— А мистер Террапт выздоровеет? — спросила я.

— Не знаю, детка, — отозвалась мама. — Очень на это надеюсь. — Она обняла меня, и я заплакала.

— Это я виновата?

Мама села.

— В чем это ты виновата?

— В том, что мистер Террапт лежит в больнице.

— Анна, с чего ты это взяла? — удивилась мама.

— Потому что мы все довели Питера до того, что он бросил снежок. И я тоже.

— Анна, послушай. — Мама, похоже, разозлилась. — Посмотри на меня. — Ее зрачки сузились. — Ты не бросала этот снежок, и ты не заставляла Питера его кинуть. Не знаю точно, кто виноват и имеет ли это вообще значение, но я знаю совершенно точно, что не ты. Понимаешь меня?

— Я просто хочу, чтоб он выздоровел.

— Знаю, детка. Я тоже хочу.

Никогда не думала, что наберусь смелости и задам маме тот самый вопрос. Но после того как я увидела мистера Террапта в больнице, я не могла больше сдерживать себя — и решилась.

— А ты когда-нибудь обвиняла меня в том, что случилось тогда, много лет назад?

— Обвиняла — тебя?

— Это я виновата в том, что тебя подвергли остракизму?

— Анна, милая, пожалуйста, скажи мне, что ты сейчас не всерьез.

Я ничего не ответила.

— Боже мой. — Она взяла мое лицо в ладони и ласково заговорила: — Анна, мне очень повезло, что в моей жизни есть ты. Я бы вынесла всю ту боль снова, не задумываясь ни на мгновение, только бы ты у меня была. Я тебя никогда не винила и не буду винить. Ты все для меня. — На мое лицо упала мамина слеза. — Я всегда боялась, что ты в конце концов меня возненавидишь, ведь это из-за меня у тебя такая жизнь, — закончила она.

— Ты лучшая мама на свете, — сказала я. — Я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю. — Мама нагнулась, и мы обнялись. Потом она поцеловала меня в щеку и снова легла рядом. Я хотела спросить ее насчет Чарли, но была так измотана, что просто закрыла глаза.

Я рада, что сходила навестить мистера Террапта. Это было нелегко, но в одиночку мне пришлось бы гораздо хуже. Не знаю, как Лекси отважилась. И все-таки хорошо, что она там была, потому что теперь мы снова дружим. Думаю, она больше не станет подличать. Думаю, мистер Террапт помог ей. Даже из комы он помог нам четверым расставить все по местам.

Я не знала про отца Джессики. Она выглядела такой совершенной — я думала, что и семья у нее совершенная. Впрочем, раньше я и Лекси считала очень счастливой. Может, на самом деле это я счастливая, пускай у меня и тело на вырост. А может, мы все счастливые потому, что у нас есть мистер Террапт.

Я все пытаюсь разобраться, почему вообще произошло несчастье. Каждую ночь я молюсь и прошу Бога объяснить мне, зачем была нужна эта трагедия.

Мистер Террапт помог Лекси и всем нам; он помог и мне: я наконец попала в гости к Анне. Я бы хотела снова к ним сходить. Ее мама показалась мне очень милой. И еще я заметила, что Чарли не сводил с нее глаз, когда приехал за мной. Но все-таки я решила не говорить пока ни с кем — ни с Чарли о его симпатиях, ни с домашними о своих желаниях. Рано еще.

Не успела я войти на кухню, как мама с бабушкой напали на меня с расспросами.

— Ну как, эта женщина совсем чокнутая? Сказала чего или, может, сделала? — начала бабушка.

— Она тебя не обижала? — мягко спрашивала мама.

— Она вроде ничего, — заметил Чарли. Он спас меня и сразу же вышел из кухни.

— Она хорошая. Мне понравилась, — сказала я. — А давайте просто помолимся вместе за мистера Террапта? Поздно, и я устала.

— Конечно, доченька, — отозвалась мама.

Я поняла, что бабушке мое предложение не по душе, но обошлось без споров.

На следующий день в школе Джеффри замучил нас вопросами о мистере Террапте. Он и Люку их задавал.

— Сколько в него воткнуто трубок? Как называется вещество, которое ему вводят? Кровь ему переливают? А сердечный ритм у него какой?

— Джеффри, остановись, — сказала я. — Мне и так тяжело, и я не знаю, как его лечат.

— Прости, — сказал он.

— Возьми и сам сходи.

Я увидела, как он обменялся взглядами с Джессикой. Кажется, я чего-то не знала.

— Прости, — повторил он и пошел прочь.

Я считал, что, когда пойду к мистеру Террапту во второй раз, будет не так трудно. Я ведь знал, чего ждать. Я ошибался.

Снова увидеть мистера Террапта, лежащего в той же постели, было непросто. Я думал, что он будет выглядеть получше. Я думал, что он, может, идет на поправку. Но он выглядел точно так же. Точно так же лежал в своей кровати в окружении все тех же пищащих приборов (долларовое слово), трубок, мониторов и шума из коридора. Все было точно так же.

Я почувствовал, как растет ком в горле. Мама положила руку мне на плечо. Она видела, что со мной творится. Я стоял у кровати своего учителя, и никак не мог поверить в этот кошмар, и чувствовал свою полную беспомощность.

Затем в палату зашел доктор. По крайней мере, он выглядел как доктор: волосы с проседью, белый халат и умное лицо. Он кивнул нам и подошел к мистеру Террапту. Проверил показания приборов и уровень жидкости (долларовое слово) в капельнице, поднял его веки, посветил на зрачки карманным фонариком и собрался уходить.