Раздался звонок во входную дверь, и Алекс посмотрела на часы. Сегодня у нее нет больше никаких пациентов. Встреча с Руфью была единственной заранее запланированной.

Она открыла дверь и увидела на крыльце мужчину и женщину. Мужчина улыбнулся. Алекс не ответила на улыбку. Черт, именно этого она и хотела избежать любой ценой!

– Доктор Торн, я детектив-сержант Брайант, а это детектив-инспектор Стоун. Мы можем войти?

Рука Алекс сжимала дверную ручку, пока она изучала предъявленные документы. Доктор Торн внимательно посмотрела на пришедших.

– А в чем дело?

– Мы не займем у вас много времени. Хотим поговорить об одном из ваших пациентов.

– Ну конечно, прошу вас!

Алекс провела полицейских в рабочий кабинет. Войдя туда, она быстро осмотрела обоих с ног до головы. Ей показалось, что мужчине где-то близко к пятидесяти. Было видно, что он следит за своей формой, но ему приходится бороться с неизбежным для мужчин среднего возраста животиком. Его каштановые волосы начали седеть на висках, а прическа была короткой и вполне профессиональной. Лицо открытое и приветливое.

Выражение на лице женщины было мрачным и недовольным. Она носила короткую прическу и волосы радикально черного цвета. Но когда Алекс посмотрела ей в лицо, то чуть не задохнулась. На этом неулыбчивом лице выделялись глаза, полные темной силы, которая скрывалась за внешне скромными манерами. На расстоянии почти невозможно было заметить белки этих глаз – казалось, что они состоят из одних темных зрачков.

Доктор Торн заставила себя отвернуться и сосредоточить свое внимание на мужчине, которого можно было читать как открытую книгу.

– Итак, сержант Брайант, чем я могу вам помочь?

– Насколько мы знаем, Руфь Уиллис – одна из ваших пациенток?

Алекс уже успела восстановить свое хладнокровие и теперь полностью владела собой.

– Мне бы все-таки хотелось узнать, в чем, собственно, дело? – спросила она, не отвечая на вопрос детектива.

– Ваша пациентка в настоящее время находится в полиции. Она арестована по подозрению в убийстве. Ее родители сообщили нам ваше имя.

Рука доктора Торн взлетела к ее приоткрывшемуся рту. Все эти движения она много раз репетировала перед зеркалом. Пришлось потратить какое-то время, чтобы найти баланс между «мыльной оперой» и «студенткой первого курса драматической школы», но сейчас все выражения и жесты в ее репертуаре были тщательно подобраны, отрепетированы, отшлифованы и доведены до совершенства.

Один из первых своих уроков лицедейства она получила на похоронах своей бабушки со стороны отца. Ей было пять лет, и тем серым октябрьским днем она стояла между своими родителями. И была заворожена вульгарной и лицемерной реакцией присутствовавших. От старухи всегда жутко пахло, и по всей коже у нее были рассыпаны отвратительные пятна. Алекс была рада, что она умерла. Но она обратила внимание на выражения лиц людей, стоявших вокруг могилы. Опущенные к земле глаза, стоически сдерживаемые эмоции, прикушенные губы – но больше всего ее вывели из себя их слезы.

Алекс не мигая таращилась на гроб, не отводя взгляда от стебля лилии, лежавшей поверх крышки. Естественно, что из глаз у нее потекла вода. В этот момент она заметила, что у тех, кто плакал больше других, тряслись плечи. Она заставила свои плечи тоже задрожать.

Тогда Алекс почувствовала, как рука отца сжала ей плечо, и, хотя девочка не любила физических контактов, она была рада тому, что узнала, и стала использовать свои вновь приобретенные навыки при первой возможности.

Сейчас компьютер в голове доктора Торн подсказал ей, что наилучшей реакцией на происходящее будет шок.

Она вцепилась в край стола, как будто в поисках опоры.

– Простите… сожалею, но вы, наверное, ошибаетесь!

– Боюсь, что нет. Мисс Уиллис уже призналась в преступлении.

Ну конечно, идиотка!

– Но… кто… где?

Она заметила, что мужчина посмотрел на свою спутницу. В ответ та чуть заметно кивнула. Алекс обратила внимание, что при этом выражение лица женщины совсем не изменилось. Она могла бы быть прекрасным игроком в покер.

– Она зарезала мужчину по имени Алан Харрис.

Больше детектив не сказал ничего, понимая, что Алекс мгновенно узнает имя.

– Прошу прощения, но это многовато для одного раза, – она покачала головой и уперлась взглядом в пол.

– Ну конечно, доктор. Не торопитесь.

Алекс замолчала на минуту, чтобы подумать. Как она может использовать эту встречу себе на пользу? Для начала ей надо получить как можно больше информации. В глазах у нее появилась мольба.

– А вы можете рассказать мне, как это случилось? – спросила Алекс с сомнением в голосе.

Брайант заколебался, но на этот раз не стал смотреть на свою начальницу, прежде чем утвердительно кивнуть. Как и надеялась доктор Торн, они пришли к ней за информацией и в надежде на сотрудничество.

– Мисс Уиллис поджидала свою жертву или в темном переулке, или у входа в него, а потом ударила мужчину ножом. Скорее всего, первый же удар был смертельным.

Значит, ударов было несколько. На секунду Алекс прикрыла глаза, стараясь изменить выражение лица на легкое недоверие.

– Боже мой, я никак не могу в это поверить!

Ситуация развивалась не совсем по плану, но для того, чтобы понять, насколько успешно все прошло, Алекс была необходима встреча с Руфью с глазу на глаз. Она заложила волосы за ухо слегка дрожащими пальцами.

– А я думала, что нам удалось так многого достичь… – Она переводила глаза с мужчины на женщину и обратно. – Я могу ее увидеть? Она, наверное, в полном отчаянии…

– Это невозможно, доктор, – фраза женщины прозвучала как приговор.

Черт, подумала доктор Торн. Это решило бы все ее проблемы. Если б у нее было достаточно времени, то она, скорее всего, смогла бы уговорить детектива Брайанта, но боссом, совершенно очевидно, была инспектор Стоун. Алекс была готова поспорить на «БМВ», стоявший во дворе, что быстрое задержание ее пациентки произошло только благодаря настойчивости этой дамы-детектива.

– Не могли бы мы задать вам несколько вопросов?

– Конечно, вы можете задавать мне любые вопросы, но отвечу я только на те, которые не будут идти вразрез с врачебной этикой. – Алекс повернулась к мужчине, смягчив свои слова намеком на улыбку, которая предназначалась только для него.

– Скажите, как долго мисс Уиллис была вашей пациенткой? – спросил детектив, доставая свой блокнот.

– Руфь приходила ко мне около трех месяцев.

– Но после изнасилования прошло довольно много времени, – наморщил лоб сержант. – Почему она обратилась за помощью именно сейчас?

– Это было решение суда после попытки самоубийства. Вещь достаточно обычная для жертв изнасилования.