Расторопный Гильберт Хромоножка ловко распаковывает багаж путешественников. Хитроглазый Возница услужливо суетится рядом, готовый помочь Гильберту подсчитать ожидаемую добычу…

Возница. Послушай-ка… Ты, видать, тут не последняя спица в колесе и разбираешься, что к чему… Меня ведь не повесят вместе с ними, верно?..

Гильберт. Это зависит от тебя. Если ты чист перед Богом и людьми – тебе бояться нечего, а если ты вор, обманщик и мздоимец – твоя песенка спета.

Возница. Видит Бог, я ни в чем не виноват!.. Я человек маленький. Скажут мне господа: вези туда-то, я и везу. Мне на их дела «тьфу!», лишь бы платили денежки!..

Гильберт. Так ведь это, приятель, тоже не дело – чужим умом жить. Ты человек в летах, вон и плешь у тебя с хорошую тарелку, пора тебе самому за себя ответ держать!..

Возница. За себя-то я всей душой, а за других – с какой стати?.. Замолвил бы ты за меня словечко, а?.. А то, глядишь, и меня по ошибке вздернут на одном суку с этими прохвостами!..

Гильберт. Э, приятель, мы в таких делах не ошибаемся!.. А вот за что ты своих хозяев честишь? И почему ты решил, что мы их должны повесить?..

Возница. А то как же! Втравили меня, безвинного дурня, в хорошенькую историю, да еще бы это сошло им с рук! Нет, уж пусть поболтаются на ветру, как желуди!..

Гильберт Хромоножка складывает у ног Робина все захваченные у путешественников трофеи. Разбойники сбиваются в кружок вокруг странной добычи, на их лицах явное разочарование…

Гильберт. Да, улов у нас нынче не шибко тучный! Целый ворох каких-то картинок!..

Художник. Каких-то?.. И вы можете столь пренебрежительно отзываться о моих полотнах?.. Да знаете ли вы, что это самое драгоценное, что только можно отыскать в этой стране?..

Гильберт. Ну вот и возьми их на здоровье! Кто тебе сказал, что мы собираемся их у тебя отнять? Нам, слава Богу, эта пачкотня ни к чему…

Художник. Пачкотня!.. Вы слышали, что он сказал?.. Да будет вам известно, что этой «пачкотней» восхищался в свое время сам король Ричард Львиное Сердце!..

Гильберт. А по мне, хоть сам Господь Бог! Может, кому-то эти картинки и по душе, а вот я не дал бы за них и паршивого фартинга!..

Художник. Это оттого, что вы ни черта не смыслите в живописи! Да любой уважающий себя грабитель оторвал бы их с руками! Этим полотнам нет цены!..

Гильберт. Вот ведь разошелся. Другой бы на его месте радовался, что никто не польстился на его добро, а этот наоборот! Да отстань ты со своими картинками!..

Художник. Черт возьми! Это первый случай в моей жизни!.. Меня грабили в Сайлсе, в Вордене и в Юно, и всюду мои работы пользовались спросом!..

Гильберт. Ну, что ты с ним будешь делать!.. Ладно уж, мазилка, так и быть, мы тебя пожалеем!.. Считай, что эти картинки так нам понравились, что мы отобрали их у тебя силой…

Художник. Пожалейте-ка лучше себя! Мне вас искренне жаль, сударь, ибо вы в силу своего невежества не в состоянии отличить свинью от лютни!..

Робин (Художнику). Прости его, братец!.. Он ведь не вращается при дворе, как ты, а живет в лесу. И по роду своих занятий вынужден чаще разглядывать мишени, чем картины. Ну-ка покажи нам то, чем давеча восхищался король Ричард, а уж мы, в свою очередь, тоже постараемся не ударить лицом в грязь!..

Художник. Вот это портрет рыцаря Гая Гисборна. Обратите внимание, как тонко проработан луч света, падающий из окна… И как изящно выписана бронзовая чаша…

Фриар Тук. Святой Мартин! Ну до чего же богомерзкая рожа!..

Маленький Джон. Теперь понятно, почему его называют Кровавый Меч!..

Художник. Вам не нравится? Жаль, мне казалось, что это одна из моих удач… А вот портрет лорда шерифа Ноттингемского. Посмотрите, как играют складки бархатного плаща…

Фриар Тук. Ишь, оскалился, точно волк, которого вытащили из норы!..

Маленький Джон. Будь его воля, он, поди, так и хватил бы нас зубами!..

Художник. А это – дочь лорда шерифа Мария.

Робин. Черт возьми!..

Художник. Любопытная игра света и тени, не правда ли? Я рад, что вы это заметили. Обратите также внимание на ее меховую накидку…

Робин. Она и в самом деле так хороша, как ты ее изобразил?

Художник. О да! И не побоюсь сознаться, даже лучше! Дело в том, что она изготовлена из меха какого-то редкостного животного, которое завезли к нам сарацины…

Робин. Я спрашиваю не о накидке, а о ее владелице.

Художник. Ах, о Марии?.. Да, Мария очень мила. Правда, я рисовал все эти портреты по памяти, но могу поручиться за совершенное их сходство с оригиналом.

Робин. Клянусь всеми святыми, я никогда еще не встречал женщины прекрасней, чем эта! Взгляните-ка на нее, ребята! Ну разве она не настоящий ангел?..

Фриар Тук. Право, не знаю, что и сказать… Сдается мне, что она немного худосочна.

Маленький Джон. Вот если бы художник изобразил ее в рост… А так, боюсь, что она может оказаться коротышкой.

Художник. Ну что вы! Мария очень красивая девочка. Правда, нраву нее, как у дикой кошки. Но, надо думать, с годами это пройдет. Она ведь еще совсем дитя.

Робин. Так ты говоришь, что ехал в Ноттингем к лорду шерифу?..

Художник. Да-да, на торжество по случаю совершеннолетия Марии. Я собирался писать ее портрет. Ах, теперь я понимаю, какую глупость я совершил, поехав через Шервуд!..

Робин. Напротив, ты на редкость удачно выбрал дорогу, и я очень тебе за это благодарен. Ане знаешь ли, кто обычно собирается на праздниках у лорда шерифа?

Художник. Разные люди. Иногда судья Стефен с супругой, иногда аббат монастыря Святого Губерта, но вот уж кто бывает всенепременно, так это сэр Гай Гисборн.

Робин. Видимо, Кровавый Меч добивается руки Марии?

Художник. Я бы не сказал. Сэр Гай – убежденный холостяк. Его устраивают случайные интрижки с трактирными служанками. А вот лорд шериф был бы весьма непрочь выдать дочь за Гая Гисборна…

Робин. Скажи, кто-нибудь из хозяев или из гостей дома знает тебя в лицо? Ну, то есть настолько, чтобы узнать тебя до того, как ты назовешь свое имя?

Художник. Нет, не думаю. Последний раз я был в Ноттингеме три года тому назад, да и то меня поселили в помещении для челяди. Вряд ли кто-нибудь из высоких гостей меня вспомнит…

Робин. Все идет как нельзя лучше!