Зенобия недоверчиво посмотрела на философа.

— Ты в здравом уме, советник, если говоришь такое?

— Я так вижу, царица.

Помолчал, затем невесело добавил:

— Древние цивилизации, коими прежде была заселена земля людей, погибли по причине того, что отказались следовать природе. Я верю мудрецам, которые говорили, что могучее царство Вавилонское исчезло вследствие непродуманного использования воды из рек Тигр и Евфрат для орошения. По этим же причинам исчезли шумеры и ассирийцы. Сирия прежде выглядела иначе, повсюду текли реки, питающие водами леса, сады и поля. Теперь наблюдаем царство пустыни, а клочки жизни, что ещё дают приют человеку, под угрозой исчезновения. Об этом я только что рассказывал.

Царица попыталась объяснить Бахраму:

— То, что я слышу от тебя, ужасно! Но если твоё пастбище умирает, нужно уйти на другое место. На следующую весну растительность вновь появится.

— Пастбище принадлежит моей семье по праву предков. Оно перейдёт моим детям, от них — моим внукам. Если я уйду, его захватят чужаки. И потом, я найду новое пастбище, если только отберу у соседа. Кто решится на это?

Разволновавшись, он умолк, а потом обронил:

— Правильно говоришь, царица! Трава умрёт — умрёт пастбище и умрут мои козы и овцы. Тогда я умру, и моя семья умрёт, и другие бедуины умрут. — Он подумал и обреченно добавил: — Все умрут!

***

В пути несколько раз отдыхали, пока приблизились к горам. Для ночлега разбивали шатры, грелись у костра. Бахрам всё чаще находил свои приметы, уверенно заявляя, что скоро увидит те самые горы и в них — пещеры.

Вскоре радостный его возглас подтвердил догадку:

— Здесь! — И завернул верблюда в едва заметный проход между горными склонами. Проход сузился, сверху нависла скала, создавая опасность для людей. Пришлось спешиться и с осторожностью пройти вперёд.

Расщелина увеличилась в размерах, и взорам людей открылась небольшая долина. Стеснённая со всех сторон серыми невыразительными горами, она казалась зелёным чудом, поскольку всюду виднелась растительность.

Проводник показал на клочки обработанной земли с овощами и травами. Это походило на огород, разделённый на части камнями в несколько рядов.

Огромный валун, отколовшийся в давние времена от материнской скалы, перегородил тропу. Бахрам скрылся из виду. Зенобия проследовала за ним и заметила босого старца с седой бородой и посохом. Тщедушное телосложение скрывала просторная греческая хламида из белой ткани. Он заметил незнакомцев и спокойно наблюдал. Проводник оробел и отступил назад. Зенобия приветственно улыбнулась.

— Я царица Зенобия. А ты кто?

Старец не удивился и не проявил почтения к царской особе, тихо ответил:

— Арсений, иеромонах. Я помню супруга твоего, царица. Не жаловал он христиан. Тогда скажи, что привело тебя в столь отдалённые места? Неужто и тебе помешала наша обитель? Только не говори, что оказалась здесь случайно.

— Среди моих подданных есть христиане. Захотела узнать, как живут люди, для которых один Бог заменяет всех остальных богов.

Лицо старца тронули добрые морщинки, глаза чувственно повлажнели.

— Ты пришла услышать слово Божье? — воскликнул он. — Не могу препятствовать, царица!

Старец кивнул в сторону одной пещеры, к которой вели вверх высеченные в камне неширокие ступени.

— В праздных гостях мы не нуждаемся, но одиноких путников привечаем. Взойди туда и будь там, пока освобожусь от своих дел. Тогда и продолжим разговор.

Зенобия оглянулась на телохранителей; они с безучастными лицами стояли поодаль, готовые к любому действию.

— Я пойду, — решительно заявила она. — Ожидайте!

Зенобия с детства умела ловко взбираться по горным склонам, на скалы. Умение пользоваться малейшими выбоинами и выступами пригодилось на охоте. На этот раз проводник и воины с интересом наблюдали, как царица легко справилась с подъёмом. После каждой преодолённой ступени чувствовала себя увереннее, а когда оказалась у входа в пещеру, осознала, что монах устроил ей испытание.

Она заглянула вовнутрь пещеры. Небольшое помещение. Неровные стены с низким сводом хранили следы грубой обработки. На полу виднелся высеченный из массива большой крест.

Ничего, что напоминало мебель хотя бы в упрощённом виде или иную бытовую вещь, не было видно. Вырубленное в стене подобие широкой скамьи и одновременно лежанки присыпано ворохом сухой соломы. Напротив скамьи каменная плита, которую можно принять за стол — по глиняной чаше, сосуду с водой и блюду с лепёшками и куском сыра. Складывалось впечатление, что угощения только что появились и предназначены ей, пока она понималась.

В темнеющем проёме, за которым, судя по всему, скрывался дальнейший коридор, показался настоятель Арсений.

— Кушай, царица, что Бог послал. Отдыхай. Сейчас у братьев молитва, потом я вернусь.

Исчез неслышно и незаметно, как появился.

***

Отведав скромную пищу, царица осмотрелась. От двух напольных лампадок тянуло прогоревшим оливковым маслом. От лёгкого сквозняка пламя дрожало, безуспешно пытаясь разогнать темноту по углам. Мечущиеся на стенах пещеры тени от простых предметов превращались в причудливые фигуры…

Издали слышалось песнопение. Приглушённые звуки будто исторгались из тела горы; голоса множились, ослабевали и усиливались, отзываясь в душе у Зенобии необычайной лёгкостью и спокойствием. Она не понимала слов гимна, но чудесное пение рождало в ней непривычные ощущения.

Песнопение прекратилось. Появился старец, участливо спросил:

— Тебе не помешали молитвы иноков, царица? — И охотно пояснил: — Такова наша служба Богу.

Зенобия не удержалась от вопроса:

— О чём ваши песни?

— Братья просили у Него не благ настоящей жизни, а с воздыханием и слезами молились о том, чтобы им с чистою совестью и преуспеянием в добродетели окончить сию многотрудную жизнь. Ещё просили, чтобы в день Страшного суда и будущего пришествия Христова была им благодать. И так весь день, разделённый на четыре части, и каждую часть освящаем псалмопением и молит-вословием. Между богослужением размышляем о Боге, о предметах видимых и невидимых, о ничтожестве настоящей жизни и величии жизни будущей. Вступаем в собеседование между собою, и наши беседы исполнены спокойствия, смиренномудрия и взаимного назидания.

Он посмотрел прямо в глаза царице.

— Будь откровенна со мной, ты пришла из любопытства?

Зенобия без промедления ответила:

— Хочу понять твою веру, отче. Возможно, это знание поддержит меня, когда придётся принять важное решение.

Старец понимающе закивал седой головой.

— Сначала скажи, что не устраивает тебя в твоих богах. Ты же не скрываешь от подданных, каким богам молишься, к кому обращаешься за помощью?

Вопрос настоятеля застал Зенобию врасплох. Она подумала и ответила:

— Я осведомлена о религиях арабов, греков, римлян, египтян и других народов. Все похожи в одном — верующие пытаются привлечь богов к разрешению своих дел. Поэтому сколько дел, столько и богов, в существование которых нужно верить одновременно.