Вот она - стена, великая скорбь, плач Израиля. Вот и... узкое пространство, где движется толпа, между большой стеной и другой, маленькой, сложенной из булыжников и грязи, как та, вдоль которой я только что шел. А самая эта стена, состоящая из огромных камней, нагроможденных друг на друга. эта неприступная громада, устоявшая против всех бедствий, которые издревле угнетали Иерусалим, - довольно точно характеризует отвлеченность, простоту, наготу и силу израильской религии.

При входе женщины в пестрых шалях, с платками на головах тихо причитают. Некоторые, всхлипывая, проводят по стене старыми своими руками, медленно лаская ее. Молодая девушка плачет жаркими слезами, опустив на камень, как на подушку, свое разгоряченное лицо. Дети, которым передается скорбь матерей и сестер, тоже заливаются слезами. А подальше, закутанные в свои таллесы, склонив над книгами бороды и носы, мужчины. наклоняются, выпрямляются, действуют локтями, чтобы приблизиться к стене, прикоснуться лбом и руками, молиться поближе к ней.

Я чувствую контраст между древними молитвами, которые будут еще долго жить, и этими старцами, которые завтра, сегодня, быть может, навеки уснут в долине Иосафата. Но и они вечны на свой лад. Они сменили других старцев, молившихся здесь, и другие, такие же старцы, придут в свою очередь им на смену.

Я совершенно не понимаю молитв, которые раздаются вокруг меня. но мне кажется, что их смысл примерно таков: "Две тысячи лет верности, две тысячи лет любви, доверия, взывания к этим камням, всегда отвечавшим только молчанием, две тысячи лет - это чего-нибудь да стоит! Посмотри, наши сердца всё те же! Наши помыслы неизменно возвращаются к этому месту. Мы скорбим о том, что отлучены от дома, где поклонялись Тебе. Плача и стеная, мы молим Тебя возвратить нам его поскорее! Ради Твоего разрушенного Храма. находимся мы здесь и плачем."

Я иду обратно, проталкиваясь сквозь густую толпу плакальщиков. Одна из нищенок, сидя на корточках, предлагает мне букетик из двух цветков жасмина и нескольких травинок, сорванных со стены. Я хочу дать ей немного мелочи. Она отказывается. Сегодня суббота, а по субботам евреям нельзя ни давать, ни принимать деньги. Нищие в этот день становятся дарителями и предлагают прохожим цветы."

2

В 1928 году лорд Плумер ушел с поста верховного комиссара. Это был сторонник сильной власти и законности; за время его правления не произошло крупных беспорядков, а потому у оптимистов появились надежды, что арабы примирятся с неизбежным и согласятся на создание еврейского Национального очага на этой земле. Верховным комиссаром Палестины стал сэр Д. Ченслер, как его аттестовали - "серый и посредственный колониальный чиновник". Арабские лидеры почувствовали слабость нового руководителя и решили этим воспользоваться. Всё началось с незначительного, казалось бы, эпизода, - но как часто самые устрашающие события в мире начинались с незначительного и второстепенного.

Следует напомнить: мандат на управление Палестиной обязывал англичан сохранять права всех религий на их святые места и соблюдать положение, существовавшее при прежнем правлении. Турки неоднократно подтверждали право евреев приходить к Стене Плача и молиться там в любое время, однако им запрещали приносить свитки Торы, стулья и скамейки. Так оно продолжалось и при англичанах: евреи молились в узком коридоре длиной 22 метра и шириной три метра между Стеной Плача и бетонным забором, возведенным для ограничения этого пространства; несмотря на запрет, они устанавливали там перегородку, чтобы по еврейской традиции отделять мужчин от женщин во время молитвы.

Современник свидетельствовал: "У каждого еврея, который побывал у этого священного места. щемило сердце при виде жалкого состояния, в котором оно находилось, от окружавшей его грязи, вони и нищеты жителей соседнего арабского квартала. Еврей испытывал немало унижений во время молитвы, поскольку площадка у Стены служила проходным двором для жителей квартала, проводивших по ней своих ослов даже в дни еврейских праздников, когда сотни людей собирались для молитвы".

23 сентября 1928 года - накануне Судного дня - евреи молились у Стены Плача. Британский чиновник заметил перегородку из деревянных планок и куска ткани возле Стены и спросил у арабских шейхов, "замечали ли они прежде эту ширму". Очевидец того события, полицейский офицер, рассказывал впоследствии: "Хитрые старики. немедленно изобразили благородное негодование и установку перегородки признали покушением евреев на мусульманские святыни". (Мусульмане считают площадь перед Стеной Плача священным местом; по их верованиям, пророк Мухаммед прилетел туда из Мекки на коне Бураке, и прежде чем вознестись на небо, привязал своего коня к скобе, вделанной в стену, - потому мусульмане называют это место аль-Бурак.)

Назавтра был Йом-Кипур, день поста и молитв. Сотни евреев собрались у Стены Плача, но неожиданно появились полицейские, прервали их молитву и, несмотря на протесты, унесли перегородку. Действия полиции в Судный день вызвали возмущение евреев; арабы предприняли в ответ свои действия, и этого оказалось достаточно. "К фитилю поднесли спичку. Этой несчастной перегородке суждено было послужить исходной точкой длительной и кровавой междоусобицы".

3

В то время высшим религиозным руководителем палестинских арабов был муфтий Хадж Амин аль-Хусейни, который считал террор основным средством для достижения арабских требований. Чиновники британской администрации доверяли муфтию, и современник отметил: "Англичане самым поразительным образом заблуждались относительно характера муфтия, и это заблуждение длилось много лет... Он обладал поразительным обаянием... Невозможно было не поверить в его искренность. Несмотря на небольшой рост и хрупкое сложение, он отличался врожденным достоинством и привлекательной внешностью... Никогда не жестикулировал, не повышал голоса. Эпитет "кровожадный" в приложении к нему, казалось, был невозможен".

После инцидента у Стены Плача иерусалимский муфтий развернул антиеврейскую кампанию. Арабские газеты сообщали читателям, что евреи собираются завладеть мусульманскими святынями и взамен мечети аль-Акса построить Храм царя Соломона; о том же заговорили проповедники в мечетях, и по всей Палестине были созданы Комитеты защиты площади аль-Бурак. Мусульмане начали устраивать шумные молитвенные церемонии под звуки барабанов и музыкальных инструментов - в тот момент, когда евреи приходили на молитву к Стене Плача. В ответ на эти действия появились еврейские Комитеты в защиту Стены Плача, которые возглавил историк Й. Клаузнер, и самые решительные уже призывали к проведению массовых демонстраций.

В июне 1929 года подало в отставку правительство консерваторов, и к власти пришли лейбористы во главе с премьер-министром Р. Мак-Дональдом. Новое правительство не имело никакого отношения к Декларации Бальфура, которую приняли и поддерживали консерваторы; министр по делам колоний лорд Пасфилд питал явную антипатию к сионистам - это подтолкнуло иерусалимского муфтия к решительным действиям, и события невозможно было остановить.

15 августа 1929 года - в Тиша б-ав, день национального еврейского траура - состоялась с разрешения властей демонстрация молодежи Бейтара. Они подняли у Стены Плача национальный флаг и после короткого митинга вышли через Яффские ворота, скандируя: "Стена Плача - наша!" На другой день прошла ответная демонстрация арабов. Они кричали: "Долой сионизм! Аллах велик! Закон Мухаммеда осуществляется мечом!", а затем сожгли еврейские молитвенники и записки с пожеланиями, которые евреи закладывали в щели между камнями Стены Плача.