— Ты готова, моя милая? — спросил он. — Нам нельзя опаздывать, чтобы не рассердить хозяина дома.

— Да, дядя Хьюго, я готова.

— Какой у тебя красивый венок… — начал было сэр Хьюго, но тут же остановился и воскликнул:

— Да они живые! Когда я вошел, мне показалось, что цветы искусственные.

— Нет, они живые.

— Я давно не видел ничего более красивого, — сказал сэр Хьюго. — Ну что же, пошли, а то я не успею выпить что-нибудь перед ужином.

Он подал племяннице руку, и они спустились по лестнице. Лорена надеялась, что никто особенно не обратит внимания на эти цветы и не станет допытываться, откуда они у нее.

Она только боялась, что графиня может рассердиться, догадавшись, кто прислал ей орхидеи. Она чувствовала, что, если даже кто-то заговорит о них, это отравит ей удовольствие, доставленное ей вниманием герцога.

К счастью, в Голубой гостиной все были так увлечены разговором, что никто не обратил внимания на ее появление.

Лорене показалось, что герцог бросил на нее взгляд, но тут же отвел глаза.

Лорена ощутила прикосновение чьей-то руки.

Маркиза Трампингтон отвела ее в сторону.

— Мое милое дитя, — сказала она, — мне очень жаль, если вас расстроила нелепая выходка Дейзи перед завтраком. Если бы я знала, что вы собирались пойти в церковь, я бы пошла с вами.

— Это было бы очень любезно с вашей стороны, — ответила Лорена. — Но я не желала никому доставить беспокойство.

— Ну конечно, нет, вы на это не способны, — улыбнулась ей маркиза. — Дейзи так глупо ревнует ко всем, кому стоит только заговорить с герцогом, а вам еще приходится расплачиваться за вашу привлекательность.

— Глядя на вас, я совсем не чувствую себя привлекательной, — с полной искренностью отвечала ей Лорена, вовсе не собираясь польстить собеседнице.

Маркиза была прекрасна в зеленовато-голубом тюлевом платье, оттенявшем темное золото ее волос.

На ней было колье и небольшая диадема из аквамаринов, только что вошедших в моду, и браслет из таких же камней украшал ее запястье.

Маркиза улыбнулась, но прежде чем она успела что-нибудь сказать, к ним подошел лорд Гилмур.

— Дейзи горда собой, как павлин с двумя хвостами! Но на мой взгляд, в этой комнате присутствует только одна красавица, и это вы, Энид! — галантно произнес он.

Какая-то нотка заставила Лорену взглянуть на него с удивлением. Уловив выражение его глаз, она затаила дыхание.

Лорд Гилмур влюблен в маркизу Трампингтон! А ведь Лорена знала, что он женат, а она замужем.

Лорена была в крайнем смущении. Когда они садились за стол, она огляделась по сторонам, думая о том, сколько из присутствующих здесь женатых мужчин были влюблены в чужих жен.

Она заметила, как графиня Хеллингфорд снова всячески старалась завладеть вниманием герцога; маркиза с задумчиво-нежным выражением слушала лорда Гилмура.

Напротив нее шло явно очень личное и неприятное объяснение между виконтессой Сторр и майором Фэйном. Она дулась и пожимала плечами, а он хмурился, очевидно, раздраженный ее словами.

На мгновение глаза Лорены задержались на ее дяде.

Уж он-то во всяком случае не был особенно увлечен ни одной из присутствующих дам.

И тут она вспомнила, каким тоном графиня Хеллингфорд отозвалась о тете Китти: «Или на этот раз ее привлекает Дорсет?»

Только после завтрака Лорена поняла, что леди Хеллингфорд говорила не о графе Дорсет, а о каком-то человеке с такой фамилией.

Она не подозревала, что существовал некто по имени лорд Дорсет, пока не услышала, как ее дядя сказал своему камердинеру:

— Это не мой хлыст. На рукоятке моего золотой ободок.

— Простите, сэр, — извинился камердинер. — Когда мы собирались, я второпях уложил его, взяв по ошибке хлыст лорда Дорсета.

— Тогда проследите, чтобы его вернули лорду Дорсету, когда мы вернемся в Лондон, — резко сказал сэр Хьюго. — И в другой раз будьте повнимательнее.

— Простите, сэр, — повторил камердинер.

В тот момент раздражение дяди показалось ей неоправданным. Теперь она начинала догадываться, что у него были на это причины.

Как это все сложно, думала она; и постепенно, как в головоломке, отдельные факты стали складываться у нее в сознании в определенную картину. Она начала понимать некоторые тревожившие ее обстоятельства.

Тетя Китти и лорд Дорсет! Неудивительно, что для нее не нашлось места ни в доме дяди на Белгрейв-сквере, ни в его загородном поместье.

Она вспомнила, как ее отец говорил о церковном браке как о святом таинстве, сочетающем жениха и невесту нерасторжимыми узами.

Однажды отец пришел домой расстроенным, и мать спросила:

— Что случилось, дорогой? Что тебя беспокоит?

— Бракосочетание, которое я сейчас совершил, — отвечал отец — Я чувствовал, что вся атмосфера была не такая, как ей следовало бы быть. Там не ощущалось ни подлинной веры, ни искренности, ни настоящих чувств — Быть может, ты ошибаешься Отец покачал головой.

— Нет, я сознавал это отчетливо. Я знал, что невеста выходит замуж ради денег, а жених был доволен этой сделкой, потому что невеста вращается в более высоком обществе, чем то, к которому он принадлежит по рождению, и этот брак давал ему доступ в высший свет.

Мать встала из-за стола и, поцеловав мужа, сказала:

— Не нужно принимать все так близко к сердцу, дорогой.

— Брак должен быть союзом любви и преданности, — твердо сказал отец.

— Как наш, — мягко заметила мать — Так это и будет завтра, когда женится молодой Уилкокс. Мне еще не случалось видеть такой любви Невеста всегда казалась мне девушкой заурядной внешности, но сейчас она расцвела от счастья и выглядит настоящей красавицей!

Лорена услышала, как отец засмеялся, и поняла, как искусно мать умела рассеять его дурное настроение.

Было еще много случаев, когда ее отец был убежден, что сочетал браком людей, которые должны обрести счастье, будучи предназначены друг для друга.

Богатство, происхождение, положение не имели в его глазах никакой цены, одна только любовь имела значение.

Лорене пришло на память, что такое мнение обычно разделяли простые люди скромного достатка, а среди более обеспеченных те, кто не стремился к преуспеванию в обществе.

«Вероятно, деньги развращают», — подумала она.

Но она тут же сказала себе, что если богатый человек обладает благородным характером и высокими идеалами, никакие деньги его не испортят.

Лорена упрекнула себя в эгоизме: задумавшись о себе, она совершенно игнорировала своих соседей по столу Повернувшись к джентльмену справа от себя, она постаралась выяснить, чем он особенно интересуется И, прежде чем изысканный ужин из семи блюд подошел к концу, ей удалось завязать с обоими своими соседями интересную беседу.