Котёнок поначалу жался ко всем тёплым поверхностям, начиная от батарей и заканчивая Урсом. Причём последний обогреватель нравился Мышке больше всего. Мало того, что тёплый, так ещё и очень мягкий! И в шерсть зарыться можно почти целиком.

– Смотри! – бабушка поманила Алёну в кухню. – Он уже так два часа лежит, и не двигается!

Урс лежал на боку, привалившись головой к ножке стола, а в районе его шеи виднелись два крохотных серых ушка. Вся остальная Мышка закопалась в шерсть и грелась там. Псу было неудобно, но он не шевелился. Дети – это святое!

В миску Урса Мышка прыгала, как в ребенок в бассейн, сходу и по колено!

– Урс, ну ты бы хоть фыркнул на неё! Что же ты всё терпишь? – Алёна только головой качала, в очередной раз извлекая хулиганку из еды.

– Не могу! Она маленькая и хрупкая. И щенок совсем. То есть котёнок, конечно, но всё равно детеныш! – Урс вздыхал так понятно, что Алёне казалось, что она прямо слышит его слова.

– Эх ты, рыцарь Львиное сердце. Ешь скорее, а я пойду, помою этого поросёнка, который по недоразумению родился кошечкой! – она вылавливала топающую лапками в миске Мышку и несла мыть. Правая передняя лапка у Мышки и правда была слабенькая. Подворачивалась в запястье. Мышка уже несколько раз падала, разогнавшись в попытке поиграться. А упав, страшно расстраивалась, понурившись, поджав лапу, хромала на трёх и надолго затихала где-нибудь в укромном уголке. Тогда к ней шел огромный Урс и утешал, вылизывал лапу, бурчал что-то умиротворяющее, опекал, короче.

Алёна отвезла её к ветеринару, и там, наслушавшись всяких ужасов о врожденной дисплазии, была утешена тем, что у кошечки и не оно вовсе, а просто слабый сустав.

– Возможно, не очень качественно кормили мать, когда она котят вынашивала. Кальция не хватило, вот и получилось так. Витамины, хорошее питание, и всё у Мышки будет замечательно. Надо же какая красавица русская голубая! Ещё и глаза будут зелёными, вообще восторг будет!

Алёна шлёпала по лужам, в которые стремительно превращались недавние сугробы, придерживала за пазухой Мышку, категорически отказывающуюся ехать в переноске, и думала, что совсем недавно не было у неё ни Урса, ни котёнка, зато была вечно всем недовольная Светка!

Звонок от сестры, раздавшийся через пару часов её даже не сильно удивил. – Вот так и бывает! Вспомни, а она и появится! – вздохнула Алёна. Звонок приняла, а потом медленно, но верно впадала в состояние полного офигения, более литературно и не выразишься!

– Вы меня предали! – патетически заявила Светлана и пошмыгала носом для правдоподобности. – Вы даже не звонили ни разу! Ты и бабка! Вы вычеркнули меня из своей жизни! Предательницы! И именно тогда, когда мне так нужна помощь!

Про помощь она не соврала. Поддерживать порядок она не могла абсолютно. Учиться этому ей было трудно, делать всё по дому регулярно – ещё труднее. Мать привлечь к раскопке холмов и курганов, громоздящихся по квартире, не удалось. Даже хуже вышло. Она приехала к старшей дочери, увидела всё то безобразие, которое приключилось в обычно вылизанной до кристального блеска квартире, и устроила жуткий скандал. Света была в шоке! Мать её обычно хвалила и гордилась всем, что дочурка делает. Нет, очередным карьерным успехом Света матери как раз успела похвалиться, и та традиционно погордилась, пока в полутёмном коридоре снимала обувь, зато потом у неё стремительно закончились слова гордости и поддержки и на некоторое время остались только невнятные вздохи и междометия…

– Эть? Ить? Что? А? О! Ууууу… – она развернулась и случайно столкнула на пол опасно кренившуюся кипу Светиной одежды, которую та научилась филигранно обходить. Мать проводила взглядом падающие на пол шмотки, и наконец, выговорила: – Света! Что тут случилось?

– Сама не видишь? Одежда упала, – огрызнулась раздосадованная родительской непонятливостью Светка.

– Одежда упала? – нервно рассмеялась мать, затравлено озираясь. Она и старалась не присматриваться, но глаза сами по себе исправно докладывали её сознанию о горе грязной посуды на журнальном столике, о кипах одежды, чистой и не очень, громоздившихся повсюду, о змеином клубке из колготок, каким-то образом оказавшемся на спинке дивана. Она решительно отодвинула дочь в сторону и пошла посмотреть, что именно творится в остальных комнатах. Лучше бы не ходила! В кухне ноги подкосились, и она упала на табуретку, с которой тут же подпрыгнула, потому что там случайно устроились высохшие и затвердевшие в камень шкурки от апельсина. – Таааааак!!!

Света традиционно начала говорить о том, что устаёт на работе, но в этот раз её доводы не прокатили!

– Знаешь, дорогая, а ведь все работают. И я работаю, и сестра твоя тоже, и бабушка работала всю жизнь. И ни у кого такого бардака не наблюдалось! Так что приводи это безобразие в порядок. И вообще, видимо, рановато я тебе дала полный карт-бланш! Наверное, надо нам с отцом возвращаться домой, а за город будем на выходных ездить!

Вот это был удар! Светлана привыкла к тому, что это всё её и она сама тут хозяйка. Ленка не мешала, и замечаний не делала. Мать с отцом тоже, но это когда было? Когда Ленка всё убирала и готовила! А сейчас, что? Она должна? Да вот ещё! Она и мать-то пригласила приехать в надежде на то, что та ей поможет, ну, ладно, ладно, просто возьмёт и уберёт! Да! А что тут такого? Раньше-то всё так и было! Грязь исчезала, бельё гладилось, еда готовилась, посуда мылась, продукты появлялись как по волшебству!

Она попыталась было надавить на материнскую гордость за неё любимую, но не прокатило! Очень уж матушка рассердилась!

Оставалось одно, последнее средство! И этому средству надо было позвонить и заставить приехать и всё сделать.

– Неа! Всё-то ты дорогая сестра забыла! – Алёна покосилась на заинтересованную серую рожицу, выглядывающую из-за её ворота, а Мышка вытащила крошечную лапу и коснулась щеки хозяйки, словно погладила. – Умница моя! Нет, вот это я точно не тебе! Так вот, позволь тебе напомнить, что ты в последний наш разговор громко, отчётливо и скандально заявила, что сестры у тебя нет. И бабушке заявила то же самое! Так что пока не извинишься, даже не пытайся, разговаривать я с тобой не буду!

– Нет, ты представляешь? Мы её предали!? – пожаловалась Алёна Мышке. Та явно не представляла.

– А ты не только с собакой разговариваешь, но и сама с собой? – раздалось за спиной, и Алёна чуть не поскользнулась от неожиданности.

– Павел! Ну, зачем так пугать? Вовсе не сама с собой, а с Мышкой, то есть с кошкой! То есть с котёнком, тьфу! Мышенька, выгляни, покажись этому вредному человеку.

– О! Снежная кошка! Гляди-ка вполне себе живенькая и бодренькая! – Павел улыбался, но выглядел каким-то хмурым.

– У тебя всё нормально? Как Матильда Романовна себя чувствует?

– Да получше гораздо, я её отправил в санаторий, там ей как раз физиопроцедуры и массаж после перелома поделают. А у меня всё нормально, только придётся Бэка в собачью гостиницу отвозить. Не представляю, что он подумает, и как переживать будет!