Рыча и ругаясь, Эней снова выстрелил, но злость застилала ему глаза пеленою, и он промахнулся. Еще немного, и ахейский герой, который шагал прочь быстро и не оборачиваясь, был уже далеко от Троянской стены.

Ахилл удалялся, а все, смотревшие ему вслед, мысленно благодарили богов за то, что кольцо так вовремя оторвалось от створки…

— Что произошло? Что это было, Эней?

Племянник царя, продолжавший среди общего молчания дико ругаться и посылать проклятия уже опустевшей равнине, резко обернулся. Рядом с ним, на сторожевой площадке стены, стоял Гектор.

— Что это? — он указал вниз, на трупы троянцев. — Кто их убил возле самых ворот, и почему никто не выйдет подобрать тела?

— Потому что эта тварь только что ушла! — вскричал Эней, — Но чтоб мне провалиться в Тартар и еще ниже, не понимаю, отчего я не вышел и не разделался с ним?!

— Оттого, что он бы сам разделался с тобой, как со всеми этими воинами, — произнес стоявший рядом немолодой стражник, тот, что послал стрелу и был уверен, что она не смогла ранить Ахилла. — Если бы он ворвался в город, он бы убил сотни и сотни людей… Дело дрянь, Гектор!

И пока Эней, рыча, припоминал все новые бранные слова, стражник в нескольких словах рассказал молодому военачальнику обо всем, что случилось возле Скейских ворот. Подошли другие троянцы, также видевшие со стены все происшедшее, и дополнили рассказ различными жуткими деталями.

Гектор слушал, все более и более мрачнея. Сознание вины за гибель трех десятков троянцев и пережитый остальными ужас давили его, а гордость была уязвлена оскорблениями Ахилла, которые ему также пересказали от слова до слова.

Троянский герой был в боевых доспехах Ахилла, снятых с убитого Патрокла. Они сидели на Гекторе так, будто были сделаны специально для него. Великолепные латы, сработанные с особой прочностью, были еще и очень красивы: мощные медные пластины нагрудника прикрывали сверху тонкие пластины железа, вызолоченного и украшенного насечкой, от усаженного круглыми бляшками пояса опускались широкие полосы кожи, сплошь покрытой железной чешуей[18]. Они доходили герою почти до колен, точно как и Ахиллу. Медные поножи и наручники тоже были позолочены, и их украшал тонкий тисненый узор. Но особенно красив был шлем — высокий, с гребнем в форме перевернутого вниз двойного полумесяца, с которого ниспадали волны конской гривы, окрашенной в ярко–желтый цвет. Гектору не удалось захватить только щита — знаменитый ахиллов щит отбил отважный Диомед, вместе с Одиссеем и Менелаем принявший бой за тело Патрокла.

— Что же мне делать? — в некоторой растерянности проговорил Гектор. — Не могу же я это так оставить… Догнать его? Но он безоружен, без доспехов… Хорош я буду, если нападу!

— Если убьешь его, это будет лучшее, что ты сделал за всю жизнь! — завопил Эней. — И я с тобою! Едем, Гектор! Эй, колесницу! Мы его догоним!

— Ахейцы только и ждут, чтобы Гектор в одиночку или с кем–то еще, но без войска высунулся на равнину! — воскликнул подошедший к троюродным братьям воин Антенор. — Ахилл уже далеко, и он сейчас, даже безоружный, опасен, как смертельно раненый лев. Когда он бежал по равнине, ужас летел впереди него на десятки локтей. Я не удивлюсь, если окажется, что кто–то из тех, внизу, умер не от удара его кулака, а просто от страха. У меня тоже едва не лопнуло сердце, и я тоже бежал от него… Не знаю, правда ли, что он неуязвим для оружия — с чего бы ему тогда нужны были доспехи и щит? Но убить его в любом случае трудно, даже и безоружного, тем более сейчас. А пока вы будете с ним драться, подоспеет и Агамемнон со всей армией — они, надо думать, наготове. Не делай этого, Гектор!

— Но он нас всех опозорил, едва не ворвавшись в Трою и перебив столько людей у самых ворот! — краснея, как мальчик, вскрикнул Гектор. — И он вызвал меня на поединок, могу ли я не ответить? Я должен драться с ним!

— И будешь убит.

Прозвучавший рядом негромкий женский голос заставил героя едва заметно вздрогнуть. Он повернулся и увидел на верхних ступенях лестницы молодую женщину в черном платье и светлом покрывале, наполовину соскользнувшем с головы. Она почти бежала, торопясь подняться на стену. Ей было лет тридцать или немногим больше, она была довольно высока ростом, худощава и, пожалуй, красива, но жесткая складка возле тонких губ, почти всегда плотно сжатых, и постоянно печальный взгляд больших темных глаз старили ее.

— Хотя бы раз ты напророчила что–то хорошее, Кассандра! — воскликнул Гектор. — Неужели все в Трое так боятся Ахилла?!

— И ты боишься его, не то уже был бы на равнине, — сказала девушка тем же негромким, но густым и звучным голосом. — Ты погибнешь, Гектор. Я сегодня видела во сне, как на тебя рушатся какие–то каменные глыбы, и ты падаешь под их тяжестью.

— При всей моей нелюбви к Ахиллу, я не замечал в нем особого сходства с каменной глыбой, — Гектор пытался и не мог скрыть раздражения и даже гнева. — И не пугай меня, сестра! Зачем ты явилась сюда пророчить мне смерть?

— Я явилась вовсе не за этим, — она перевела дыхание и говорила теперь спокойно. — Я ждала тебя возле дворца, но начался этот шум, и ты развернул колесницу, не добравшись и до внутренней стены. У нас беда: в этом сражении пропал Деифоб.

— О, боги! — ахнул Гектор, сразу забыв о предыдущих мрачных словах Кассандры. — Он убит?

— Нет, не то бы его видели мертвым. Воины рассказали, что во время твоей схватки с Патроклом, а потом с другими ахейцами над его телом, Деифоб с тремя десятками воинов, желая тебе помочь, напал сзади на отряд ахейцев. Их оттеснили, многих убили, а Деифоба и еще одиннадцать человек, скорее всего взяли в плен.

— Ну так Ахилл убьет их! — мрачно проговорил Антенор — Ему сейчас как раз кстати…

— Что же делать? О, что же делать?! — почти с отчаянием простонал герой. — Как спасти нашего брата и остальных?

— В любом случае, сейчас надо оставить Ахилла в покое, — Антенор старался говорить тверже и ровнее, но голос дрожал и у него. — Теперь он, увы, помирится с Агамемноном, и нам уже не удастся побеждать в битвах. Но, возможно, ахейцы и не узнают, что захватили твоего брата, Гектор. Когда проходили последние переговоры и ахейские послы видели Деифоба, ему было восемнадцать, а сейчас двадцать три — он сильно изменился. Тогда есть надежда выкупить его и остальных — ведь до сих пор ахейцы охотно меняли пленных или брали выкуп. Надо подождать до завтра, пока уляжется все это, и кого–то отправить послом. Хотя сейчас за жизнь этого посла трудно будет дать и ломаную медяшку… А раз так, можешь отправить меня.

— Спасибо, Антенор. Я подумаю.

Гектор опустил голову так, что золотая грива ахиллова шлема упала ему на грудь и, повернувшись, направился к лестнице. Сотни глаз сверху и снизу были обращены на него, но он ни на кого не смотрел.