нижнее веко задергалось, пришлось его слегка прижать указательным пальцем. Неловко переминаясь, то и дело прячась за спинами друг друга, к нам шли «Филимон и Ко», то есть те надоедливые парни, которые рабы. Увидев, что я их заметила — среди пустыни-то — они помахали мне рукой, скромно так, на уровне груди, и уже веселей двинулись в нашу сторону.

— Шевелись сам, — Шэнли хлопнул Серегу по заду и тот по инерции прошел пару шагов вперед.

— Ну, нет, Катьк, ты видела? Он меня хлопнул! Слышишь, я не такой! — активно потирал пятую точку друг и сверлил возмущенным взглядом Шэнли. — Присмотрись, Катька! Кажется в нашем мужском стане шпион.

Я закатила глаза — Серый как что ляпнет, хоть стой, хоть падай.

Но на всякий случай присмотрелась — хорош, зараза! В смысле, стоял и щурился на солнце, за одно смущал своим вниманием Филимона с компанией.

— Мы это, пришли вас поторопить! — послышался крик Фильки.

— Мы это…уже идем, — передразнила и обреченно вздохнув, подала всем пример силы духа, пошла в направление лагеря первой, за мной побежал Сергей, а там и Ева с Шэнли.

Когда до разбитого лагеря оставалось несколько метров. Я уже обратила внимание, что вещи были разложены так, чтобы их можно было быстро скрутить, забросить в телегу и двинуться в путь. Значит отдыха в ближайшее время не предвидится.

— Катя, надо поговорить, — нагнал меня Шэнли, за его спиной мельтешила голова Евы.

— Говори! — на ходу бросила, но остановилась только, когда почувствовала крепкий мужской захват на локте.

— Нам надо понять куда двигаться дальше, — его карие глаза смотрели серьезно, словно пытаясь своим взглядом выстроить все моих мысленных тараканов в шеренгу и те бы ему отрапортовали все: «от и до». Наивный, у меня там сплошная анархия — и черт ногу сломит.

— Какие еще способности проявляли себя? — он никак не отреагировал на мой красноречивый взгляд — «ррруки убрал!»

А почему меня смутил именно его захват. Герои во всех фильмах в такие моменты думают о поцелуях. Блин! Я посмотрела на его губы! Тараканы, шухер! Пришлось прикусить губу, чтобы скрыть улыбку. Человек мне тут серьезные вещи говорит, а я про ерунду всякую думаю.

— Угу, — кивнула я, чтоб совсем не выглядеть глупо.

Шэнли приподнял одну бровь.

— Я видела комара! — выдала первую пришедшую на ум странность.

— В купели — приживили землю, сейчас воду, остался воздух и огонь. Есть ещё одна страница — аура, она скрепляет и закрепляет всё стихии. У тебя должно остаться три страницы.

— Нет, две, — отрицательно помотала головой и почему-то улыбнулась. Меньше — это же хорошо. Или нет?

Мне кажется или Шэнли слегка побледнел, а меня бросило в холодный пот.

— Та страница, что я отдала за тебя… — прошептала, понимая, и с тревогой всматриваясь в глаза мужчины.

— Мы что-нибудь придумаем. Не волнуйся.

Его тревога передалась мне. Если я не присвою все схемы… — я вспомнила свое состояние с водой и громко вздохнула, испуганно уставилась на Шэнли.

— Катя, я серьезно.

Но я его не слышала, в ушах загромыхал пульс, заглушая все звуки вокруг. И как-то получилось выскользнуть из его захвата и сесть на песок, на влажный песок. Озеро сверкало чуть в стороне, но, видимо, вода подошла совсем близко к поверхности. Зарылась руками во влажные крупицы и почувствовала, как что-то щекочет мои ладони.

— Надо же и здесь будет оазис, — воскликнула Ева, удивленно рассматривая быстрорастущие растения.

— Вот бы это были помидоры, — протянул Орлов. — Так салата хочется. Со сметаной.

— Кто о чем, а голый о бане, — чисто на автомате упрекнула его, не особо вдумываясь в смысл.

Надо какой-то план. Но в голове, как назло, было пусто.

— Я не знаю, что делать… — обреченно проговорила, пуская из глаз пару слезинок.

— Тебе надо отдохнуть, — Шэнли помог мне подняться. — Мы останемся здесь на привал. Теперь-то нам нет смысла спешить.

Я осмотрелась вокруг: люди занимались своими делами, разводили костер, кто-то готовил, кто-то раскладывал вещи, а я продолжала страдать. Та еще героиня.

— Ай, Катя, она меня ущипнула, — пожаловался Орлов на Еву, которая уже успела скрыться за ближайшим небольшим шатром.

— Жениться тебе надо, Орлов, — как-то устало проговорила и пошла следом за девушкой.

— Вот еще! — возмутился друг. — Выпить мне надо, а то последние нервы умерли в конвульсиях при сегодняшнем купании.

И свернул в другую сторону, к особенно громкой толпе.

Я вроде бы шла следом за Евой, но вышла в совершенно безлюдное место. Здесь не было шумных ребят, костров, за моей спиной остался торец высокой палатки, впереди — пустыня, в вечернем свете словно укрытая красным бархатом. Красиво и одиноко.

Идти уже никуда не хотелось. Устроилась здесь же. Лагерь все равно небольшой, кажется даже слышен смех Сергея.

Друг просто фееричен.

Стоило прикрыть глаза, как дрема захватила меня, и я завалилась на песок, пока еще теплый.

Уже сквозь сон чувствовала, что меня аккуратно перекладывают на что-то мягкое и теплое, под голову подкладывают подушку и накрывают покрывалом.

*** *** ***

«Чик-чик-чик!»

«Пшшш-пшшш!»

Недовольно нахмурила нос. Да что такое-то?!

Как будто с папой на отдыхе в лесу. И вроде все есть: и свежий воздух, и природа, и тишина, но эти птицы и насекомые!

Кто-то особенно навязчивый, словно воробей недоросток, проскакал у меня по лицу, пощекотал перьями нос, и я чихнула.

Открыла глаза и словно очутилась в другом мире. Отчего-то вспомнились рекламы гелей для душа, когда героини начинают ловить галлюцинации сразу после открытия крышки. Вот и я, кажется, поймала. Уснула в пустыне, а проснулась в тропиках. Где-то здесь даже журчит ручей.

Поднялась на ноги — мое спальное место единственное, что не было укутано зеленью.

Б! Безумие.

Прошла немного вперед, чтобы осмотреть чащу, в которой я оказалась.

— Ну, что, Кать, отдаю тебе должное — ландшафтный дизайнер в тебе живет способный, но абсолютно бестолковый.

Невозможно было понять из-за какого куста донесся до меня голос Орлова, а ведь это именно он решил почитать мне нравоучения о моих способностях.

— С чего бы это, бестолковый? — пятилась и осматривалась по сторонам, даже заглядывала под крупные листья особенно приглянувшихся растений.

— Да то… мы к тебе пробраться всей нашей дружной толпой не могли. Ты заросла настолько, что приличной девушке должно быть стыдно!

У меня даже слов сразу не нашлось, можно подумать у меня здесь есть воск или, на крайний случай, бритвенный станок.

— Повозки ведь до сих пор на песке, — продолжил он.

А я так и не поняла: он надо мной издевается или нет.

— Ты где вообще? —