И что для меня самое важное? Моя мечта сейчас сбывается, пусть под взглядами десятков глаз, под их едкие замечания, шепотки и завистливые взгляды. Самое главное — это наша дочь и наши чувства, прошедшие через разлуку и полыхнувшие вновь с ещё большей силой.

— Да!

Мой уверенный голос прозвучал в тишине и следом раздались громкие аплодисменты. На лице любимого отразилась целая гамма чувств, самое главное — облегчение и такая щемящая тоска в глазах и любовь, в которой я тонула. Он протянул руку, в которую я вложила свою, открыл коробочку доставая кольцо и надел его на палец. В свете блеснул огромный бриллиант, женская половина зала в восхищении и с завистью выдохнула, мужская вдохнула, наверное, от ожидания женских претензий.

Алекс притянул меня к себе и обхватив лицо поцеловал. Я, стараясь не причинить ему ещё большую боль, обхватила его за талию и прильнула всем телом.

Снова заиграла музыка, всё внимание от нас переключилось на Аню, и мы, держась за руки вышли на улицу.

Там в отсутствии множества глаз, меня снова поцеловали, гладя руками обнаженную спину, рассыпая настырные мурашки и рассылая волны желания.

— Я люблю тебя, безумно! — Прошептал Алекс, касаясь губами моего лица, целуя глаза, щеки, губы.

— Я тоже тебя люблю. Но зачем нужно было устраивать этот спектакль?

— Я не мог потерять тебя ещё раз. Сегодня я это понял, когда ты ушла из моей квартиры. Понял, что снова тебя теряю.

— Ты мне ещё должен объяснение. — Я слегка ткнула его в бок.

Он застонал и схватился за него, состроив страдальческую физиономию.

— Ты меня режешь, без ножа.

— Алекс ты как ребенок. Что за дела у тебя с Дороховым? Почему вы оба как два бойца после хорошей драки? Поехали домой, тебе нужно лежать. Или мне тебя привязать к кровати?

— Только если ты будешь в той же кровати, я согласен.

— Ты не собираешься мне ничего рассказывать. — Утвердительным голосом сказала я, взглянув в серо-голубые озера.

— Ты умная, малышка Вика. Мне всегда это нравилось. Поехали, моя машина сейчас подъедет.

Перед входом притормозила машина, надо же даже выгнал свой автомобиль представительского класса. Водитель, а это был уже знакомый мне охранник открыл дверь, ожидая пока мы сядем.

Взяв меня за локоток, Алекс потянул меня к машине пропуская вперед. Я села, подвинулась чтобы освободить место Алексу, он сел аккуратно, стараясь не потревожить треснутые ребра. Ему бы лежать и лежать, недели две-три, чтобы срослись ребра, а он разгуливает по танцам.

— Куда едем Алексей Николаевич? — Обернувшись на нас спросил парень.

— Домой.

— Хорошо.

Машина тронулась и плавно поехала, выезжая на дорогу. Ночной город был красив. Воздух остыл от дневной жары и ласково шевелил волосы через приоткрытое окно. Мимо проносились неоновые вывески брендовых магазинов, ночных клубов, аптек и ночных магазинов. Оказывается, уже было достаточно поздно, я провела в ресторане гораздо больше времени, чем планировала. На темном бархате неба высыпали звезды рассыпавшись бриллиантовой крошкой. Луна тонким серпом висела над домами, едва видная из-за множества горящий огней в городе.

Усталость брала своё, и я положила голову на плечо Алекса, прижавшись к нему сбоку. Тепло его тела окружало, успокаивало, его рука, обнявшая меня за талию, оберегала. Он наклонился, целуя мою голову и я по движению его губ поняла, что он улыбается.

Ничего, пусть пока думает, что победил. Я всё равно всё узнаю, что за делишки у него с Дороховым помимо бизнеса, с кем они дрались, если не друг с другом. Мужчины, они думают, что умнее женщины, но у них нет такого внимания к деталям, как у нас, они видят масштабно, а мы подмечаем каждую деталь, казалось бы, совсем не важную. Но со временем составляющую весь пазл и собирающую всю картину в единое целое.

В квартиру мы поднялись, держась за руки, Алекс отпустил охранника, и мы остались одни.

— Иди ко мне! — Хриплым возбужденным голосом прошептал Алекс, притянув меня за руку, обнимая и притискивая к себе.

— Алекс, что ты делаешь? Твои ребра. — Возразила я.

— Они всего лишь треснуты, не сломаны.

Жадные губы накрыли мои, сил сопротивляться у меня уже не было, и я с тихим стоном зарылась пальцами в идеальную прическу. Потом стянула с него пиджак, бросив его на диван, туда же полетел галстук и рубашка. Моё платье шелковой лужицей упало к ногам. Целуясь, мы ввалились в спальню, падая на кровать.

Горячие губы блуждали по телу покрывая поцелуями каждый сантиметр. Изголодавшиеся по ласкам мы заново себя узнавали, отдаваясь страсти и любви. Возбуждение било по нервам ища выход, ногти впивались в его широкую спину, оставляя следы царапин.

Между бедер полыхал огонь разливаясь лавой, пальцы Алекса опустились, накрывая лобок, лаская клитор и проникая внутрь, массируя стеночки. Его губы поочередно накрывали груди, потягивая губами соски, легонько их покусывая и вызывая из меня стоны удовольствия.

Я находилась между небом и землей, казалось бы, ещё маленький шаг и я полечу, вдребезги разбиваясь о землю или наоборот улечу так высоко, что не смогу вернуться назад. Мое нетерпение и протяжные стоны заставляли его ещё усердней истязать моё бедное тело. В тот миг, когда я была готова покинуть эту землю рассыпаясь от дикого оргазма, он раздвинул мои бедра входя на всю глубину и заполняя меня полностью. Его сильные уверенные толчки поднимали меня все выше, заставляя раствориться в этом миге и в этом мужчине.

Каждая клеточка тела пела от удовольствия, рассыпаясь на миллиарды частичек и собираясь вновь, чтобы снова рассыпаться. Я крепко обхватила его ногами за талию, приподнимая бедра ему на встречу, стараясь слиться с ним как можно глубже, он же вбивался, присваивая меня навеки, ставя своё клеймо обладания мной.

Почувствовав мой оргазм, он поймал мои губы проникая языком в рот, и одновременно кончая, изливаясь мощным фонтаном семени. Наши тела охватила сладкая судорога пережитого удовольствия, теперь поцелуй перешел из яростного и собственнического в нежный и игривый.

Не разрывая объятий, Алекс перевернулся на спину придерживая меня одной рукой на себе, сминая ягодицы, скользя рукой по спине. Второй запутываясь в прическе, пальцами вытаскивая шпильки из волос. Шумное дыхание постепенно выравнивалось, сердце успокаивало свой бег, и я смогла собрать воедино разбежавшиеся мысли.

— Ты маньяк Маслов, я была права.

— Я твой маньяк Вика, персональный.

— Кто скажет родителям? — Спросила, целуя его в шею там, где билась венка.

— Соберем их вместе и скажем одновременно.

— Мой отец будет доволен. Он давно пытается просватать меня за тебя. Думаешь к чем все эти условия?

— Твой отец умный мужик, уже давно догадался как мы друг к другу относимся.