— Даже аппетит пропал.

Но силы нам еще понадобятся, поэтому мы нехотя направились на террасу, с некоторой опаской осматривая стоящие на столе блюда. А после завтрака к нам заглянул Уолден Тейн.

— Ваше Высочество, знаю, сегодня не приемный день, но господин Эннис очень просит его принять.

— Эннис? — переспросила принцесса. — А это не супруг той женщины, которая вчера просила опеки над ребенком?

— Он самый. Говори, провел в дороге всю ночь и очень хочет, чтобы вы его выслушали.

— Что ж, я не против. Времени у нас достаточно.

Ожидавший в приемной невысокий мужчина взволнованно подскочил, стоило ему увидеть нас.

— Ваше Высочество…

— Прошу в кабинет, господин Эннис.

Как и вчера, принцесса устроилась за столом, а я — на диване в углу.

— Вы так быстро получили наше извещение? — спросила Алессандра.

— Что? Извещение? — растерялся мужчина. — Нет, я ничего не получал. Узнал от соседки, что моя супруга… бывшая супруга отправилась к вам, и бросился за ней, чтобы не позволить совершиться ужасной ошибке.

— Вы о праве опеки? — хмыкнула принцесса. — Я еще ничего не подписывала. Так что рассказывайте.

— Видят боги, я не хотел очернять женщину, с которой прожил не один год, но если речь идет о судьбе дочери… Мы поженились семь лет назад. Я работал, моя супруга занималась домом и ребенком. Я обеспечивал их, стараясь, чтобы семья не нуждалась ни в чем. Не знаю, чего не хватило моей супруге, но однажды, я узнал, что… что она мне изменяет…

Было видно, что мужчине очень неловко рассказывать о личном незнакомым, по сути, людям. Но он все же продолжил.

— Меня уговаривали сохранить семью ради ребенка. Но я не смог, — господин Эннис немного виновато поморщился. — Не смог жить с той, что предала однажды. И подал на развод. Алисию оставил с матерью, думал, девочке так будет лучше. Выписал ей щедрое содержание, разумеется. Жена забрала дочь и уехала к родителям, не давая мне возможности видеть ребенка. Я думал, она позлится и остынет, сменив гнев на милость. Но через пару месяцев я узнал, что жена отправила девочку в бесплатный пансион при монастыре, а сама живет на широкую ногу, тратя ее деньги на себя. Этого я стерпеть не мог. Подал в суд, добился того, чтобы право опеки передали мне и забрал дочь. Пусть я и не самый лучший муж и отец, но не хочу, чтобы мой ребенок жил в казарменных условиях и питался пустой кашей.

— А ваша жена не успокоилась.

— Да, — вздохнул господин Эннис. — Денег-то у нее больше не было. Она строила оскорбленную невинность, жаловалась на меня всем и каждому. Вот и до вас добралась. Не знаю, что она вам наговорила, но прошу, не рубите с плеча. Я принес постановление судьи и выписку из дела об опеке… Здесь все указано. И имена свидетелей тоже.

Он поднялся со стула и с поклоном протянул принцессе картонную папку с бумагами, но та остановила его жестом руки:

— Не стоит, я вам верю.

— Правда? — торговец упал обратно на стул и недоверчиво улыбнулся.

Мы с Алессандрой переглянулись, и я незаметно кивнула, подтверждая правильность ее решения.

— Мне жаль, что ваша семейная жизнь не сложилась. Но не нужно волноваться по поводу дочери, ваша супруга не получит опеку над ней. Господин Тейн выпишет постановление.

— Благодарю, Ваше Высочество, — искренне поблагодарил мужчина, приложив руку к сердцу.

— Просто воспитайте девочку достойным человеком, это будет лучшей благодарностью.

Когда за просителем закрылась дверь, девушка вздохнула и произнесла:

— Не терплю, когда из-за жадности или злости взрослых страдаю дети.

— Брон Эннис будет ей хорошим отцом. Ты поступила правильно.

— Как хорошо, что у меня есть ты и твой дар, — принцесса устало откинулась на спинку кресла. — Не представляешь даже, как тяжело принимать такие вот решения, основываясь лишь на чужих словах и документах, которые не всегда правдивы.

— Пользуйся, — разрешила великодушно. — Я вся в твоем распоряжении.

А вечером Рид и правда принес долгожданные новости. Но перед тем, как сообщить их нам, заставил выпить по стакану зеленоватой жидкости с пряным запахом.

— Из хорошего: нам удалость избавить Нару Меринг от действия зелья. И завтра она уже вернется к своим обязанностям.

— И что это было? — поинтересовалась я.

— Это зелье с очень хитрым составом, мои алхимики никогда такого не встречали. Оно рассчитано на мягкое и незаметное воздействие на волю. На то, чтобы сделать человека внушаемым и восприимчивым. Несколько недель такого воздействия — и кукловод смог бы легко указывать ему что делать и как.

— Значит это кто-то из близкого окружения, — задумчиво произнесла я.

— Именно. Невозможно навязать принцессе свою волю, если не имеешь к ней доступа.

— Как оно должно было действовать? — спросила немного бледная Алессандра. — Через кожу?

— Нет. Если зелье поступает через кожу, оно действует слишком быстро и резко, как было у госпожи Меринг. Для более филигранного воздействия его нужно вдыхать.

— Вдыхать?

— Оно испаряется под действием прямых солнечных лучей. Камеристка приносит букет около половины восьмого утра и ставит его на столик возле кровати. Солнце сейчас восходит под таким углом, что с утра светит в окно Ее Высочества и его лучи попадают прямо на цветы, заставляя вещество испаряться.

— Значит, это кто-то ну очень близкий, раз знает такие детали, — пробормотала себе под нос. — Или имеющий обширные связи в обслуге.

— И я дышала этим… — принцесса рефлекторно схватилась за шею. — О боги.

— Ну что вы, Алессандра, — Рид мягко улыбнулся и осторожно сжал ее пальцы. — Не нужно волноваться, оно еще не успело вам навредить. А противоядие окончательно уберет весь возможный эффект.

— Спасибо, — вздохнула она, а я кивнула другу одобрительно, чувствуя, как уходит зарождающаяся паника.

Мы немного посидели молча, а потом я решила высказаться:

— Но послушайте, если зелье так легко испаряется, то под воздействие могли попасть и другие люди. Садовники в оранжерее, например.

— Мы проверили, — ответил Ридеон. — В розарий не попадает прямое солнце, потому что эти розы его не любят. И там относительно безопасно. В воздухе ничего нет, а садовники обычно работают в перчатках и не касаются растений голой кожей.

— Какой продуманный злодей, — поморщилась я.

— Но есть один интересный момент, — продолжил друг, так и не выпустив руку Алессандры. — Само по себе зелье не стойкое и за три дня распадается на безопасные компоненты. А если на него попадает вода, процесс еще ускоряется.

— Значит, чтобы отравленные розы регулярно попадали в покои принцессы, — нужная мысль ухватилась стразу же, — розы нужно регулярно обрабатывать.