– Но ведь… у нас обед… – лепечу я без особой надежды.

Она гневно взмахивает оперенной рукой.

– Вечером состоится банкет, не так ли? Так что даже полезно пропустить перекус. – А потом, повысив голос, она окликает: – Майна-чжи, тебя я тоже попрошу остаться.

Майна замирает на пороге. Остальные девушки спешат прочь.

– Мадам Чу, что-то не так? – спрашивает Майна, оборачиваясь.

– Позанимайся с Леи-чжи, Майна. Может, у тебя она хоть чему-то научится, – и женщина-лебедь выплывает из класса, сердито топорща перья.

В классе повисает неловкая тишина.

– Ладно, – говорю я, пытаясь разрядить атмосферу. – По крайней мере, нам предстоит провести целый час без Блю.

Майна не смеется, но лицо ее немного смягчается.

– Итак, – произносит она, подходя ко мне. – В чем проблема?

– Э-э… во всем?

Она приподнимает бровь.

– Очень дельное замечание. Можно подробнее?

Я вздыхаю.

– Послушай, я сама не знаю. Просто мне трудно. Я не так хорошо контролирую свое тело, как ты.

По ее лицу пробегает тень.

– Вот, значит, как выглядит мой танец? Как будто я хорошо контролирую свое тело?

В ее голосе звучит обида.

– Нет! – быстро поправляюсь я. – В том и дело, что ты контролируешь свое тело, но это не заметно! Ты двигаешься совершенно естественно!

Майна берет веер и раскрывает его.

– Ладно. Давай начнем с самого простого.

Она расслабляется, принимает непринужденную позу и слегка сгибает колено, придавая бедрам изящный изгиб. А потом закрывает глаза и подносит обе руки к левому боку. И грациозным неуловимым движением – каковы, впрочем, и все ее движения в танце, – выбрасывает руки вперед, раскрывая веер перед грудью, словно взмахивает крыльями.

– И это ты называешь самым простым? – я качаю головой.

Она протягивает мне веер, и наши пальцы на миг соприкасаются.

– Попробуй повторить.

Я стараюсь повторить ее исходную позу, но она сразу поправляет меня.

– Нет, нет, не так. Ты двигаешься слишком резко. Попробуй делать это более вдумчиво, осознавая каждое движение. Смотри, – она указывает на мои ноги. – Ты даже стоишь неправильно, из такой позиции нужного взмаха не получится.

Меня передергивает от раздражения.

– Ну, извини. Не думала, что придется учиться правильно стоять. Мне казалось, наши обязанности перед Королем в основном исполняются лежа.

Повисает неловкая пауза. Майна сжимает губы.

– Не обязательно говорить об этом именно так.

– Но это правда, разве нет? Зачем все это нужно? – я гневно обвожу руками танцзал. – От нас ведь требуется только одно!

И я вообще никогда не хотела такой судьбы. Эта мысль жжет меня изнутри, и я ничего не могу с ней поделать.

– Год в роли Бумажных Девушек это не всё. Нужно думать о будущем, – жестким голосом говорит Майна. – Год пройдет быстро, и тебе все равно придется остаться при дворе и найти себе какое-то занятие. Чем бы ты могла тут заниматься? Кем хотела бы стать?

– Уж точно не танцовщицей!

Майна не может сдержать смеха, но потом снова становится серьезной.

– Ты должна хотя бы попытаться. Стоит сосредоточиться на каком-то деле, и ты увидишь, что оно удается тебе лучше и лучше. Но если не дать себе ни единого шанса, точно ничего не получится.

Я открываю рот, чтобы огрызнуться, но слова не приходят на ум. Потому что она права. Я не то что не пыталась сосредоточиться – вообще не думала о своих занятиях, совершенно не старалась. Хотя я смогла привыкнуть к рутине дворцовой жизни, мое сердце далеко отсюда.

Да и как могло быть иначе? Мое сердце по-прежнему дома, в Сяньцзо, рядом с папой и Тянь, оно стремится к прежней жизни, к которой я мечтаю вернуться.

Я делаю еще несколько попыток повторить за Майной движения танца, а она меня поправляет. Я пытаюсь следовать ее указаниям, сосредоточиться на взмахе рук, на развороте бедер, но ничего не выходит.

В какой-то момент она берет меня за запястье и поворачивает мою руку в нужное положение, и это интимное прикосновение к моей коже так поражает меня, что я роняю веер.

– Сосредоточься! – сердито восклицает она.

Я стискиваю зубы.

– Я стараюсь.

– Нет, ты не стараешься.

Я отступаю на шаг, к лицу приливает жар.

– Ладно, ты права, возможно, я и правда не хочу научиться. Возможно, я вообще ничего этого не хочу, и мне все здесь противно.

Повисает долгая пауза. Наконец Майна говорит:

– Думаешь, я этого хочу?

Ее голос звучит холодно, как обычно, но все же немного иначе. За внешней резкостью слышится непривычная мягкость. Может быть, даже боль.

– Ни одна из нас не выбирала такой судьбы. Мы все принимаем ее ради блага наших семей, потому что иначе Король…

Она резко замолкает, и недосказанные слова повисают в тишине между нами.

Я думаю об угрозе генерала Ю. Возможно, я не единственная, кто выслушал подобные угрозы. Возможно, деньги и прочие блага, которые изливаются на семьи Бумажных Девушек, – это не только награда, но и напоминание. О том, что Король купил верность их дочерей дорогой ценой, и если эти самые дочери посмеют нарушить договор…

– Ладно, – говорю я, поднимая веер с пола. – Давай попробуем еще раз.

Полчаса спустя – спустя еще десяток падений веера от моих неловких движений – мы с Майной возвращаемся в Бумажный Дом. Из покоев госпожи Эйры слышатся приглушенные голоса девушек, шаги служанок, разносящих еду. Аппетитные запахи вызывают в животе голодное урчание.

Майна собирается войти, но я на миг задерживаю ее.

– Спасибо, – тихо благодарю я. – Ты права. Я просто не старалась. – Я медлю, не понимая, зачем это говорю. Мы ведь даже не подруги. – Мне кажется… мне постоянно кажется, что, находясь здесь, я предаю свою семью. Как будто мне должно быть стыдно чему-то здесь радоваться.

Глаза Майны странно мерцают.

– Не думаю, что хотя бы одна из нас действительно способна радоваться, находясь здесь.

– Серьезно? Знаешь девушку по имени Блю?

Она вскидывает бровь.

– Да. Она, похоже, и правда наслаждается происходящим.

Майна быстро переступает порог, и я иду за ней. Коротко поклонившись госпоже Эйре, я сажусь рядом с Аоки.

– Привет, – шепчу я подруге.

Но она не поднимает глаз. Ее лицо искажено страхом, взгляд устремлен на что-то маленькое, что она сжимает в руке. Я слежу за ее взглядом – и все понимаю.