– Макс, ты никак решил устроить здесь бассейн? – спросила невесть откуда взявшаяся Руби.

Макс встал. «Только бы не растянуться на скользком полу», – подумал он.

– Хоть повеселил вас всех, – буркнул он.

– Повеселил, это точно. Но ты не переживай. – Винс похлопал его по плечу. – Иди переоденься. Ты честно заработал целый галлон апельсинового сока!

* * *

Переодетые в сухое, Макс, Винс, Ферн, Руби и Джош сидели в баре «Виски и крылышки», где угощались разными напитками и похрустывали картофельными чипсами. Поскольку требовался ремонт труб и надо было заменить ковер у кровати, Грейс переселили в другой номер, напротив комнаты Макса. Со временем Макс стал относиться к случившемуся как к забавному происшествию.

– Ты у нас герой дня! – подтрунивала Руби, пихая Макса локтем под ребра.

Он лишь пожал плечами, стараясь не смотреть в сторону барной стойки. Сегодня была смена Грейс. В пансионате она ограничилась словами благодарности.

– Мне всегда нравилось помогать женщинам в беде, – усмехнулся Макс.

Он хотел добавить, что авария с трубой подарила ему незабываемое зрелище полуголой Грейс, но сумел удержаться.

Но эта картина и сейчас стояла у него перед глазами. У Грейс были потрясающие ноги.

– Теперь, если у меня что-нибудь случится, я хотя бы знаю, где вас искать, – подала голос Грейс, усердно вытирая барную стойку.

Винс шутливо погрозил ей пальцем:

– У нас приличное заведение! Это было разовое происшествие. Чертовы трубы. Больше ничего подобного не повторится.

Тетя Ферн гладила мужа по спине, прыская со смеху.

Веселый треп продолжался. Макс поглощал апельсиновый сок, жевал арахис и согласился съесть несколько крылышек со специями – любимого угощения дяди Винса. Но главным для него была теплая, семейная атмосфера. Макс не помнил, когда в последний раз чувствовал себя так непринужденно. Сегодня его день начался не лучшим образом. Потом еще эта идиотская труба. Однако вечер подарил ему столько положительных эмоций, что они перевесили все дневные невзгоды. Обстановка в баре была на редкость дружеской. Его ноздри ловили запах спиртного, но тело Макса реагировало очень спокойно. Он просто не хотел ничего, кроме апельсинового сока.

– Винс, я слышал, в вашем пансионате сегодня было весело.

К их столику подошел высокий парень с аккуратно подстриженной бородкой и недоверчивыми глазами. Он поздоровался с Винсом, ни на мгновение не сводя глаз с Макса.

Винс со смехом пересказал ему историю с лопнувшей трубой.

– Так вы и есть Макс, – сказал обладатель козлиной бородки, протягивая руку. – Давайте знакомиться: Кейлеб Йейтс, помощник шерифа.

Теперь понятно. Вот откуда этот буравящий взгляд.

Макс пожал руку. Йейтс слегка сдавил ему пальцы. «Какой дешевый трюк», – подумал Макс, улыбнувшись уголками рта.

– Я знаю Кейлеба с тех пор, когда он еще учился в седьмом классе. Его отец много лет работал у меня, – пояснил Винс. – Я и представить не мог, что этот мальчишка будет следить за порядком в нашем городишке.

Помощник шерифа ответил вежливым смешком.

– Грейс, будьте любезны бутылочку «Хейнекен».

Грейс подала ему бутылку.

– Вы сегодня чудесно выглядите, – подмигнул Йейтс.

Макс украдкой наблюдал за Грейс. Слова помощника шерифа она восприняла спокойно, если не сказать равнодушно. Не покраснела. Даже ресницами не захлопала. Наоборот, в ее лице появилась напряженность.

– Лесть вам не поможет, мистер помощник, – сказала она. – Вы это знаете. За пиво все равно придется платить. Чаевые не возбраняются.

Макс усмехнулся, склонившись над своим стаканом.

– А вам не надоело пить сок? – вдруг спросила Грейс. – Я могла бы вас угостить пивом в знак благодарности за помощь. – Она подняла глаза к потолку и кокетливо повела носом. – И в качестве извинения за первое происшествие.

Макс улыбнулся и покачал головой:

– Спасибо за предложение, но пива я не хочу. А вот еще от одной порции сока не откажусь.

– Значит, было еще и первое происшествие? – насторожилась Ферн. – Неужели опять что-то сломалось?

– Нет. Но опять из-за меня. Макс выходил из номера, а я так неслась по коридору, что… Словом, если бы он не поймал меня на лету, я бы грохнулась. А я, представляете, вместо благодарности лягнула его в лодыжку.

Все принялись со смехом комментировать услышанное. Помощник шерифа тоже улыбался, но его глаза оставались напряженными и подозрительными. Макс чувствовал их кожей.

– Значит, поймали на лету? – переспросил Йейтс, упираясь локтем в барную стойку.

«Чего он добивается?» – подумал Макс. Этот помощник шерифа показался ему простым и прозрачным. Совсем как стакан у него в руке.

– Да, – коротко ответил он Йейтсу.

Помощник шерифа кивнул, поглядывая на Грейс:

– Выходит, вы сегодня для Грейс – герой дня.

– Нет, конечно, – вспыхнула Грейс. – Просто я…

– Выходит, что так, – перебил ее Макс, желая, чтобы обладатель козлиной бородки подергался.

Это ему удалось. Кейлеб Йейтс стиснул зубы и шумно выдохнул. Он залпом допил пиво, выложил на стойку десятидолларовую бумажку, торопливо простился и ушел.

Макс не мог себе объяснить, почему поспешный уход сконфуженного Йейтса и легкая улыбка на губах Грейс еще больше подняли ему настроение.

Макс О’Хейр был для Грейс загадкой.

С того памятного дня, который начался столкновением в коридоре и продолжился спасением Грейс от взбесившейся трубы в ванной, она постоянно думала о нем. За прошедшие недели, вопреки предупреждениям помощника шерифа о далеко не безоблачном прошлом Макса, ее обхождение с ним стало более неформальным. Работая за стойкой, она частенько заговаривала с ним. Стоило Максу войти в бар, Грейс уже до краев наливала ему большой стакан апельсинового сока. Весело здоровалась с ним при встречах в коридоре пансионата и в стенах ее дома.

За это время Макс немного оттаял. Ушли его первоначальная отстраненность и настороженность, но чувствовалось, он продолжает держать себя под контролем. Казалось бы, если человек не торопится ломать незримый барьер, отойди в сторону и не лезь. Однако Грейс поступила с точностью до наоборот. Стараясь не выпячивать своего интереса, с напускным равнодушием задавая вопросы, она узнала от завсегдатаев бара, а также от Ферн, что Макс более трех месяцев провел в реабилитационном центре. Спрашивать о причинах попадания туда она не рискнула, хотя Йейтс вскользь упомянул наркотики. Неужели Макс – наркоман? Такая мысль казалась Грейс нелепой.

Важнее было другое. Максу оказали необходимую помощь, и он уверенно шел по пути к выздоровлению. Во всяком случае, так себе говорила Грейс, ища причину неутихающего интереса к этому человеку.