Я ее прекрасно понимаю. Женевьеве не нужны были записки. Она хотела письма. Настоящие письма, написанные его почерком на бумаге, которые бы она могла держать, хранить и читать всякий раз, когда накатит настроение. Они были доказательством – твердым и осязаемым, – что кто-то о ней думает.

– Я буду писать тебе по записке в день, – внезапно говорит Питер с энтузиазмом. – Это сведет ее задницу с ума.

Я записываю: «Питер будет писать Ларе Джин по одной записке каждый день».

Питер наклоняется.

– Запиши, что тебе придется ходить со мной на вечеринки. И добавь: «Никаких романтических комедий».

– А кто говорил что-нибудь о романтических комедиях? Не каждая девушка хочет смотреть романтические комедии.

– Могу сказать только, что ты из тех девушек, которые их смотрят.

Меня раздражает, что он такого мнения обо мне, и даже больше раздражает то, что он прав. Я записываю: «НИКАКИХ ТУПЫХ БОЕВИКОВ»».

– Тогда что у нас остается? – требует Питер.

– Фильмы с супергероями, ужасы, исторические фильмы, документальные, иностранные…

Питер стряпает гримасу, выхватывает у меня ручку и бумагу и записывает: «НИКАКИХ ИНОСТРАННЫХ ФИЛЬМОВ»». Он также пишет: «Лара Джин сделает фотографию Питера заставкой на своем телефоне»».

– И наоборот! – говорю я и направляю свой телефон на него. – Улыбочку.

Питер улыбается, и, ух, раздражает, до чего он хорош. Затем он достает свой телефон, но я останавливаю его.

– Только не сейчас. Мои волосы выглядят сальными и грязными.

– Верно подмечено, – соглашается он, и мне хочется ему врезать.

– Можешь также записать, мы никому не скажем правду, ни при каких обстоятельствах? – спрашиваю я его.

– Первое правило Бойцовского клуба, – знающе отвечает Питер.

– Никогда не смотрела этот фильм.

– Конечно, не смотрела, – говорит он, и я строю ему гримасу. Добавляю мысленную пометку: посмотреть Бойцовский клуб.

Питер записывает, а затем я сажусь рядом с ним и забираю ручку, подчеркивая «ни при каких обстоятельствах»» дважды.

– А что насчет окончания наших отношений? – неожиданно спрашиваю я.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, как долго мы собираемся этим заниматься? Две недели? Месяц?

Питер пожимает плечами.

– Так долго, как захотим.

– Но… разве тебе не кажется, что мы должны на чем-то условиться.

Он перебивает:

– Тебе стоит расслабиться, Лара Джин. Жизнь не нужно так тщательно планировать. Просто плыви по течению, и пусть все происходит само собой.

Я вздыхаю и говорю:

– Слова мудрости от великого Кавински. – Питер водит бровью. – Только все должно закончиться до возвращения моей сестры на рождественские каникулы. Она всегда может определить, когда я вру.

– О-о, мы определенно закончим к тому времени, – уверяет он.

– Хорошо, – говорю я и затем подписываю бумагу так же, как и он. Наш контракт готов.

Я слишком гордая, чтобы просить подвезти меня, да и Питер не предлагает, так что снова надеваю шлем и еду на велосипеде Китти обратно домой. Уже на полпути туда вспоминаю, что мы так и не обменялись телефонами. Ха, я даже не знаю номер телефона собственного предполагаемого парня.

Я ЗАШЛА В КНИЖНЫЙ МАГАЗИН «МАККОЛЛС» за копией «Стеклянного зверинца» для урока английского и сейчас выискиваю Джоша. Теперь, когда мы с Питером все проработали, я с триумфом могу этим похвастаться. Подумает еще, прежде чем пикнет о том, что я – простая домоседка, с которой никто не захочет встречаться.

Замечаю Джоша у стойки с новинками в разделе публицистики. Он не видит меня, так что я подкрадываюсь сзади и кричу:

– Бу!

Он вздрагивает и роняет книгу на пол.

– Ты напугала меня до чертиков!

– В этом-то и был весь смысл, Джоши! – Я весело хихикаю, глядя на выражение его лица. Интересно, почему это так восхитительно смешно подкрадываться к людям?

– Хорошо, хорошо. Прекращай смеяться. Что ты здесь делаешь?

Я поднимаю книгу и размахиваю ею перед его лицом.

– У меня мистер Раднор по английскому. Он у тебя тоже был, верно?

– Да, он хорош. Строгий, но справедливый. У меня все еще есть записи, если они тебе нужны.

– Спасибо, – отвечаю я. И весело добавляю: – Догадайся, что… Мы с Питером все-таки не разошлись. Это было простое недоразумение.

– Ах да? – Джош начинает складывать книги в стопку.

Ага. Я виделась с ним вчера, мы болтали и разговаривали часы напролет. У меня такое чувство, что я могу разговаривать с ним о чем угодно. Он понимает меня.

Джош морщит лоб.

– И о чем вы, ребята, разговариваете?

– Ах, обо всем. О фильмах, книгах, обычных вещах.

– Хм. Я никогда не считал его любителем книг, – он прищуривается и смотрит через мое плечо. – Эй, я должен идти помочь Джанис за прилавком. Когда будешь готова расплатиться, подходи к моей кассе, я сделаю тебе скидку.

Хм, не совсем та реакция, на которую я надеялась. У меня едва был шанс похвастаться.

– Звучит здорово, – говорю я, но он уже зашагал прочь.

Я прижимаю книгу к груди. Теперь, когда Джош знает, что я больше не люблю его и что я встречаюсь с Питером, думаю, все вернется на свои места. Словно моего письма никогда и не было.

– МАРГО ЗВОНИЛА СЕГОДНЯ, когда тебя не было, – сообщает за ужином папа.

Ужин – просто салат. Салат для меня с папой и хлопья для Китти. Мы планировали приготовить куриные грудки, но так как я забыла утром вытащить их из морозильника, то у нас был просто салат и морковь, приправленные бальзамическим уксусом. Папа дополнил блюдо двумя вареными яйцами, а я взяла кусочек тоста с маслом. Вот тебе и ужин. Хлопья да салат. Мне срочно нужно выбраться в магазин.

С тех пор как Марго уехала, я разговаривала с ней дважды, и один раз по видеочату вместе со всеми, столпившимися вокруг моего ноутбука. Я не успела ее расспросить обо всех интересных вещах – о приключениях и людях, с которыми она повстречалась. Я слышала, что британцы распивают абсент в пабах. Интересно, попробовала ли она его уже? Я отправляла Марго кучу писем по электронной почте, а в ответ получила всего лишь одно. Понимаю, она занята, но, по крайней мере, могла бы писать по письму в день. Может, я лежу мертвой в канале, а она даже это не узнает.

– И что она сказала? – спрашиваю я, нарезая морковь на мелкие кусочки.