− Нет, − короткоехолодное слово - сказал, словно ударил.

− Самаэль, пожалуйста, −по щекам потекли горячие слезы. - Умоляю...

− Нет.

− Сделай, хоть что-то,пожалуйста. Я выдержу любое наказание, только не тронь девочку. Сделаю все, чтозахочешь. Любое желание.

− Любое желание? - Самаэльсклонил голову и посмотрел в мои глаза, заинтересовано подняв бровь. - Дажепроведешь со мной ночь? По-настоящему. Ты на это готова?

− Да, − тихо, почтиодними губами, но уверенно ответила я.

− И понесешь любое наказание?

− Да, − еще решительней.

− Хорошо. Будет тебе наказание.Надеюсь, этот урок ты запомнишь. И помни свое обещание, когда-то я потребуюисполнения одного моего желания.

− Что... что будет с девочкой?- я отпустила ноги Самаэля, но продолжала стоять перед ним на коленях.

− Она попадет в приют, кматери не вернется. Дальнейшая жизнь малышки будет зависеть только от нее.Никакого влияния ни светлой, ни темной сторон. Ее выбор - ее жизнь. Яограничусь только душой ее матери. А не хочешь узнать свою судьбу?

− Не хочу. Мне все равно.

− Ангел. Ангел. Глупышка... Яприду за тобой позже, - Дьявол взял на руки Машу и растворился в воздухе.

Просторная пещера, под стенами горитогонь, тускло освещая все вокруг. Собралось много жителей Ада. Здесь был иМорт, он подбадривающее, но грустно, мне улыбнулся. Аро поприветствовал кивкомголовы. Другие же просто смотрели. В центре высился столб с цепями. Самаэль,грозный и хмурый, стоял рядом, держа в руке плеть. ″Так вот, какоенаказание меня ждет.″ Я смиренно подошла к столбу. Две демоницы разделименя до пояса и приковали. Просвистела плеть и первый удар обрушился на моюспину невыносимой болью. Я изогнулась, насколько позволяли кандалы, ивскрикнула. Удар за ударом. Я сбилась со счета. Пыталась отвлечься от боли, какпишут во многих книгах о героях, но ничего не получалось. Боль пульсировала вкаждой клеточке, нерве, она разрывала и жгла. Я кричала, пока не охрипла, потомтолько шипела. Слезы не успевали высыхать. Ноги перестали слушаться, и яповисла в цепях, больно натягивая руки, скованные над головой. Единственное очем мечтала - это спасительный обморок, но такой роскоши я не удостоилась.Ослепленная болью, не сразу поняла, что удары прекратились, что уже неприкована и меня аккуратно поддерживают чьи-то руки. Спины коснулась прохлада,немного уменьшая боль.

− Ангел, упрямый мой котенок,− услышала я шепот Самаэля. - Ты не оставила мне выбора. Когда же тыпоймешь, что там, где я - нет места добру. Ангел. Ангел...

Мир ангелов. Небесное Царство.

Просторная светлая комната,отделанная в бело-золотых тонах, огромные окна, пропускающие внутрь свет. Застолом в креслах друг против друга сидели четверо мужчин, разговаривали,попивая золотистую жидкость из стаканов.

− Не понимаю. Зачем он держитее возле себя? - задумчиво спросил Михаил, ни к кому конкретно не обращаясь.

− Может, новая игрушка? -предположил Рафаэль, отпивая из своего стакана. - Он часто играет со смертными.Это может быть его новая игра.

− Нет. Не похоже, −отрицательно покачал головой Михаил. - У нее слишком светлая душа. Зачем онпричиняет себе лишнюю боль? Ему приносит удовольствие страдание других, а неего собственное.

− Но отбрасывать вариант с″игрушкой″ не стоит, − настаивал на своем Рафаэль.

− А может он хочет испортитьдушу? Ведь окончательно забрать ее он не может. Слишком чистая, −включился в разговор Гавриил. - Душа этой девушки просто застрянет в Пустоте.Не принадлежащая ни Раю, ни Аду.

− Хотел бы я узнать ответы навсе эти вопросы, − прошептал сам себе Михаил, а потом уже громчеобратился к четвертому ангелу, который сидел молча. - Уриил, что тебе удалосьузнать?

Голубоглазый блондин оторвалзадумчивый взгляд от своего стакана и посмотрел на архангела.

− Толком я ничего не узнал.Обстановка этому не способствовала. Мы разговаривали только на общиечеловеческие темы. Но ты прав, Михаил, у нее удивительно чистая душа. Сейчас улюдей редко встречаются такие. Не понимаю, как он может так близко контактироватьс ней. Я хотел ее забрать, но не успел - девушка не сразу уснула. А потомпришел он сам, да еще и со своей свитой. Удивляет такая его опека надчеловеком.

− Да, − Гавриил потерподбородок. - Теперешний его поступок вовсе необычный. Девушка оказаласьхраброй - пойти против воли самого Дьявола, перечить ему и умолять о спасениидругой души. Не знаю, как вы, но мое уважение она заслужила.

− И что самое странное,− кивнул Рафаэль, - он пошел на уступки. Да и наказание было не стольжестоким.

− Я считаю ее нужно поскореезабрать от него. Душа девушки упряма, она будет бороться, − сказал Уриил.

− Может она поможет найти егослабое место, − задумчиво хмыкнул Гавриил. - И у нас вновь получится егозаточить.

− Да, девушку стоит забрать.Защитить ее мы сумеем, − уверенно произнес Михаил. - Но, все же, зачемона ему?

Ангелина

Чувствовать себя нормально я началатолько через две недели. В книгах врут, когда пишут, что после ударов плетьюгероиня или герой уже на следующий день может бодрствовать. Открытых ран на мнене было, лишь одни синяки, но болело все тело, не только спина, и поднималасьтемпература, от чего становилось еще хуже. Мое состояние облегчало только то,что душа Маши, на данный момент, спасена от Ада, от возможности быть вподчинении Дьявола.

В первые несколько дней посленаказания мне было очень плохо, ко всей боли еще добавлялось постоянное лежаниена животе. Когда я смогла нормально воспринимать окружающий мир, то поняла, чтонахожусь не в своей квартире, а дома у Самаэля, в той самой спальне, гдепроснулась после Хэллоуина.

Что я чувствовала в отношенииПадшего? Чувства были противоречивы. С одной стороны - злилась из-за упорстваСамаэля и нежелания сделать хоть что-то доброе, самую малость. Ведь я защищалане убийцу, не насильника, а маленькую девочку, с чистой душой, не знавшей ещепонятий добра и зла. С другой стороны - совсем не злилась из-за своегонаказания. Многие не поняли бы того, что я не винила Падшего. Нет, не думайте.Я не мазохистка, не люблю боли, и страдания наслаждение мне не приносят. Нет. Япросто понимала за что наказана и принимала это. Считала ли я Самаэля жестоким,тираном, бессердечным? Нет. Не считала. Мое мнение о нем осталось прежним.Сделала ли я выводы из урока? Скорее всего нет. Желание помогать другим,чувство сострадания не исчезли. Жалела я только об одном, что Дьявол неразрешил мне оставить малышку. А я так хотела о ней позаботиться, сделать еедетство радужным и светлым, компенсировать те три года, что она прожила в домематери-алкоголички. Что ждет девочку в приюте? Как сложится ее судьба? Надеюсь,что все будет хорошо.