– Да кто вы такой вообще? И почему вы бегаете здесь, как у себя дома?!

– Ох, извините… В прошлом году мы здесь ночевали. Праздник ещё был, мы выпивали немного, – я пытался найти слова и хоть что-то вспомнить из того вечера.

– Подождите… вы – Володя?… Точно – Володя! Вы ещё песни на гитаре пели! – женщина сразу как-то изменилась в лице.

– Ну да… Я с гитарой был… Орал песни – точно… – какое-то смутное воспоминание промелькнуло в голове и сразу же испарилось. – А Юрий Иванович где? Мне он срочно нужен! – я буквально прыгал на месте.

– Ох, как это там было: «И всё идёт по плану-у-у!» – с хрипотцой протянула тётка.

(Ого! Вот это я, видимо, уже невменяемый был.)

– Так где ваш начальник, подруга?!

– Это… мы ж его вчера на пенсию проводили… Сегодня он уже дома, коровам хвосты крутит… наверное… вот, – теперь я понял, почему она такая весёлая: проводы на пенсию продолжались, только без пенсионера. – А ты что-то хотел?

– Да клеща поймал, – я повернулся и пошёл к выходу.

– Стоять! Ты куда?! – она схватила меня за майку.

– Домой.

– Ты в своём уме?! Быстро к доктору! – женщина вцепилась и практически потащила меня на выход. – Ты ж сдохнуть можешь, балбес!

Оказалось, что мобильная лаборатория, о которой когда-то говорили рабочие, сейчас была именно здесь, в этом районе. И стояли они около ветлечебницы: вот почему столько скотины организованно бродило вокруг. Люди в белых халатах делали прививки животным от всякой заразы, в том числе работали и по клещу.

– Василич! У него клещ! – женщина, оставив меня в относительном покое, подбежала к человеку в милой шапочке и белом халате.

– Понятно. Сейчас, – доктор бросил что-то писать в журнале и подошёл ко мне. – Покажите.

Вот она – минута славы! Вокруг меня стояло практически всё село и с интересом наблюдало за происходящим. Это, ребята, почище всякого НТВ будет!

– Доктор, понимаете, для этого нужно снять штаны. Можно ли сделать это в другом месте? – спросил я, озираясь вокруг.

– Конечно.

Мы подошли к нашему уазику и открыли дверь, закрыв обзор доброй половине смотрящих. Я снял штаны. Доктор посмотрел:

– Стой здесь, сейчас Валя придёт и всё сделает. Давно торчит?

– Третий день.

Он внимательно посмотрел на меня:

– И как… настроение?

– Не очень…

– Понимаю. Сегодня двоих тяжёлых увезли в краевой центр, – сказал он и ушёл.

Я же стоял в трусах и смотрел на коров. А на что ещё было тратить, возможно, последние дни жизни?

Валя появилась неожиданно, чем спровоцировала небольшой переполох: я не ожидал встретить такую девушку, стоя в одних трусах.

– Ну, и где он? – она улыбнулась, и я почему-то покраснел.

– Вот здесь, – я ткнул пальцем чуть ниже семейных трусов, в мёртвое туловище насекомого.

Она присела на корточки и стала макать ватной палочкой вокруг клеща каким-то бесцветным раствором из пробирки.

– Да мы этого клеща завалили ещё два дня назад! Можете эту дрянь Вовке не лить! – Петя подошёл и встал справа, тем самым прикрыв меня от любопытных взоров с подветренной стороны.

– А вы, извиняюсь, кто будете? – Валя подняла голову и посмотрела на Петю.

– Я – водитель! – Петя расплылся в улыбке.

– Вот идите и проверьте уровень масла и тормозной жидкости, пока есть время, – она поставила пробирку в железный чемодан и достала другую, тоже с каким-то раствором.

– А что это вы, дама, указываете водителю, что ему делать?

– Ну, вы же указываете, что делать медицинскому работнику, правильно? Так отчего же медработнику не указать, что делать водителю? – она достала пинцет.

