У Беллы перехватило дыхание. Она использует свой титул принцессы во благо. Если Габриэль взойдет на трон, он обеспечит ей поддержку в парламенте, и, может быть, ее организация даже получит деньги из государственного бюджета. А потом она найдет и другие источники финансирования…

– Спасибо! Мне очень нравится эта идея.

– Если мы завтра поедем в Плайя-дель-Онда, ты можешь заглянуть в министерство сельского хозяйства и окружающей среды – может быть, у них есть информация о защите природы.

– Конечно. А потом я хотела бы вернуться сюда. По-моему, в этом доме нужно делать серьезный ремонт. Но я не говорю, что ты должен все бросить и заняться этим, – поспешно добавила Белла.

Господи… ей нужно следить за своим языком. Она словно требует от Джеймса постоянно быть рядом, служить ее шофером, гидом. В конце концов, у него своя жизнь и он может в любой момент решить, что их отношениям пора положить конец…

– Но я хочу тебе помочь, – возразил Джеймс. – Мне кажется, что нам лучше залечь на дно, даже если тебе удастся уладить отношения с отцом. А это означает, что нам нужно убежище. Мне здесь нравится.

Белла облегченно выдохнула. Не стоит, конечно, вкладывать особый смысл в его слова, но радует уже то, что он не собирается, по крайней мере, в ближайшее время уходить от нее.

– Мне тоже.

А почему бы ей не поселиться в этом доме, подумала Белла. Недалеко от Дель Соль, значит, время от времени она может навещать бабушку Изабеллу. Если она собирается остаться в Алме, нужно же ей где-то жить, так почему не здесь?

Белла вдруг подумала, что Джеймс – единственная причина, по которой ей вообще в голову пришло обзавестись постоянным жилищем. Как будто Джеймс и ее будущее были неразрывно связаны друг с другом.

Этой мысли было достаточно, чтобы Белла поспешно вылезла из постели, сославшись на непреодолимое желание принять душ.

В душе она позволила себе немного помечтать о будущем. Одно дело – задаваться вопросом, не потеряет ли Джеймс к ней интерес после того, как их отношения перестанут быть тайной, и совсем другое – отводить ему постоянное место в своей жизни, даже не спросив его.

А кем он мог бы стать для нее? Бойфрендом? Официальным любовником? Здесь, в Алме, жизнь Беллы была куда более публичной, чем в Майами. Что, если Джеймсу придется не по нраву эта публичность? Белла не стала бы винить его, особенно памятуя о скандалах, преследовавших его в прошлом.

Боже, что случилось с жизнерадостной беззаботной девушкой, которая меняла парней как перчатки? С той девушкой, которая, словно бабочка, порхала с одной вечеринки на другую? Здесь, в глубинке, тяжело вести светскую жизнь. Никаких полетов в Монте-Карло или Барселону, чтобы развеяться. Но когда Белла вышла из ванной и увидела красивого мужчину, лежащего в постели, которую они делили ночью, все мысли вылетели у нее из головы. Какие вечеринки, какие мужчины могут сравниться с Джеймсом?

– Дай мне несколько минут, и можем приступать к работе, – пообещал он. – Давай займемся сегодня верхним этажом.

Боже, кажется, у нее проблемы. Это она должна сдерживать мужчину, а не беспокоиться о том, что собирается делать Джеймс.

Но от одной мысли о том, что он может уйти из ее жизни, Беллу замутило.

Что же ей делать?

В хозяйской спальне на втором этаже стояла самая прекрасная кровать под балдахином из всех, что Белла когда-либо видела. Сорвав пыльную ткань, покрывавшую роскошное ложе, Белла восторженно вскрикнула – ее глазам предстала искусная резьба по дереву: на столбиках балдахина распускались цветы, переплетаясь друг с другом и собираясь наверху в целые букеты.

Белла отполировала дерево до блеска, вытряхнула пыль из покрывала и подушек, и кровать снова обрела былое великолепие.

Спальня же являла собой печальное зрелище. Мыши прогрызли огромные дыры в мягких подушках кресел, покрытые толстым слоем пыли стекла огромного окна с эркером едва пропускали солнечный свет, на выцветших обоях темнели пятна правильной формы – видимо, когда-то здесь висели картины, исчезнувшие из дома много лет назад.

Пол за спиной Беллы жалобно застонал. Обернувшись, она увидела Джеймса, осторожно ступающего по деревянным половицам, прогибающимся под его весом. Вдруг одна из них с громким треском переломилась надвое, Джеймс не упал только благодаря отточенной спортом реакции.

– Ой, – растерянно проговорил он. – Я не думал, что так получится. Извини.

Белла махнула рукой:

– Это не самая большая из наших проблем.

– Знаешь, когда я ступил на эту половицу, мне показалось, что под ней словно была пустота. И смотри-ка, там действительно пустота.

Посмеиваясь над его растерянностью, Белла подошла и заглянула в образовавшееся отверстие:

– Кажется, ты нашел королевский тайник. Думаю, там спрятаны бесценные сокровища.

Белла опустилась на колени и вынула из полости обломки половицы.

– Дай-ка мне твой телефон.

Джеймс вложил телефон в ее протянутую руку. Воспользовавшись телефоном как фонариком, Белла направила свет в отверстие и увидела небольшой ящичек. Она потянулась, вынула ящичек и поставила его на пол рядом с Джеймсом.

– Там есть что-нибудь еще? – поинтересовался он, опускаясь на колени и заглядывая Белле через плечо.

Она чувствовала его теплое дыхание на своей коже и, как всегда, ее тело невольно откликнулось на его близость. Ей вдруг стало жарко, она выгнула спину, прижимаясь к груди Джеймса.

– Может быть, – промурлыкала она, – почему бы тебе самому не проверить?

Намек был слишком прозрачен. Одной рукой Джеймс обвил талию Беллы, другой для вида пошарил в дыре.

– Нет, там больше ничего нет. – Его губы касались ее шеи, было совершенно очевидно, что его сейчас занимает исключительно Белла.

Она ощутила его нарастающее возбуждение. Судя по всему, Джеймс совершенно утратил интерес к старому тайнику.

– А что у нас здесь?

– Думаю, ты должен это исследовать, – ответила Белла, направила его руки под свою рубашку и судорожно вздохнула, когда его пальцы коснулись ее груди.

– Ты не совсем одета, – с игривой усмешкой заметил Джеймс. – Мисс Монторо, я просто поражен – на вас нет бюстгальтера. Вы как будто надеялись, что какой-нибудь мужчина запустит руки под вашу рубашку.

– Ты говоришь так, словно я сделала что-то плохое. – Она прижалась спиной к его груди и пошевелила бедрами, заставив тело Джеймса напрячься. – Поскольку ты здесь единственный мужчина, я не буду сопротивляться.

Он расхохотался, но вдруг посерьезнел. Его руки сжали ее ноющие от возбуждения соски, заскользили по груди. От острого желания у Беллы перехватило дыхание. Неужели она никогда не устанет от Джеймса и ее желание принадлежать ему, никогда не угаснет?