— Ага, — снова выдала я сверхразумное, пристально смотря на служанку и запоминая ее лицо. Уж что что, а на память я не жаловалась. Запомню, так раз и навсегда.

В Безюмье, кстати, сроду мэра не было. Ну, по крайней мере, в лице молодого мужчины. В Безюмье действительно живет моя хорошая знакомая, и правит их небольшим городком выжившая из ума старушенция, которую с поста главы города поганой метлой не выгнать. Никаким молодым красавчиком там и не пахло.

Больше мне потешаться над служанкой не дали — пришла Нинель и, подхватив меня под локоток, повела на улицу.

Как только мы оказались во дворе, я высказала ей свои опасения:

— Что-то я обеспокоена, тётушка. Ведь там в комнате для меня самое дорогое, — вопросительно посмотрела на Нинель, имея ввиду конечно же мой чемоданчик со склянками.

— Катарине я приказала, пока нас не будет, затеять уборку в твоей комнате. Уж она, поверь мне, эту гусеницу и на порог не пустит.

— Как так получилось, что она оказалась в вашем доме? Я думала, что у вас работают только проверенные люди.

— Три недели назад, еще когда только шла подготовка к балу, и я даже не знала о том, что у меня будет гостья, — тетушка многозначительно посмотрела на меня, давая понять, кого имеет ввиду, — за эиу горничную попросила госпожа Дуримэ, жена нашего градоначальника. Мол, это знакомая ее дальней родственницы, и женщина приехала искать счастья в этом городе, хочет подработать. Я бы и не согласилась, но госпожа Дуримэ не тот человек, кому я могла отказать. Ну и потом, я решила, что могу согласиться, а выгнать служанку, у которой никаких достоинств, кроме длинных ушей, я всегда успею. Тем более, что девица действительно интересная попалась, с изюминкой. Но пока, кроме того, что она просто везде сует свой нос и слушает наши разговоры, я ничего за ней не заметила.

— С клюквой тогда уж, — буркнула я, не понимая решение Нинель. Ведь сразу, наверное, догадалась, что это чья-то подсадная утка, но все равно оставила ее в доме.

— Не переживай, Розочка. Уж ничего такого запретного в моем доме нет, да и незаконными делами я не занимаюсь. Информацию пачками не раздаю, сижу себе спокойно на заслуженном отдыхе. Отбрыкиваться, значит вызывать подозрения. Кто-то перестраховался или посчитал, что через меня добудет нужные сведения. Ничего у них не выйдет. Ты хорошо изучила свою комнату?

— Вполне, запах симантии показался мне слишком насыщенным. Выход я нашла быстро. Только он не слишком удобен… Теперь вот мечтаю о хороших кожаных штанах и мужской рубашке.

— Вот за этим мы и идем на рынок, милая. Обязательно купим все необходимое. Заказывать такие вещи у портных, уж слишком подозрительно, не находишь?

Я кивнула. Да, рабочую одежду порой лучше купить в магазине готовой одежды, а еще лучше стащить у кого-то с бельевой веревки. Но здесь город маленький, и пропавшие портки свои найдут сразу. Поэтому в моем случае легче купить.

— Нинель, только ведь у меня сейчас нет денег! — расстроилась я, понимая, что мне нечем будет платить.

— Я все оплачу, считай, что это твои деньги.

— Откуда? — спросила я, не надеясь, что тетушка скажет правду.

— Как откуда, милая? — удивилась она. — Ведь ты же работала в замке почти четыре года! Это твоя зарплата.

— Ааа, — протянула я, снова затаив обиду и включив вид деревенской дурынды. Ну раз они меня за дуру держат, нужно ведь соответствовать! Кожаные брюки, к слову, это весь доход горничной примерно за полгода. А вот платье, надетое на мне — так еще год пахать и пахать. Ну раз я так много заработала, тогда и отказывать себе ни в чем не буду. Гулять так гулять, раз все оплачено.

24 Прогулка по рыночной площади

Рыночная площадь к полудню была переполнена. Гомон торгашей, покупателей и просто зевак стоял плотной завесой. Мы с Нинель нырнули в этот разноцветный гудящий улей, словно в водоворот, и нас понесло потоком.

Сначала нас оттеснили в продуктовый ряд. Решив, что после вкусного завтрака смотреть на разрубленные мясные туши и горы овощей совершенно не хочется, мы пробрались в другой ряд, где продавались средства по уходу за телом: крема, скрабы и различные масла.

Мы нюхали их, пробовали, слушали оды о чудодейственных свойствах товара и покупали. А после перебрались в ряд готовой одежды. Здесь уже основательно пришлось задержаться, присматриваясь и выбирая из кучи развешанного барахла что-то стоящее.

Мне приглянулся жилет с грубой ткани со множеством кармашков. Примечательно, что с первого взгляда их расположение сложно было определить. К тому же сам жилет был маленького размера, и сшит скорее всего на юношу.

Торговец, обрадовавшись, что наконец-то нашел для этой вещицы покупателя даже дал хорошую скидку. А я в благодарность прикупила у него еще пару мужских сорочек такого же маленького размера, как и жилет.

В одежде я научилась разбираться очень хорошо, поэтому могла с первого взгляда определить, какой у вещи размер и подойдёт ли она мне. Так за жилетом и рубашками я быстро выбрала еще пару домашних костюмов, пару простых платьев и легкий плащ из специальной ткани, который был предназначен как защита от дождя, а не от холода.

Все вещи нам упаковали и пообещали сделать бесплатную доставку на дом. Довольная покупками, я подхватила тётушку за руку и повела в ряды аттракционов. Там уже работали жонглеры и клоуны, веселя ребятню, на открытых лотках изготавливали и тут же продавали фигурный шоколад и леденцы, пышные пончики и ароматные разноцветные напитки из заморских фруктов. Накупив всего понемногу, мы продвинулись вглубь толпы и прошли к установленной деревянной сцене. Там не особо талантливые актеры пытались изобразить трагедию, где девушка прощается с любимым перед казнью. Слезы, сопли, заламывание рук, — и толпа ревет.

— Господи, народ совсем одичал. Дома засиделся. Для них уже и это развлечение, — вздохнула тётушка, вопреки правилам этикета погрызая фиолетовый леденец на палочке.

— Угу. Просто я думаю, что это нам, тётушка, уже мало чего интересно. А так ведь неплохо играют. И все, как положено: и любовь, и смерть, — вторая ей в уничтожении сладостей, ответила я.

— Совершенно с вами согласен, милая цори, — раздался над моим ухом бархатный баритон, обдав шею горячим дыханием, и сердце мое ушло в пятки. Буквально рухнуло, затем как мячик отскочило, и сразу вернуться на свое законное место, чтобы снова дурачиться там и биться как сумасшедшее.

Я медленно, очень медленно повернулась назад и посмотрела в бездонные синие глаза.