идиотка, но лучше так, чем в соплях. – Просто задумалась, с чего бы начать. Дерьма в моей жизни хватает, сами знаете. А еще вспомнила, что мегера босса вечером говорила, что нужен сводный отчет за прошлую неделю по филиалам. А я его не доделала. Так что очень кстати отменили последнюю пару. Я побежала, девочки. Попейте кофе без меня, хорошо?

Я тараторю так быстро, что не даю возможности вставить и слова девчонкам. По глазам Даниэлы вижу, что она мне не поверила ни разу. Она чмокает меня в щеку, чуть прищурившись, заглядывает в глаза, выворачивая душу наизнанку. Снова оглядывается по сторонам и вновь смотрит на меня. Как будто ответ пытается выпытать.

– Созвонимся, Эрика, – медленно тянет, намекая, что обязательно выяснит, что происходит в моей жизни. Но я пока не готова ни с кем делиться. Мне бы в своей голове все уложить. Понять и принять.

Я быстрым шагом иду к остановке, и, о, чудо, как раз приходит нужный мне автобус. Запрыгиваю в него, сажусь на свободное место и по привычке достаю телефон.

А там…Я забыла включить звук, поэтому на дисплее красуются десятки пропущенных от босса и гневное сообщение, которое пришло буквально минут двадцать назад.

«Срочно перезвони!!!»

Как трогательно! Хотел предупредить, что его сегодня не будет в офисе? На важной «встрече»? Как этот мило и омерзительно – предупреждать потенциальную любовницу, что вечер сегодня он проведет с нынешней. Которая, я уверена, ни черта не бывшая невеста!

– Идите вы нахрен, Влад Сергеевич! – злобно бормочу, всхлипывая и засовывая босса в черный список в телефоне и в задницу – мысленно.

Бабка, сидящая по соседству, бормочет что-то про распущенную молодежь и усиленно крестится.

Отворачиваюсь от нее и смотрю на проплывающие мимо улицы. Задумываюсь, как так вышло, что я, кто чувствует подвох за версту и в принципе не доверяет людям, смогла так облажаться? Довериться. Проникнуться.

Наверно, причина в недолюбленности и одиночестве? Я так устала быть одна, что решила попробовать с тем, к кому тянется тело. С тем, кто старше и опытнее и звучит так искренне. А по итогу сделала себе только больнее.

В офисе легче не становится. Несмотря на то, что у всех сотрудников еще обед, мегера – Ирма уже тут, крутится возле моего стола. На мое несчастье, злее и раздраженнее, чем обычно.

– Явилась, блин! – рявкает, едва переступаю порог и подхожу к шкафу, чтобы повесить куртку.

– И тебе доброго дня. Научись уже здороваться, что ли. Ты же такую должность занимаешь, опозоришь еще Влада Сергеевича.

В отношении Ирмы после слов босса я включила режим игнора. Как бы она не хотела казаться владыкой всея офиса, все же через Бесстужева ей не перепрыгнуть. Оттого и бесится только сильнее.

Она подходит ко мне вплотную, тыча в грудь своим наманикюренным когтем.

– Уж не знаю, что ты там наговорила или натворила…под столом босса, – шипит, мерзко ухмыляясь, – но он…

– По себе людей не судят, Ирма, – нагло перебиваю. – Только, кажется, ты так плохо старалась, что не впечатлила Влада Сергеевича, и женится он не на тебе.

Я откровенно нарываюсь. Позволяю выплеснуться всему, что давно копилось внутри, и срываюсь на помощнице босса.

Она кривится, как от удара, в ее глазах вспыхивает злоба, но мне не страшно. Как будто резко и разом все чувства атрофировались. Я как будто наблюдаю за всем со стороны, и все это дерьмо происходит не со мной.

– Ты думаешь, что сможешь очаровать босса и отхватить его? Воплотить все свои провинциальные мечты? Так вот: не надейся. Ни черта у тебя не выйдет. Ты не знаешь, кто такая Злата. И если она решила выйти замуж за Бесстужева, то выйдет.

Ее слова, как пощечина. Как выстрел навылет. Бьют точно в цель, причиняя столько боли, что хочется орать. Особенно в свете того, что я поймала босса на лжи с той, с которой у него «ничего нет».

Я сжимаю сильнее, чем позволяют приличия, руку Ирмы и отвожу в сторону, отпихивая