Он выяснил, из какой семьи она происходит, где проживают ее самые близкие родственники, и, заготовив предложение руки и сердца, отправился в путь.

* * *

После смерти матери Линк так и не сумел оправиться. Оставшись без друга, без нежной опеки, без понимания, он все последующее стал воспринимать как личное оскорбление и осквернение ее памяти. Он не мог понять, как, будучи супругом такой удивительной женщины, отец мог связать свою судьбу с безмозглой и ограниченной Шерил.

Линк догадывался, что отец не любит Шерил, вернее, любит не так, как любил первую супругу, мать своих сыновей, а относится к ней как к прекрасной игрушке, как к доказательству того, что он молод и способен составить пару любой красотке по всем статьям. То, что Бен человек фантастического тщеславия, было очевидно для всех, кто его знал. Но Карл не находил это оправданием сожительства с Шерил в стенах «Гилгарры» и не считал нужным мириться с этим.

Также Линк понимал, что бестолковая Шерил стала заложницей своего стремления к благополучию любой ценой, но не испытывал к ней и капли жалости.

Для себя этот этап жизни он считал перевернутой страницей в длинной книге, которую пишет он сам. Теперь свое будущее он сопрягал с долиной Хантер, «Цветущим шиповником» и с девушкой по имени Даниэла Адами.

Карл Линкольн-Мастерманн считал себя приверженцем рационализма. И эмоциональные мотивы в его решении не должны были играть сколько-нибудь значительной роли. К выбору Даниэлы в качестве спутницы жизни он подходил сугубо практически. Конечно, очень важную роль играло то обстоятельство, что она красивая девушка и им хорошо в постели. Но семейная жизнь — это не бурный роман. Большее значение имело то, какой Даниэла человек. И ее положительные качества стали еще более очевидными, когда она заступила на должность управляющей рестораном «Винодельческой компании Радклиффов». Она сумела сплотить вокруг себя людей, которые долгие годы работали под руководством другого человека.

После некоторого периода взаимной притирки их взаимоотношения стали размеренными. Женитьба была вопросом времени.

У Линка были собственные ключи от ее квартирки, и он этим активно пользовался. Энергичные и занятые молодые люди использовали любую возможность побыть вместе, и Карл часто без всяких предварительных оговорок приезжал к подруге, зная, что она уже дома. Он полагал, что насыщенность рабочего графика его извиняет. Даниэла никогда не возражала против такого порядка.

Поднимаясь по лестнице, Карл Мастерманн ясно слышал раздраженный голос Даниэлы.

— Убирайся, Джеральд! — резко выкрикнула она.

Это удивило Линка. Он преодолел еще один лестничный пролет и теперь мог видеть некоего незнакомого мужчину — довольно молодого, подтянутого, элегантно одетого, улыбающегося брюнета с приятным лицом. И вне всяких сомнений, окрик Даниэлы предназначался ему, однако нисколько его не смутил.

Линк озадаченно остановился на первой ступени последнего лестничного пролета. Он еще не привлек к себе ничьего внимания и решил воспользоваться этим обстоятельством для выяснения того, что между этими двумя происходит.

— Я повторяю, меня это не интересует! — бросила Даниэла. — Не понимаю, как ты вообще мог подумать, что такое возможно?!

— Даниэла, выслушай меня, прошу, — невозмутимо проговорил неизвестный Карлу брюнет, продолжая улыбаться.

— Нет! — с порога своей квартирки категорически заявила девушка. — Не желаю больше ничего слышать.

— Я не удивлен, что тебя мое предложение застигло врасплох. Но ты сама не отвечала на мои звонки. У меня не оставалось иного выхода, кроме как приехать сюда и лично обо всем поговорить.

— Не знаю, как тебе удалось найти меня. Да это и не важно. Я тоже хочу воспользоваться такой возможностью и сказать прямо тебе в лицо: я не желаю видеть тебя и слышать! Не желаю говорить с тобой! Ты все понял?!

— Даниэла, дорогая. Ты меня не первый день знаешь. Я не привык сдаваться. Сложности меня только воодушевляют. Сейчас ты можешь еще толком и не понять, насколько ценное предложение я тебе сделал. Но завтра же ты пожалеешь, что ответила мне отказом. Ты же разумная женщина. Именно поэтому я здесь.

— Убирайся, Джеральд! Вон отсюда! И не смей здесь больше показываться! — безапелляционно заявила она.

— Кто вы такой?! — резко произнес Линк и выступил из темноты, видя, что граничащие с истерикой выкрики Даниэлы не возымели над этим странным типом должного действия.

— Джеральд Темплтон, — с гордостью назвался тот.

— Что здесь происходит, Даниэла? — строго спросил Линк.

На щеках у девушки горело два пунцовых пятна. Было видно, что она с трудом сдерживает себя.

— Все очень просто, — вновь заговорил Джеральд Темплтон. — Я приехал навестить свою коллегу. А вам какое до этого дело? — с вызовом поинтересовался он у Линка.

— Значит, ты и есть тот самый негодяй, который грязно домогался Даниэлы и вынудил ее оставить Лондон? — саркастически осведомился Линк, уверенный, что правильно расценил ситуацию.

— В таких красках она вам все представила?! — искренне возмутился приезжий.

— Брось, приятель. Тебя гонят, а ты упираешься. Имей гордость, уйди, — издевательски проговорил Линк.

— Нет, простите… Не знаю, кто вы такой и по какому праву вмешиваетесь. Но меня с Даниэлой связывают годы близких отношений. То, что женщина ведет себя парадоксально, в этом вряд ли стоит усматривать какой-то негатив. Она просто не в состоянии адекватно расценить заманчивость моего предложения.

— Этот маньяк зовет меня замуж, — истерически рассмеялась Даниэла.

— Предложение и впрямь заманчивое, — ухмыльнулся Линк и посмотрел на подругу.

— Карл, прошу тебя, не разговаривай с ним. Он своей демагогией втянет тебя в любую, даже самую абсурдную дискуссию.

— А не о чем дискутировать. Я люблю Даниэлу, Даниэла любит меня…

— Только она, похоже, этого еще не знает, — усмехнулся Линк.

— Вы ей кто? Друг? Если вы действительно друг и желаете Даниэле добра, то первый должны разъяснить ей, насколько для нее полезно стать моей женой.

— Джеральд, я хочу, чтобы ты ушел. А ты, Карл, прекрати потешаться над этой нелепой ситуацией, потому что она меня совершенно не забавляет! — решительно объявила обоим Даниэла.

— Ты все слышал, приятель? Слово женщины — закон, — смиренно произнес Линк, с видимым добродушием обращаясь к приезжему возмутителю спокойствия.

— Подумай хорошенько над моим предложением, Даниэла, — ласково проговорил Джеральд. — Завтра я вернусь. Будет лучше, если ты возвратишься в Лондон вместе со мной. Вы, женщины, конечно, имеете право покапризничать. Но ты должна понимать, что я не могу задерживаться в Австралии, когда в Лондоне меня ждут дела.

— Вот и отправляйся туда незамедлительно!