История дона Мартина глубоко взволновала Леонардо. На его долю выпало много искушений и тяжелых испытаний, он пережил немало. Но ныне, обратившись к Господу, он получил вознаграждение. И Божественный вознес молитву Богу, прося даровать ему озарение и освободить душу от власти сумрака.

— Именно тогда я познакомился с доном Мартином, — вступил в разговор Боттичелли. — В том монастыре находились посвященные, преданные ордену братья. Мне стало известно и о его добродетельном поведении, и о прошлом. Ведь важно все. Если человек сумел преодолеть себя, он способен противостоять любым невзгодам. Самое трудное — победить зло внутри себя. Людям свойственно видеть соломинку в чужом глазу и не замечать бревна в собственном. Дон Мартин, напротив, принадлежит к той редкой породе людей, кто прежде смотрит на свое изображение в зеркале души.

— Вы чрезмерно льстите мне, маэстро, — сказал капитан.

— То не лесть, а правда, о чем вы прекрасно знаете, хотя скромность не позволяет вам в том признаться.

Испанец смиренно склонил голову. Боттичелли являлся его наставником и патроном, и к его мнению капитан относился с почтением. Хорошим воином можно стать только на службе у достойного сеньора.

— Служить Господу — мое единственное желание…

Тяжелое путешествие продолжалось. Отряд остановился только к ночи и вновь пустился в дорогу с первыми лучами солнца. В тот день спутники больше не заговаривали о вещах личных и глубоко интимных. Но Леонардо хватило и услышанного накануне. Он ни капли не сомневался: ему посчастливилось познакомиться с человеком, наделенным исключительной силой духа. За короткое время дон Мартин завоевал его сердце, и Леонардо теперь твердо верил: капитану по силам возглавить их маленькое войско в нелегком, почти самоубийственном предприятии. Проявит ли судьба к ним благосклонность? Чему быть, того не миновать, на все воля Божья. Вот это он знал наверняка.

Люди всегда шли к своему предназначению тропинками извилистыми и сумеречными, тогда как прямо лежала дорога прямая и светлая, прозрачная, как хрусталь. Такова судьба человека в юдоли скорби — выбирать трудные пути.

Чезенатико, Романья, 1503 год

Крепость походила на исполинское мифическое чудовище, зорко охранявшее подступы к своим владениям с берега. Ночь словно нарочно задерживалась, во всяком случае, так казалось шестерым смельчакам, жаждавшим восстановить справедливость. Мягкий и ласковый бриз вызывал легкое волнение на море. Стояла довольно теплая погода, так что им, можно сказать, повезло, поскольку при низкой температуре воздуха и вода становится студеной. Это явление Леонардо некогда изучал и пришел к выводу: причина заключается в различной плотности двух стихий.

Прежде чем воины водрузили на головы колпаки и натянули на себя рукавицы и плавники — части водолазного костюма, брат Джакомо и Боттичелли предложили помолиться, попросив у Господа благословить святую миссию, которую они приготовились исполнить во имя Его. Все опустились на колени и склонили головы, даже Леонардо, больше не сомневавшийся в существовании божественного заступника, спасителя человечества, хотя его промысел не всегда постижим для ограниченного разума человека. Леонардо вдохновенно читал «Отче наш» вместе со всеми.

«Pater Noster, qui es in caelis,

sanctificetur nomen Tuum,

adveniat Regnum Tuum,

fiat voluntas tua,

sicut in caelo et in terra.

Panem nostrum cotidianum

da nobis hodie,

et dimitte nobis debita nostra,

sicut et nos dimittimus

debitoribus nostris;

et ne nos indicas in tentationem,

sed libera nos a malo.

AMEN».[18]

— Синьоры, — взял слово дон Мартин, — час настал. Раньше, чем забрезжит рассвет, мы узнаем, кто выйдет победителем в этой битве, сторонники Бога или Дьявола. Мы же сделаем все, что в наших силах, смиренно доверившись воле Божьей. Да пребудет с нами милость Его!

— Удачи, синьоры, — торжественно пожелал Боттичелли, а затем, словно следуя ритуалу, пожал руку каждому воину.

— Удачи, — повторил Леонардо.

— Да не оставит вас Господь, — закончил брат Джакомо.

Брату Джакомо в столь ответственном предприятии выпала роль помощника. Его советы, как человека сведущего в военном деле, пригодились при разработке стратегического плана. Теперь в его обязанности входило помогать Леонардо и с оружием в руках защищать обоих художников, если дела пойдут плохо и жизнь их окажется в опасности. Впрочем, если дела пойдут плохо, будет уже не важно, останутся ли они невредимыми…

Леонардо лично укрепил пустые бурдюки на груди каждого из водолазов. Двумя кожаными ремнями он примотал их к поясу и еще двумя привязал к торсу на уровне подмышек. Таким образом, дыхательное приспособление практически не стесняло движений. Божественный утяжелил бурдюки изрядным количеством свинца для нейтрализации выталкивающей силы, чтобы пловца с воздушным мешком не вытесняло из воды в соответствии с законом Архимеда. Затем Леонардо приготовил воздушный насос. Свободный конец трубки присоединялся поочередно к пустым бурдюкам. Наполняя их, требовалось с предельной осторожностью раскачивать, подобно маятнику часов, запаянный колокол насоса, до половины наполненный ртутью. Давление, создаваемое жидким металлом, качало воздух через трубку, причем давление поддерживалось с помощью клапанов.

Два из четырех бурдюков уже полностью наполнились воздухом, а третий почти надули, когда случилось непоправимое несчастье. Итальянский воин опробовал свою дагу[19]и случайно царапнул лезвием по мешку, проткнув его острием. Легкий укол отлично заточенного клинка проделал в бурдюке дырку — крошечную, но и такой оказалось достаточно, чтобы дыхательное устройство пришло в полную негодность. Вместо четырех пловцов в строю осталось только трое. Других мешков под рукой не было. Леонардо хотел взять запасные, но не успел их изготовить.

Какой смысл жаловаться, если ничего нельзя изменить. И они не стали тратить драгоценное время на пустые сетования, когда наступила пора приводить план в действие. Приходилось принимать вещи такими, как они есть. Трое солдат в полном снаряжении направились к берегу моря.

— Не забывайте, кому вы служите. Соблюдайте тишину и осторожность. Старайтесь не убивать стражников, жертв должно быть как можно меньше. Если вам суждено умереть, умрите с честью, — напутствовал воинов на прощание Боттичелли. — Помните, Жерома держат в подземной тюрьме, Абигайль же — наверху, в личных покоях Борджиа. С Богом.