– Вы ели что-то, Даша?

   Вопрос Сергей застает меня врасплох.

   На него тут же отзывается урчанием и спазмами желудок. Действительно, - а когда я, собственно, ела в последний раз? Еще, наверное, утром… Мы же днем по салонам и по магазинам с девчонками ходили!

   – Понимаю, - снова расплывается в улыбке Сергей, кивая в ответ на мою реакцию желудка. – Было не до того.

   И, хоть в его улыбке нет ничего похабного или сального, я тут же краснею до корней волос. Настолько, что всю обдает жаром.

   Конечно, он решил, что у меня с Севером была бурная ночь, в которой мы даже забыли о еде и обо всем на свете! Да и что ему еще остается думать?

   – Одну минуту, - он выходит и почти сразу возвращается с подносом, полным еды. В глаза сразу бросаются хрустальные блюдца, наполненные красной и черной икрой. Но и кроме этого здесь куча деликатесов. Целая тарелка мяса, ломти какого-то чудного хлеба с орехами и фруктами, салаты, красная рыба и почему-то ананас, нарезанный кружочками. Да тут хороший стол на четверых можно накрыть!

   Хотя смущает меня не это. А тот факт, что он , оказывается, прекрасно ориентируется в доме. Знает, где и что найти и свободно перемещается, берет, что ему хочется. А, значит, - не просто доктор. Скорее всего, у них дружеские отношения. Ну, точно близкие.

   И это очень удачно, что я не поддалась на его располагающее общение. И не рассказала обо всем, попросив помощи. Иначе мне бы уже наверняка никто в целом мире бы не помог!

   – В Новый год, конечно, принято пить шампанское, но я бы рекомендовал бредни или коньяк.

   Сергей совершенно по-хозяйски открывает створку шкафа, на которую я и внимания не обратила прежде. За ней оказывается бар с огромным разнообразием напитков.

   Достав бутылку и два стакана, наливает их до верха.

   – Ну, за Новый год , новое счастье и новую жизнь, Даша! – подмигивает, стукаясь с моим стаканом, так и замершим в моей руке. – И за знакомство! Полагаю, теперь мы будем видеться часто! Впервые вижу, чтобы Влад настолько проафишировал свои отношения, к тому же поселил девушку в собственной спальне! Похоже, у вас это очень серьезно и надолго! А, значит, мы станем добрыми знакомыми, что мне очень приятно!

   Не отвечая ни слова, просто делаю глоток, тут же заедая его хорошим куском сыра.

   Допив свой стакан до конца, Сергей уходит. Даже слегка будто оправдываясь тем, что его ждут.

   А я, оставшись в одиночестве, пытаюсь осмыслить услышанное. Понять. Сделать хоть какой-то вывод.

   Проафишировал свои отношения, да, вот просто не о слово!

   Пытаюсь вспомнить, что там говорили девчонки, залипавшие на его страничку.

   Припоминаю смутно, я никогда таким не интересовалась. Вроде Влад Северов появлялся часто на публике с разными женщинами. Но ни с кем не заявлял про отношения. Каждую называл просто своей спутницей, никаких вольностей себе не позволял. Помню, потому что девчонки еще радостно пищали о том, что он все-таки свободен, а, значит, у них есть шанс, ведь он может появиться у нас в университете! Еще хохотала тогда над ними…

   Мог ли он не знать, что в его кабинет, в его клуб приедут журналисты?

   В том, что мы оказались именно в клубе, еще и принадлежащему Владу Северову, я уже не сомневалась.

   Обрывки произошедшего там теперь начинали видеться ярче. Складываться в единую картину, хоть до этого были блеклыми и смазанными на фоне всего остального, что произошло за эту ночь. Теперь же, оставшись одна и в относительной, насколько это возможно, безопасности, я начала их восстанавливать в целостную картину, отгоняя другое, то, что произошло между мной и Севером в его кабинете. То, что полностью затмевало реальность и все остальные события.

   .

   И все больше напрашивался только один вывод – нет. Не знать об этом он не мог!

   Влад Северов не из тех, в чьей жизни могут случаться неожиданности, тем более, подобного масштаба. Он явно тот, кто всегда и во всем полностью, до малейшей черты, контролирует ситуацию!

   Все становилось все более запутанным, все больше непонятным.

   В тому же, была еще эта брюнетка…

   Милена, так ее, кажется, звали.

   Судя по тому, в каком виде был кабинет Северова, до всего, что произошло, он был там с женщиной, причем, совершенно понятно, чем с ней занимался!

   Почему-то от этой мысли неприятно, даже отвратительно заскрипело что-то внутри, как будто коготки прямо вовнутрь проникли!

   Боже, да какое бы мне до всего этого   дело? Вот как будто бы мало мне проблем! Как раз вот этот факт, что Северов был там с кем-то и занимался сексом – наименьшее, что должно бы сейчас меня волновать!

   Но…

   Почему же тогда так гадко от этого понимания?

   Как будто вот мы пара, а он мне изменил?

   Черт! Надо собраться и думать о том, что действительно важно! Да и если Север кому-то изменил, то как раз таки той самой Милене, и со мной, а вовсе не наоборот! Я для него – вообще никто и совершенно непонятно, почему он вообще обратил на меня внимание! Почему не бросил там, в лесу, не отдал Гордею, чтобы тот убрал ненужную свидетельницу, зачем занялся со мной сексом?

   Сомневаюсь я, что вокруг него мало женщин.

   Лучше меня, умнее, опытнее, более красивых и ухоженных, таких, которые ему по уровню!

   Вряд ли во мне есть хоть что-то, что смогло бы его зацепить!

   Скорее всего, это действительно просто сработал адреналин.

   Нечто неконтролируемое, что вызвало в нем первобытное желание, тот сумасшедший, безумный напор, с которым он на меня набросился…

   Даже сейчас дергаюсь, как от удара током, стоит только вспомнить его глаза.

   Каким безумным, обжигающим голодом они полыхали. Ураганной, неконтролируемой, безумной страстью, что все вокруг, кажется, накрывала, подобно бушующей стихии! Такой дикой неумолимой жадностью, от воспоминания которой у меня снова начинают подкашиваться ноги, а соски простреливает насквозь, отбиваясь током внизу живота, в горящей до сих пор промежности, что сейчас начинает полыхать с новой силой. О, Господи.

   Дрожь проходит по всему телу, накатывая, как обжигающая волна душа, когда я вспоминаю, как он обрушился своим жадным ненасытным ртом на мои губы, как властно толкнулся языком, сметая все мое сопротивление. Как обжигающе сминал, толкаясь им внутрь, оживляя во всех моих рецепторах какие-то немыслимые точки, ощущения, - безумные, ненормальные, наверное, такие же дикие и первобытные, как и та страсть, что охватила его с тот миг…

   Это какая-то совершенно невозможная энергетика! Захлестывающая все вокруг, сметающая все на своем пути! Сбивающая с ног и со здравого смысла!