на дачку ездить. Льготы всякие. В общем, одни преимущества. Из минусов только строгий, строжайший режим неразглашения и полный запрет на выезд за границу. Вы теперь, Павел Олегович, носитель очень важной государственной тайны. Хочу, чтобы вы осознали всю серьезность своего положения. Именно поэтому я встречаюсь с вами лично.

– Я, конечно… Я осознаю. Вернее, уже осознал, – Коробей почувствовал, как его внутренности покрылись холодным колючим инеем. – Я все – могила. Нигде не был, ничего не видел, ничего не знаю. За границу ни ногой, – он еще хотел добавить «только отпустите», но, увидев, как адмирал добродушно улыбнулся, вовремя остановился.

– Ну вот и славно. Поверьте, мы очень ценим то, что вы сделали. А насчет «нигде не был, ничего не видел» – это вы зря. У вас есть легенда для семьи и близких. Вы были в Ростовской области. Руководили строительным участком. За ударный труд получили и премию, и машину от командования, и медаль.

– Конечно, конечно, – энергично закивал подполковник.

– Вы еще пару дней побудьте у нас на даче, пока на Донбассе осядет пыль, и мы полностью завершим операцию. Послушайте, что вам расскажут наши сотрудники. А пока давайте по чашечке чайку. Ну и поговорим про ваши ощущения от работы в ОБСЕ.

Когда Коробей, чувствуя легкую слабость в ногах, шел по коридору к выходу, в кабинет адмирала зашел полковник, курировавший операцию на Донбассе.

– Говорил, надо было брать кого покрепче, – присев за стол совещаний, сказал он.

– Ничего. Выдержит. Будет молчать. Ребята с ним на даче еще поработают. Только присматривать надо за ним.

– Присмотрим.

– Как у нас так с беспилотником неловко вышло, – посетовал адмирал. – И огневой налет, и этот «Глобал Хоук» сбили. Чтоб его. Сейчас американцы затылки конкретно чешут, решая, как реагировать.

– Ну… Кто ж знал, что он в зону полезет. Да еще без транспондера и опознавательных знаков. Мы всех предупреждали. Тем более мы его не сбивали. Он самоуничтожился. После того как мы в Сирии и Иране несколько таких птичек посадили, американцы установили на них систему самоликвидации при перехвате.

– Ладно, пусть в министерстве с этим разбираются. Что у нас по Донбассу?

– Все по плану, – ответил полковник и выложил на стол несколько широкоформатных распечаток. – Это спутниковые снимки целей до, во время и после удара.

– Да… Выжженная земля.

– Наши использовали два типа ракет: кассетные по площадям и термобарические по строениям. Так что в зоне поражения почти ничего не осталось.

– Какая информация с той стороны о жертвах? – поинтересовался глава ГРУ, отложив снимки.

– Информация очень приблизительная. Дело в том, что доступ в районы огневого налета ограничен, – ответил полковник и, увидев, как адмирал вопросительно поднял брови, пояснил: – В районе Донецка и в районе Мариуполя наши применили несколько ракет с системой дистанционного минирования. Так что в зоне удара сейчас разбросана пара сотен противопехотных мин. Чтобы их расчистить, понадобится неделя, если не больше. Так что сами понимаете, даже если кто ранен или остался жив…

– Негуманно, – покачал головой адмирал.

– А крупным калибром бить по мирным жителям гуманно? Тем более мы выбор боеприпасов оставили за ракетчиками, сделав упор на эффективность поражения.

– Ладно. Пусть штаб с ними разбирается. Что с ОБСЕ?

– В шоке. Штаб инспекторов со стороны ДНР перенесли в глубь территории, почти к нашей границе. Из важного… Опросили свидетелей с соседних сел. Те, естественно, в красках все описали. Две ракеты по вертушке с позиций нацбата, взрыв воздухе, взрыв на земле. Все как мы и планировали. ОБСЕ сейчас проводят анализ ДНК «группы Марчука». Тут тоже все сойдется с образцами, которые мы им раньше предоставили. С украинской стороны пытались опросить полевых командиров нацбатов. Но опрашивать уже некого, а те, кто в Киеве, не в курсе и сами прячутся. Найти боевиков, которые на ролике с подброшенной нами «Иглой» признаются в обстреле, тоже не получится. Их позиции выжгли термобарическими, так что там ничего живого не осталось.

– Ролик с ПЗРК выглядит очень убедительно. Думаю, доказательств причастности нацбата к теракту достаточно. ДНК подтвердит, что это действительно группа Марчука. Так что свою работу ты выполнил хорошо, – адмирал не вставая протянул и пожал полковнику руку. – Теперь дело за Кремлем. Пусть раскручивают ситуацию дальше, а ты плотно контролируй все на месте. Чтоб комар носа.

После разговора глава ГРУ прочитал подробный отчет по операции, набрал министра обороны и коротко доложил о статусе. Глава ведомства и сам имел доступ к отчету, но адмиралу хотелось выяснить, что варится на высокой политической кухне.

Как и следовало ожидать, в Кремле признали операцию успешной. МИД и Минобороны развернули информационную кампанию поддержки, призванную соответствующим образом настроить общественное мнение внутри страны и в союзных государствах. С этим как раз проблем не было. Все давно ожидали от России более активных действий по принуждению Украины к миру.

Киевские политики тем временем оправились от шока и поползли к вашингтонским и брюссельским кураторам за помощью и поддержкой. Но те, кроме словесных заверений в солидарности и созыва экстренного заседания совбеза ООН, ничего предложить не могли. Украинские нацики давно достали и Европу, и Америку, всерьез опасавшихся расползания фашистской идеологии. К тому же на Западе все еще не могли определиться с тем, как реагировать на новую более жесткую линию России по защите своих интересов, и остерегались сделать опрометчивый шаг, способный привести к необратимой эскалации.

Украина. Киев. Резиденция президента

НОВОСТНАЯ ЛЕНТА. ИНОСМИ: «США рассматривают возможность поставки на Украину систем ПВО «Пэтриот» для защиты от агрессии Москвы». МИД РФ: «Из Вашингтона поступило предложение обменять задержанных за хранение и употребление наркотиков дипломатов на находящихся в американских тюрьмах незаконно осужденных граждан РФ».

* * *

Когда министр обороны и председатель СБУ вышли из кабинета, президент Украины еще раз включил ролик, где трое голых по пояс, пьяных или обкуренных вдрабадан бойцов только что уничтоженного русскими нацбата трясли перед камерой, полностью собранной в боевое положение, ПЗРК «Игла», наперебой обещая сбивать москальские самолеты. Потом, обнявшись в порыве братской любви, не попадая ни в ритм, ни в текст, они проорали несколько куплетов гимна Украины, напоследок дружно зиганули и на этом закончили стоившее жизни им и их батальону представление.

В ролике не было ничего про то, что эти трое отморозков взяли на себя ответственность за сбитый над полосой разграничения вертолет, к тому же он был выложен за сутки до происшествия, но Москва посчитала его прямым доказательством теракта. К сожалению, в ВСУ в СБУ понятия не имели, как «Игла» оказалась в руках нациков, как они