Рядом с возводимым ремонтным доком находятся в дрейфе два имперских гигантских транспортных звездолета. Экипажей там нет, используются для хранения материалов и сборки ряда узлов будущей верфи. В боевом охранении находится единственный боевой звездолет. Так называемый «большой легкий крейсер» по классификации империи – «Решето». Для тех, кто не в курсе, – был вынужден пояснить капитан, почувствовав гул удивления от имперского названия, – это слабо бронированный, но быстроходный корабль, размером с малый дредноут. Для нас он главная угроза. Теперь о более приятном. Помимо охраны сейчас там находятся два звездолета разведки. Один из них – это старый добрый «Бальзам», по классификации империи. Прозванный в обиходе «Лирой» за сходство с этим старинным инструментом. Второй идентифицировать не удалось. Это приоритетная цель для группы Сализы.

– Какие предложения по этому «Решету»? – Один из офицеров армейского спецназа успел свериться по справочнику и вычитать о калибре орудий крейсера и численности экипажа.

– Как ни странно, предложения есть. И не скажу, что они уж очень фантастические…

– Огласите список… – шутливое замечание чуть разрядило тягостную атмосферу совещания.

– Оглашать будет автор идеи – лейтенант Андрей Саломатин.

– Господа офицеры, буду краток. Пока крейсер на ходу, он полновластный хозяин в системе.

– Ключевое слово – пока?

– Совершенно верно. Есть две идеи, точнее – одна дополняет вторую. Итак. Это таран. В двигательный отсек. Если разместить инженерных дроидов поблизости от зоны удара и дать команду на сварку образовавшегося месива, то у нас будет уйма времени, пока они смогут развести звездолеты и дать хоть какой-то ход.

– Как это вы представляете – таранить огромный бронированный крейсер?

– Очень просто. Недаром крейсер прозвали «Решето». Защищен он скверно. Даже наши бронированные створки шлюза, которые лишь чуть-чуть уступают корпусу в прочности, превосходят по толщине металла это чудо иноземной инженерной мысли.

– А если крейсер начнет тупо стрелять?

– За нас фактор внезапности и невозможность вести огонь главным калибром с определенных углов. Вообще, расчеты показывают, что «Угломер» выдержит достаточное количество попаданий, чтобы прорваться и протаранить двигатели.

– Смелая идея. Но тогда тот, кто поведет военный транспорт, – смертник?

– Отсюда вторая, дополняющая, идея. Последующий штурм крейсера всеми имеющимися силами. Звездолет когов не только скверно защищен, но спроектирован очень неудачно. Главный энергетический отсек, с которого осуществляется все питание космического корабля, слишком доступен. Попасть туда можно на лифте, либо через погрузочные шлюзы, которые расположились парами, в обеих секциях, по разные стороны от двигательного отсека.

– Куда мы планируем таранить?

– Да. В случае успеха мы хозяева положения.

– Допустим. Тогда вопрос, что делать с крейсером?

– Обесточив и отключив все системы жизнедеятельности крейсера, предлагаю погрузить его в трюм одного из гигантских имперских грузовиков и доставить на базу.

– Однако, – крякнул кто-то из спецназа. – А вам наглости не занимать. Это реально? – вопрос предназначался уже к старшему операции.

– Аналитические компьютеры оценивают шансы как пятьдесят на пятьдесят.

– А если…

– Стоп! – оборвал прения капитан «Угломера». – Есть предложение принять идею за рабочую версию и приступить к детальной проработке плана. У нас осталось всего три часа.

Самыми томительными минутами после утряски всех деталей и выработки плана действий стали мгновения до начала торможения и включения пассивного радара.

«Угломер», сбрасывая скорость и вываливаясь из режима оптимальной скорости, на мгновение послал несколько коротких импульсов, что было обычной практикой звездолетов, приближавшихся к незнакомой звездной системе. Так осуществлялось сканирование на наличие опасных объектов (астероидов, мусора или других космических кораблей) на предполагаемой траектории движения.

– Сформирован импульс запроса. Интервал повторения импульса выставлен. Система раннего предупреждения активирована. Есть ответный сигнал. Идет обработка информации. – Механический голос резервного искина смолк, а на тактические экраны хлынул поток информации.

В системе все было, как рассказали пленные коги, за исключением трех существенных деталей.

Отсутствовали гигантские имперские грузовозы. Вместо них в системе болтался непонятный звездолет, идентифицируемый искином как самоделка, с элементами боевого противодиверсионного космического корабля и имперского военного транспорта. И вместо двух разведчиков в системе находился только один. Неизвестной конструкции.

– Группе Сализы взять на себя штурм звездолета-разведчика… – Оперативно началась корректировка операции штабом.

– Внимание, есть внешний вызов. – Резервный искин бесцеремонно влез в переговоры и замер, ожидая команды.

– Не соединять, тянуть время. Отвечать, что у нас технические проблем, – обозначил лично капитан «Угломера» суть предстоящего сеанса связи.

– Частота запросов увеличилась. Фиксирую работу радаров крейсера когов. – Механический голос искина пока внушал уверенность.

– Визуально. Орудийные порты пока закрыты, – последовал доклад живого наблюдателя.

– Получен приказ на торможение рядом с крейсером.

– Исполнять. Что база?

– Нас ведут. Фиксирую захват системами наведения малого ракетного комплекса… – Оператор станции наблюдения опять своим сообщением придал чуточку оптимизма. Такие ракеты были «Угломеру», что укус комара слону.

– Группа Сализы в десантном катере.

– Внимание всему экипажу. Боевая тревога. До столкновения пять минут. Приказываю проверить скафандры, перейти на автономную систему дыхания. Начать принудительную разгерметизацию отсеков.

«Угломер», изображая поломку маршевых двигателей, стал плавно заворачивать в сторону крейсера когов по огромной параболической траектории, так, чтобы прикрыться корпусом крейсера от ракет базы и выйти точно в хвост боевому звездолету.

– Фиксирую активность крейсера. Открывают десантный шлюз с левого борта. По наши души.

– Приготовиться к ракетной атаке. Три минуты до ускорения и тарана, – вновь последовал лаконичный приказ капитана «Угломера».

– Инженерные дроиды на позиции.

– Абордажная группа на позиции.

– Девяносто процентов отсеков разгерметизированы.

– Принято. Девяносто секунд до ускорения. Девяносто пять секунд до включения режима блокировки всех видов связи. Ракетная атака и старт малого десантного катера через сто секунд. Таран через сто двадцать секунд. Объявляю режим радиомолчания.

Все эти переговоры отлично слышал Андрей. Сализа почему-то решил предоставить ему допуск на командную волну. И теперь, когда начался обратный отчет до ускорения, молодой пилот почувствовал необычное спокойствие и умиротворенность.