– Черт возьми!

– Во всяком случае, она так сказала.

– Документ, подписанный Фолкнером?

– Да.

– И что сталось с этой бумагой?

– Сержант забрал ее и выдал Стаунтону расписку.

– Стаунтон ничего не говорил мне о документе, – задумчивосказал Мейсон. – Что содержалось в этой бумаге?

– Подтверждение, что он вручил этих рыбок Стаунтону и хочет,чтобы тот позаботился о них и провел необходимое лечение. Он, Фолкнер,освобождает Стаунтона от ответственности в том случае, если с рыбкамичто-нибудь случится.

– И там стояла подпись Фолкнера?

– Стаунтон утверждает, что да. И вероятно, в бумаге не былоничего, что возбудило бы подозрение у сержанта Дорсета. Конечно, я все эторассказываю со слов Салли.

– Почему же Стаунтон не показал мне этот документ, когда ябыл у него? – спросил Мейсон.

– Видимо, он не считает вас официальным лицом.

– Да, наверное. Но мне все-таки казалось, что я изрядно егонапугал.

– Но если Фолкнер сам вынул этих рыбок из аквариума, зачемже тогда и этот половник, и привязанная к нему четырехфутовая палка? – спросилаДелла.

– Я уже говорил об этом с сержантом Дорсетом, – ответилМейсон. – Эта ложка не годилась для того, чтобы вытащить рыбок из аквариума.

– Почему?

– Прежде всего потому, что поверхность воды в аквариуме былаприблизительно в семи с половиной футах от пола, а я не думаю, что высотакомнаты больше девяти с половиной футов. Это здание типа бунгало, где потолкидовольно низкие. А теперь скажите, как вытащить разливательной ложкой счетырехфутовой палкой на конце рыбок из аквариума, если от поверхности воды допотолка всего два фута? Палка на полпути уткнется в потолок.

– Но вы можете наклонить палку и вытащить ее под углом.

– Могу, конечно, – ответил Мейсон. – Но если я это сделаю,то растеряю всех рыбок.

Делла Стрит кивнула, а потом нахмурилась. Видимо, задумаласьнад словами Мейсона. А тот продолжал:

– Более того. Я считаю, что вытащить рыбок из воды с помощьюполовника вообще невозможно. Для этого нужен не половник, а какой-нибудь сачокили сетка. Конечно, я делаю скидку на то, что больные рыбки не так активны, какздоровые. Но тем не менее я очень сомневаюсь, что их можно было поймать припомощи такого сооружения.

– Для чего же в таком случае использовался половник? Может,его просто подбросили, чтобы сбить следствие с верного пути?

– Может быть, и так; а может быть, его использовали в другихцелях.

– В каких, например? – спросила Делла.

– Может статься, пытались вытащить из аквариума какой-нибудьдругой предмет.

– Что вы имеете в виду?

– Кто-то стрелял в Фолкнера на прошлой неделе. Во всякомслучае, он утверждал, что стреляли. Пуля в него не попала, а вошла в сиденьеавтомобиля. Эта пуля являлась важным вещественным доказательством. Потраектории полета пули можно сказать, из какого оружия стреляли. Кроме того,рассмотрев пулю под микроскопом, можно точно установить, из какого именноревольвера или пистолета она выпущена.

– А какое это имеет отношение к аквариуму с золотымирыбками? – спросила девушка.

Мейсон усмехнулся.

– Мне рассказал об этом случае Элмер Карсон. Он находился вбюро, когда туда пришел Фолкнер с пулей в руке.

– Он вытащил ее из сиденья?

– Да, он вытащил пулю из обшивки и сообщил об этом вполицию. Но никому на службе об этом не сказал.

– Ну и что было дальше?

– Когда приехала полиция, Фолкнер не смог найти эту пулю.

– Вот как?! Интересно! – воскликнула Делла Стрит.

– Сейчас Карсон утверждает, что не выходил из-за своегописьменного стола, и секретарша, мисс Стенли, видимо, подтвердит его слова. Нотем не менее полиция обыскала стол.

– Ну и что дальше?

– Только вечером, когда мисс Стенли прибирала свой стол, онанашла пулю под какими-то бумагами.

– Вы считаете, что это была та же самая пуля?

– Не знаю, – ответил Мейсон. – И не думаю, что кто-то знает.Просто это была пуля, и кто-то высказал предположение, что это та самая пуля,которую принес Фолкнер, а потом потерял. Насколько мне известно, пуля не имеланикаких особых примет, и не было оснований утверждать, что это та самая пуля.

– К чему вы клоните, шеф? – спросила Делла Стрит.

– Фолкнер считал, что, войдя в комнату, он положил пулю насвой письменный стол. После этого он подошел к столу мисс Стенли, чтобыпродиктовать несколько писем.

– Должно быть, он был очень хладнокровным человеком, –заметила девушка. – Если бы кто-нибудь стрелял в меня, я была бы не в состояниивытащить пулю из сиденья, а потом диктовать письма.

– Насколько мне помнится, – сказал Мейсон, – мисс Стенлиувидела, что у него дрожат руки, но других признаков волнения заметно не было.

Делла Стрит испытующе посмотрела на шефа, словно пытаясьпрочесть его мысли.

– Я бы сказала, что Фолкнер все-таки был нервным человеком.И если бы в него стреляли, он бы вел себя не так.

– У него был сложный характер, – ответил Мейсон. – Вспомнитехотя бы, как он вел себя, когда судейский пристав принес ему повестку и жалобуКарсона.

– Да, я это хорошо помню.

– Он совсем не волновался. Просто сунул бумажку в карман.

Делла Стрит кивнула:

– Это верно.

– А ведь речь шла о сотне тысяч долларов.

– Я чувствую, шеф, что у вас есть определенная версия.

– Нет. Я анализирую факты за чашечкой кофе. Пытаюсь понять,действительно ли в Фолкнера стреляли, и если да, то кто мог это сделать.

– Мне кажется, что такой человек, как Фолкнер, вряд ли могзабыть, куда он положил пулю, вынутую из сиденья.

– Он не забыл, – ответил Мейсон довольно решительно.

– Что вы имеете в виду, шеф?

– Предположите кое-что другое, Делла. Сидящий за соседнимстолом человек, Карсон, например, мог добраться до стола Фолкнера, схватитьпулю и спрятать ее.

– И все это не вставая из-за стола?

– Да.

– Не понимаю… О, шеф, поняла! Вы считаете, что он могбросить пулю в аквариум?

– Вот именно, – ответил Мейсон. – Аквариум находился как разпозади Карсона. Он спокойно мог бросить ее через плечо, будучи уверенным, чтона дне, на фоне растительности, гравия и гальки, она будет совершеннонезаметна.