мы достигли третьего этажа, я крикнул через плечо: «Марио, оставайся здесь и убедись, что нам никто не помешает».

Итальянский головорез понимающе хмыкнул и остался у подножия лестницы.

«Картер, ты не можешь этого сделать», — выдохнула Кэмерон, когда мы вошли в мою спальню, что было нелегко, пока я все еще сжимал ее горло. Но я быстро отпустил ее и физически подтолкнул к моей кровати, прежде чем развернуться и закрыть дверь сразу после того, как Сэм и Элис последовали за нами.

Мое сердце колотилось из-за комбинации моего гнева, моей похоти и метамфетамина, которые теперь присутствуют в моем организме. Мои конечности наполнились мощью, и на мгновение я с такой силой сжал дверные ручки, что был уверен, что вмял металл под пальцами.

Я был подключён. Я чувствовал себя так, словно меня поразила молния, но вместо того, чтобы убить меня, она дала мне космическую энергию вселенной. Я дышал быстро, мое тело потребляло вдвое больше кислорода, чем обычно. Я почувствовал, что мое зрение настолько улучшилось, что я мог различать микроскопические вмятины в дверной панели передо мной. Но в то же время всякий раз, когда я поворачивал голову, я чувствовал туманное головокружение, которое заставляло меня думать, что я плыву на облаке.

Я чувствовал себя ХОРОШО.

Я чувствовал себя БОГОМ.

Боги не подчиняются тем же правилам, что и жалкие люди. Богам не нужно мириться с моралью или мелочными законами. У богов есть СИЛА. Боги БЕРУТ то, что принадлежит им. И я знал, что по праву принадлежит мне.

Мои чресла горели от тепла и электричества. Мой рациональный мозг знал, что это был эффект метамфетамина, причина, по которой я мог так легко манипулировать женщинами, чтобы они занимались сексом со мной или для меня. Но теперь это были МОИ чресла в огне, жжение на кончике моего члена, которое можно было погасить только на нескольких дюймах внутри киски Кэмерон.

Ну наконец-то.

В первый раз.

Спустя слишком много лет.

Моя.

Она этого не хотела.

Нахуй ее.

Она любила меня только как брата.

Нахуй ее.

Она тоже пыталась бросить меня.

Нахуй ее.

Книга 5. Глава 29. Seis de Mayo Redux. Часть 5

Кэмерон закричала, когда я, наконец, набросился, ужас пылал в ее глазах, когда она полностью осознала то, что я делал. Возможно, она не верила, что я когда-либо сделаю это. Возможно, если бы она это знала, то в первую очередь вступила бы в борьбу, спустившись сюда. Но теперь, когда это происходило, она определенно боролась.

Кэмерон нанесла подлый хук правой, и на мгновение я увидел звезды, не имеющие ничего общего с кристаллическим метамфетамином. Но сейчас я был неконтролируемым джаггернаутом, и удар нисколько меня не замедлил.

Я схватился обеими руками за V-образный вырез ее платья и зарычал, как Невероятный Халк, когда разорвал его на части. Платье разорвалось посередине, недостаточно, чтобы полностью разделиться, но достаточно, чтобы его было легче снять позже. Она билась, пинала и лягалась, но мне удалось разместить свой вес поверх ее, и я зажал ей рот левой рукой.

«Прекрасно, моя дорогая сестра», — зловеще прорычал я. «Ты получаешь только то, что заслуживаешь». А потом я весело рассмеялся.

Глаза Кэмерон расширились от ужаса, и стала она сопротивляться вдвое сильнее. Но, протянув правый кулак назад, я быстро стукнул ее по голове, ударив ее по черепу и заставив её резко обмякнуть. И когда она внезапно перестала биться в моих руках, я просунул палец под подол ее платья, сквозь трусики и в ее влагалище.

Ее половые губы были сухими, но я знал, что так не будет вечно. Это был не первый раз, когда я был с партнером без энтузиазма, и иногда им просто нужно было немного разогреться. А если она недостаточно смазана… ну… иногда чем больше трение, тем лучше.

Кэмерон задрожала, когда мои пальцы продолжали нажимать на нее, второй теперь присоединился к первому. Глубоко внутри была влага, которую просто нужно было вытянуть, поэтому я нырял внутрь и наружу, вытягивая пизду, которая, как я знал, будет тако-о-ой узкой, а затем оттягивалась, чтобы покрыть ее внешние губы ее естественной смазкой. Она хныкала, и мне нравилось верить, что это был звук ее растущего возбуждения. Тем не менее, я зажал ей рот левой рукой, чтобы приглушить.

Я пока не удосужился снять с нее коктейльное платье. Я протянул правую руку, чтобы стянуть с нее бюстгальтер и обнажить ее идеальную грудь. Держа левую руку на ее лице, я наклонился и провел губами и языком по обеим глобусам, уделяя особое внимание ее соскам. И тут моя правая рука опустилась, чтобы начать расстегивать штаны.

Кэмерон начала приходить в себя, состояние грогги прошло, и сила вернулась к ее конечностям. Она начала поднимать руки, прежде чем я схватил обе и прижал их к матрасу за ее головой. И изо всех сил удерживая ее тощие запястья одной левой рукой, я раздвинул ее ноги коленями, правой рукой центрировал свой член у ее портала и двинулся вперед.

Блять, да…

Она была тугой и все еще немного сухой, но киска Кэмерон открылась для моего проникающего стержня. Ее рот был свободен, она простонала, когда я погрузился в нее, но вместо того, чтобы сопротивляться мне, она просто повернула голову в сторону и заплакала. Хныкая, она позволяла мне толкать, толкать и толкать еще больше, пока я полностью не вставил себя, до каждого последнего сантиметра НАКОНЕЦ погруженный в мою Единственную Истинную Любовь. И только тогда я отпустил ее запястья и сосредоточился, так что мы оказались в естественном миссионерском положении, поддерживая свой вес предплечьями по обе стороны от нее.

«Ощущается хорошо, не так ли?» Я усмехнулся. «Ощущаешься хорошо».