— Имеющий полувековую историю палестино-израильский конфликт далек от разрешения. Особенно сейчас. Уничтожен лидер ХАМАС Ахмед Ясин. Слышатся угрозы в адрес Арафата. Израильтяне воздвигают стену, намереваясь выдворить за нее всех палестинцев. Можно ли отгородиться от терроризма стеной?

— От терроризма трудно отгородиться. Но с ним можно совладать — при желании. Была бы воля. Причем обоюд­ная. Палестино-израильское противостояние — это осо­бый случай. Нет никаких доказательств, что палестинцы как-либо причастны к преступлениям «Аль-Каиды». Там активно действуют люди из других стран.

Я, будучи в Израиле, обменивался мнениями с бывшими руководителями тамошних спецслужб. Конечно, я не могу сказать, что после этого владею темой в полном объеме, знаю все тонкости и нюансы. Но уверен, что сегодняшнее силовое противостояние не решит ни проблему безопас­ности для Израиля, ни вопрос создания собственного государства для палестинцев. Разумеется, есть хорошие планы. Они известны. Но взаимный террор — а я считаю террор в израильско-палестинском противостоянии имен­но взаимным — отодвигает реализацию этих планов на неопределенное время.

Палестинцы—чуть ли не единственный народ, которо­му не дали осуществить законное — освященное, кстати, решением Объединенных Наций — право на создание собственного государства. Другие — в Африке, Латинской Америке—практически все—свое государство получили. Но ведь эта политическая неопределенность порождает массу других проблем, в том числе социальных. В лагерях палестинских беженцев уже третье, четвертое поколение рождается в нищете. В причинах Ближневосточного кризи­са надо не просто разбираться — надо их устранять. И вот я задаюсь вопросом: а если бы хоть малую толику расходов на приведение в действие огромной военной машины, которая сейчас брошена якобы на борьбу с терроризмом и которая в этой борьбе малоэффективна, выделили бы на улучшение условий жизни палестинского народа? По моему мнению, в этом случае напряженность на Ближнем Востоке в значительной мере удалось бы снять.

— Если поверить мировым СМИ и политикам, то ока­жется, что Усама бен Ладен — главный кукловод между­народного терроризма. Мол, все ниточки в его руках, и он время от времени дергает за ту, которую считает нужной. Верите ли вы, что одному человеку подвластна вся сеть международных террористических структур?

— Откровенно говоря, верится в это слабо. После целой цепи терактов — от США до Индонезии — сразу возник вопрос: это какую же инфраструктуру и средства связи надо иметь?

Вот сейчас уже проясняется подоплека взрывов в Ис­пании. Думаю, скоро станет ясно и то, что это весьма далеко от бен Ладена. Я не знаю — я так думаю. Слежу за событиями с помощью СМИ. Других источников у менясейчас нет. Но вот уже в тех же СМИ специалисты говорят о том, что при разветвлении сети «Аль-Каиды» происходит отпочкование отдельных структур, которые становятся самостоятельными.

—Сейчас активно дискутируется вопрос о том, что будто бы в Испании террористы одержали победу. Народ-де уда­лось запугать, он в состоянии шока выбрал не то правитель­ство, которое собирался, а шедшие к власти социалисты, мол, просто струсили, объявив о выводе испанского контингента из Ирака. Что вы по этому поводу думаете?

— Разговоры об этом идут. Я думаю, что сами по себе они, так сказать, побочный эффект. На самом-то деле кон­сервативное правительство Испании само себя свергло — ложью. Коща еще ничего не было ясно, они попытались использовать ситуацию для удара по своему главному вну­треннему противнику — террористической организации басков — ЭТА. И — промахнулись.

Хотим мы этого или нет, но террористам иногда удает­ся добиться признания их в качестве партнеров по пере­говорам. Может быть, не их самих, а политических сил, которые за ними стоят. Северная Ирландия — последний пример. В этом смысле все это не новые проблемы. Но­вое заключается в том, что исламские группировки, по существу, вмешиваются во внутренние дела других стран вооруженным путем. Видимо, естественно, что в Германии, Франции, Великобритании, других странах обсуждается вопрос о том, как террористические акции извне могут повлиять на внутреннюю ситуацию.

— Какой совет вы могли бы дать представителям ныне действующих спецслужб? Быть может, они сами сегодня обращаются к вам за советом?

— В Германии — нет. Там почему-то до сих пор пы­таются криминализировать мое прошлое и прошлое моих сотрудников. В других странах обращаются. Но не так, чтобы непосредственно за профессиональным советом. Устраиваются конференции, обсуждается вопрос, и я вы­сказываю свою точку зрения. Вот одна из таких конферен­ций состоялась чуть ли не через месяц после 11 сентября 2001 года — с участием бывших руководителей весьма известных спецслужб. Были там представители ЦРУ, фран­цузской разведки, спецслужб других стран. Пригласили и меня. Повестка дня, собственно, не имела отношения к свершившемуся в Нью-Йорке чудовищному теракту. Но в конечном счете все свелось к обсуждению именно этого вопроса: говорили о том, как эффективнее вести борьбу с «Аль-Каидой», какими методами, как добраться до бен Ладена. Я и по сей день придерживаюсь мнения, которое высказал тогда. Бороться с терроризмом авианосцами, бомбардировщиками, ракетами — малоэффективно. Что и показали последующие два-три года. Единственное дей­ственное средство — разведка. Прежде всего, агентурная разведка. Никакие миллиарды, брошенные на приведение в действие гигантской военной машины, не решат вопрос, не позволят проникнуть туда, где разрабатываются планы и хранятся секреты. Это возможно лишь путем приобретения ценной агентуры. Спецназовскую операцию можно про­вести только тогда, когда ясно, куда должен быть нанесен удар. А до этого нужны надежные источники.

— Не секрет, что разведки бывшего соцлагеря под­держивали национально-освободительное движение во многих странах. А спецслужбы стран Запада помогали, естественно, их оппонентам. Вот недавно один из извест­ных российских политологов заявил, что национально-освободительные движения надо взять и запретить: по­тому, мол, что они порождают терроризм. Вы бы с ним согласились?

— Конечно, нет. Движение против любой формы угнетения нельзя отменить по чьей-либо прихоти. Я уже говорил, что мы в какой-то степени поддерживали Арафата. Но мы под держивали также и Африканский национальный конгресс в ЮАР. Мандела тогда сидел в заключении на острове. Но мы работали с группой его сторонников. Тех, кого в свое время называли террористами. Внутри страны их было не так уж много, но они все же вели вооруженную борьбу против режима апартеида, против уг нетения чер­ной расы белым меньшинством. Свое 80-летие я отметил в прошлом году в Южной Африке. И встретился с целым рядом сподвижников Манделы. При всей скромности на­шей работы, они до сих пор считают, что ГДР оказывала им самую большую помощь.

Ну, а кто сегодня рискнет назвать Манделу террори­стом?

— Сегодня уже поговаривают о сложившемся в мире интернационале международного терроризма. А можете ли вы себе представить противовес ему — интернационал спецслужб мира?

— Пока расхождения политических приоритетов и борьба за собственные интересы настолько сильны, что, видимо, в ближайшем будущем такое возможно будет только в теории, но не на практике.