Петя превратился в монумент молчания. Такое с ним бывает, когда он понимает, что дико лоханулся.

– Сейчас я его вытащу и отнесу на экспертизу. Василич определит – заразный или нет, – она аккуратно зацепила насекомое и вытащила его вместе с головой.

Кожа вокруг образовавшегося отверстия была чёрно-фиолетовой, а из самой дырки капала чёрно-красная кровь: не самое приятное зрелище, скажу я вам. Особенно если это твоя нога.

А дальше были одни из самых интересных минут в моей жизни: доктор с помощью насекомого определял, какой билет я вытащил: счастливый или не очень.

Хотя что такое счастье жить? Нам просто страшно умирать. Страх перед неизвестностью порождает любые ужасные формы существования. Владик отдыхает.

Через какое-то время (не помню точно: я опять смотрел на коров) Валя подошла с пробиркой и сказала:

– Это клещ (дальше следовало название по-латыни, состоящее из двух предлиннющих слов), десять процентов которого заражают человека. Соответственно, девяносто – тихие уроды, сосущие кровь. По всем параметрам, вы попали к тем, что девяносто. Поздравляю с днём рождения! Как вас зовут?

– Вова, – я не знал, что делать и говорить в таких случаях.

– Вова, поздравляю! – она повернулась и пошла к своей передвижной лаборатории.

Петя кивнул на мои штаны, лежавшие у ног, и я судорожно схватил их, пытаясь быстро надеть.

– Слышь, надо хоть доктору спасибо сказать… – Петя улыбался. Видно, что у него с души груз упал ничуть не меньше, чем у меня.

– Да знаю, дай хоть штаны надену.

– Доктор! Доктор! – я подбежал и протянул свою руку. – Огромное человеческое спасибо! Вы спасли мне жизнь!

Я тряс его и тряс. Доктор немного дёргался и улыбался, но это не могло продолжаться бесконечно:

– Да что вы… Я тут ни при чём. Вам просто повезло, вот и всё, – он выдернул свою руку и отошёл на шаг. – До свидания. Извините, у меня работа.

А вот теперь мне стало ясно, что я перебарщиваю с благодарностями. Постояв ещё немного, я повернулся и медленно пошёл к нашей машине.

– Подождите, Владимир! – спотыкаясь и путаясь в траве, ко мне подбежала Валя. – Это, конечно, не моё дело. Однако Господь зачем-то оставил вас в живых… Если будет время, подумайте над этим, хорошо?

Всё началось с того, что я проспал. На часах мигало семь утра, а вчера было застолье. Вскочил я как ужаленный и буквально через полчаса летел на маршрутке в больницу.

А, совсем забыл, вы ж не в курсе: вчера вызвал начальник и сказал, что жена его сына скоро родит. Он пустился в разные красноречия о первом внуке и во всякую другую далёкую от нас радость. «Ну, а нам-то какая печаль?» – вопросом пытался я нащупать связь между этим событием и нами. Но вы ж понимаете, что в этой стране все связано в один большой бестолковый клубок: и беременные, и землекопы, и правительство, и ещё Бог знает кто. Поэтому связь нашлась и объяснилась устами начальника: нужно пять человек для сдачи крови, иначе роженицу в родильное отделение не примут – закон джунглей! А так как мы уже сдавали кровь, то список как бы нарисовался сам собой: я и ещё четверо коллег из отдела. Но тут возникал вопрос с нашей стороны: после сдачи надо восстанавливать потерю крови. Ведь в нашей больнице как: если шёл сдавать кому-то кровь, то получал справку об освобождении на два дня – и всё. И не спрашивайте почему – не знаю. А как компенсировать? Кроме накрытой поляны с водкой, на ум ничего не приходило. На том и порешили: с нас – кровь, с начальника – поляна. Вот я и спешил утром в больницу, где меня уже ждали остальные герои битвы за роженицу.