— Я повторяю, Мак, что это — мое личное дело, — заявил герцог.

— Твоя женитьба, кроме того, избавит Элинор от скандала, — продолжала Изабелла. — Все внимание сосредоточится на твоей жене, и вальс с Элинор будет благополучно забыт.

Нет, не будет! Он, Харт, сделает все, чтобы об этом не забыли.

Изабелла перевернула страничку в своем блокноте и, ткнув в листок карандашом, пробормотала:

— Так, сейчас посмотрю… В первую очередь эта леди должна быть шотландкой. Никакие английские розы не годятся для Харта Маккензи. Во-вторых, она должна быть хорошего происхождения. Дочь графа или выше. Ты согласен? В-третьих — никаких скандалов, связанных с ее именем. В-четвертых, не вдова, чтобы родственники ее покойного мужа не ходили к тебе просить о льготах и не досаждали тебе. В-пятых, она должна быть милой и обладать способностью успокаивать людей после того, как ты до смерти их разозлишь. В-шестых, должна быть хорошей и гостеприимной хозяйкой многочисленных вечеров, салонов, балов и званых обедов, которые тебе придется устраивать. Разумеется, она должна знать, кого с кем нельзя сажать… и тому подобное. В-седьмых, должна быть приятна королеве. Королева не в восторге от Маккензи, а супруга, которая придется ей по душе, поможет исправить положение, когда ты станешь премьер-министром. В-восьмых, эта молодая леди должна иметь неплохие внешние данные, чтобы вызывать восхищение, — но не настолько хорошие, чтобы вызывать зависть. — Изабелла оторвала карандаш от бумаги. — Кажется, я все перечислила. Да, Мак?

— И девятое: она должна уметь терпеть Харта Маккензи, — добавил Мак.

— Ах да, конечно… — пробормотала Изабелла. — Кроме того, она должна быть умной и решительной. Вот, теперь все. Это будет номер десять. Хорошая круглая цифра. И еще…

— Пожалуйста, угомонись, — остановил ее Харт.

Изабелла перестала писать и кивнула:

— Да-да, на сегодня я закончила. Только напишу еще имена молодых дам, за которыми ты начнешь ухаживать.

— Не дождешься, — проворчал Харт. Он вдруг почувствовал, как что-то холодное и мокрое уткнулось ему в колено. Посмотрев вниз, герцог увидел Бена, смотревшего ему в глаза. — Почему пес под столом? — проворчал он.

— Бен увязался за Йеном, — пояснила Изабелла.

— Кто увязался за Йеном? — раздался голос Элинор, и в следующую секунду она переступила порог столовой.

Харт внимательно посмотрел на нее. Казалась ли Элинор уставшей после долгой ночи, после вальса с ним, а также после его поцелуев сначала на лестнице, а потом — на груде белья? Нет, отнюдь не казалась. Напротив, она выглядела свежей и бодрой, и от нее, как всегда, исходил запах ее любимого лавандового мыла — когда она проходила мимо него к буфету. Запах лаванды всегда ассоциировался у него с Элинор.

Наполнив свою тарелку, она принесла ее к столу, поцеловала отца в щеку и села между ним и Хартом.

— Старый Бен увязался, — ответила Изабелла. — Он очень любит Йена.

Элинор заглянула под стол.

— А, доброе утро, старина Бен.

«Она всегда здоровается с псом, — подумал Харт в раздражении. — А мне — ни слова».

— Эл, что ты думаешь о Констанс Макдоналд? — спросила Изабелла.

Элинор принялась за холодные яйца с таким аппетитом, словно они были пищей богов.

— Что я о ней думаю? А к чему этот вопрос?

— Мы говорим о потенциальной жене Харта. И составляем список.

— Да?.. — Элинор жевала, сосредоточив взгляд на Йене и его газете. — Ну, я думаю, что Констанс Макдоналд стала бы ему отличной женой. Двадцать пять лет, мила, хорошо держится в седле, знает, как обвести надутых англичан вокруг пальца, умеет общаться с людьми.

— Не забывайте, что ее отец — старый Джон Макдоналд, — вставил Мак. — Он глава их клана и настоящее чудовище. Многие его боятся. Включая меня. Он чуть не вытряхнул из меня душу, когда я был желторотым юнцом.

— Потому что ты, напившись, вытоптал одно из его полей, — заметила Изабелла.

Мак пожал плечами.

— Да, это правда.

— Не переживайте из-за старого Джона, — сказала Элинор. — Он милый, если с ним умеешь обращаться.

— Очень хорошо! — обрадовалась Изабелла. — Значит, мисс Макдоналд идет в список. А как насчет Онории Баттеруорт?

— Бога ради! — Харт вскочил на ноги. — Перестаньте же!

Все за столом уставились на него. Даже Йен поднял голову.

— Можно ли надо мной издеваться в моем же собственном доме? — проворчал герцог.

Мак откинулся на спинку стула, закинув руки за голову.

— Ты бы предпочел, чтобы мы издевались над тобой на улице? Может, в Гайд-парке? Или посреди Пэлл-Мэлл? А может, в твоем клубе?

— Мак, заткнись!

Лорд Рамзи издал смешок, который тут же замаскировал под кашель. Герцог опустил взгляд в свою тарелку и заметил, что колбаса, которую он не съел, куда-то исчезла.

Тут вдруг из-под стола донеслось смачное чавканье. А Элинор почему-то выглядела воплощением невинности.

Из горла Харта вырвался страшный рык, и казалось, что от его рыка зазвенели хрустальные канделябры. А Бен в тот же миг перестал чавкать.

Опрокинув стул, герцог выскочил из-за стола, стремительно вышел из комнаты и быстро зашагал к лестнице. Уже поднимаясь по ступеням, он услышал, как Элинор воскликнула:

— Боже, что это с ним такое?!

«Хорошо, что Харт ушел», — подумала Элинор, снова взявшись за вилку. Ей было неловко с ним встречаться после их головокружительных поцелуев в прачечной и объятий на лестничной площадке. И сегодня она надела те самые панталончики, которые он извлек вчера из стопки белья. Мейгдлин принесла их утром из прачечной.

И Мейгдлин ничего не говорила о беспорядке в прачечной, потому что никакого беспорядка там уже не было. Элинор оставалась в прачечной до тех пор, пока не привела все в полный порядок. И только после этого вернулась к Изабелле, чтобы помогать ей до завершения бала.

Надевая утром свежее белье, Элинор вспомнила, как Харт прижимался к нему губами. И она могла бы поклясться, что даже сейчас чувствовала тепло его губ на ягодицах.

После ухода герцога все молча переглянулись, затем Элинор спросила:

— Зачем ты составляешь список потенциальных невест Харта?

Изабелла отложила свой карандаш.

— Да ничего я не составляю. Это все пустая болтовня, Эл. Мы все знаем, что ты для него — идеальная пара. Просто его нужно немного подтолкнуть.

Элинор ощутила холодок, пробежавший по спине.

— Думаю, он прав в одном, Иззи. Все это — его личное дело. И мое. Только не смотрите на меня так. Я знаю, что права. Разве я не права, папа?

Лорд Рамзи отложил газету и, внимательно посмотрев на дочь, проговорил: