Только через два часа, когда на улице начало темнеть, а как возвращаться в гостиницу — бомжовскую ночлежку мы не имели ни малейшего представления, настало время жалеть о грубо спроваженном поклоннике, с которым мы хотя бы могли объясниться. Так как с ночи нам поесть еще не удалось, а на голодный желудок решение проблемы не приходило, решено было зарулить куда-нибудь поужинать. Здешняя кухня доверия не внушала, зато вызывала любопытство. Из-за особенностей климата вся пища щедро сдабривалась специями, чтобы под действием жары она как можно дольше оставалась съедобной. От этого между мясом, гарниром или десертом разницы не чувствовалось абсолютно никакой. Все блюда были на один вкус, и под действием естественных функций организма обожженный остротой рот незамедлительно выдавал все содержимое обратно.

Не помню, когда в последний раз в Москве одаривала «Макдоналдс» своим присутствием. Здесь же, заметив желтеющую на горизонте буковку «M», счастью не было предела. Люди разделяли наши сегодняшние предпочтения и толпились перед кассами, преграждая дорогу к пище. Наконец после полосы препятствий поднос был заполнен до отказа. Никогда котлета Биг Мака не казалась такой сочной и мясной, булочка, пахнущая полиэтиленом, такой свежей и хлебной, а пережаренный картофель? — таким вкусным и питательным.

Но главный сюрприз ждал нас за соседним столиком. Наш индусский друг сидел лицом к окну и с видом оскорбленного поэта думал о чем-то грустном. Упустить такую возможность в нашем положении мы не могли, поэтому жестом позвали его за свой столик (загаженный кетчупом и майонезом поднос на ножках). Потом расспрашивали, улыбались и опять расспрашивали.

Мохид. 27 лет. Работает журналистом газеты «Times of India». Английский знает по долгу службы, да и родной брат уже несколько лет живет в Лондоне. С первой же минуты разговора становится очевидным, что меня он готов нести на руках прямиком до Гоа, поэтому в скромности не было необходимости. Оказывается, для любого индуса белая женщина — это богиня, сошедшая с небес, чтобы ликом своим скрасить убогую жизнь (или что-то в таком же духе). Ей ни в чем нельзя отказывать. А нам как раз требовалось многое: транспорт, внятные инструкции и более сносные условия для сна грядущего. Мохид не зря предупредил нас быть осторожнее со своими желаниями в этой стране. Он утверждал, что здесь они сбываются с космической скоростью, правда, наказание за мысли с негативом тоже не заставляет себя долго ждать. Отбросив свой скептицизм, я впервые чувствовала тонкое взаимодействие с космическим пространством, особенно сейчас: Мохид устроил нам ночную экскурсию по основным достопримечательностям Дели (не уезжать же нам отсюда, так ничего и не увидев), завез нас в отель забрать оставшиеся вещи, устроил с пятизвездочным комфортом на ночь в своем доме, накормил, напоил, спать уложил, утром разбудил, приготовил запас провианта в дорогу (включив максимально разнообразные местные вкусности), отвез на вокзал и загрузил нас в поезд. Он больше нас волновался за безопасность путешествия и умолял звонить не раздумывая, если возникнут какие-либо проблемы.

А дальше началась совсем другая реальность. Точно не могу вспомнить, в какой момент в голове что-то щелкнуло и я превратилась из московской избалованной барышни в Маугли в юбке, как будто скрытые на задворках мозга предпочтения вдруг вырвались на свободу. Проснувшись как-то утром, я с удовольствием засунула ноги в соломенные шлепки, а любимые шпильки быстро перекочевали в чемодан, вместо майки Lacoste неведомыми путями на мне оказалось голубое хлопковое недоразумение местного пошива за 10 рублей — факт, который уже не имел никакого значения. Ни руки, ни фрукты уже не протирались по тридцать раз в минуту дезинфицирующими салфетками; покрытая дорожной пылью, в окружении чумазых индусов, я чувствовала себя созданием природы, без опаски поглощая необычных форм яства, даже не разбираясь, что это, собственно, такое. Я вдруг почувствовала второе дыхание. Терять мне было нечего, я ощущала готовность к любым экспериментам и приключениям, отпустив все сдерживающие ограничения разума и впервые в жизни по-настоящему освободившись.

На вокзале Гоа мы оказались в полночь. Таксисты наперебой предлагали свои услуги в виде гибрида машины и велосипеда. Ольгита залезла в привезенный мной путеводитель и выбрала самый популярный среди туристов город — Анджуну. Мы нашли меньше всего пахнущего индуса и забрались в его транспорт. В его заверениях прибыть на место через полчаса никто не сомневался, но, как оказалось, напрасно. Через два часа мы все еще ехали среди темных лесов и безлюдной местности. Все попытки разглядеть на горизонте модный курорт ни к чему не привели. Слегка забеспокоившись о собственной безопасности, мы накинулись на водителя с допросом:

— Любезный, простите, мы скоро приедем?

— Э… я… ну… э… похоже, заблудились… темно… не понимать… где…

Даже на ломаном языке до нас дошла главная идея произошедшего!!!

— Но вы не волноваться… Дорогой, подскажи, в каком направлении Анджуна?

Водитель не скрывал раздражения от необходимости блуждать с очередными туристами среди ночи, вместо того чтобы преспокойно расслабляться на кровати. Но нас это волновало меньше всего!

Ольгита паниковала и пыталась взять ситуацию под свой контроль. Вероятно, она очень рассчитывала и на мою поддержку, но я уже была не в состоянии произнести ни одного слова. Напряжение последних дней вылилось в затянувшийся истерический смех, сдерживать который казалось невозможным. Я гоготала, как обкурившийся наркоман, что приводило Ольгу, осознающую, что делать все придется самой, в бешенство.

На Гоа в первые минуты мы столкнулись с очаровательными евреями (это уже неизлечимо). Они выгрузили нас из рикши, чуть не развалившейся под тяжестями девичьих чемоданов, и предложили вселиться к ним в дом, взяв на себя половину расходов. Домом оказался четырехкомнатный особняк на берегу океана с белоснежной террасой на крыше, мраморной ванной и гигантской кухней, напоминающей школьную мини-столовую. И все удовольствие — за 400 рублей в день с четверых! Домашние питомцы прилагались: Шула (активная ящерица, веселившаяся на потолке) и Шмулик (неподвижно висящий в углу паучок). Новоиспеченные соседи по комнатам Идан и Шай быстро нашли нам личный транспорт (здесь все передвигаются на скутерах) и научили им пользоваться в условиях правостороннего движения.

Утром — будильник в виде падающих на крышу кокосовых орехов, завтрак из шакшуки (израильское творение) и свежевыжатого сока. Пляжи, десятки достопримечательностей, транс-вечеринки, необычные люди, эмоциональный экстаз и невозможность вспомнить, что такое стресс.

И это все только начало…

Неожиданное столкновение. Глухой удар и два скутера, отлетевшие на разные обочины дороги. Рядом тела водителей в неестественных позах: одно — в кювете, другое — на разделяющей дорогу полосе.

Моя третья авария за неделю… никак не могу привыкнуть смотреть при повороте направо, поэтому среди коренных жителей уже известна как ужасный водитель. Уверена, что на местном языке называлась «тупой блондинкой». В этот раз, как и в остальные, повреждения у всех минимальные: пара синяков и царапин. Помнится, после второго раза мои милые соседи-израильтяне так перепугались за мое здоровье, что грозились отобрать двухколесного монстра или минимум — навьючить мне на голову шлем для безопасности. Видимо, что-то в этом все-таки было.