А теперь будьте любезны сообщить мне местонахождение моей дочери. Надо думать, она-то меня узнает.

Миссис Эллис осталась довольна тем, как отчитала доктора, проявив при этом спокойствие и сдержанность. Невзирая на провокации, она не утратила контроль над собой.

— Вы продолжаете утверждать, что вам тридцать пять лет? — спросил доктор, решив переменить тему. — И Грейс Джексон приблизительно столько же?

— Мне исполнилось тридцать пять в августе, — ответила миссис Эллис. — Грейс, кажется, на год моложе, точно сказать не берусь.

— На вид вам безусловно больше не дашь, — заметил доктор, улыбнувшись. (Неужели в такой момент он еще пытается усыпить ее бдительность с помощью дешевых комплиментов?!) — Но если судить по тому, что я узнал из телефонного разговора, Грейс Джексон на сегодняшний день должно быть лет пятьдесят пять или шесть.

— Вероятно, — возразила миссис Эллис ледяным тоном, — среди местной прислуги могут найтись и другие девушки, носящие то же имя и фамилию. Если вы задались целью установить личность каждой Грейс Джексон, то у вас и у полиции уйдет на это много времени. Простите, если я кажусь вам назойливой, но мне хотелось бы прежде всего узнать, где моя дочь.

Он смягчился — миссис Эллис поняла это по выражению его лица.

— Обстоятельства в целом складываются удачно. Мисс Слейтер дала нам сведения об интересующей нас всех молодой особе, и мы с ней, как я вам уже говорил, созвонились по телефону. Она находится недалеко отсюда — знаете Сент-Джонс-Вуд?[113] — и полагает, что вспомнит Грейс Джексон, если ее увидит.

На секунду миссис Эллис потеряла дар речи. Каким образом Сьюзен попала в Сент-Джонс-Вуд? И как бесчеловечно — пугать бедную девочку, тащить ее к телефону, задавать вопросы о Грейс Джексон! Конечно, ребенка сбили с толку, или доктор сам что-то перепутал — как Сьюзен может «полагать, что вспомнит» Грейс Джексон, если видела ее каких-нибудь два месяца назад, когда Грейс провожала ее в школу после летних каникул?..

Внезапно ее осенило: ведь там же близко зоопарк! Конечно, если в школе такие перемены, если там готовятся к переезду, детей собрали и отправили с какой-нибудь молоденькой учительницей в Лондон, в зоопарк, чтобы они не путались под ногами. В зоопарк или в Музей мадам Тюссо.

— Вы выяснили, откуда она говорила? — строго спросила миссис Эллис. — Она не одна? Кто-то за ней присматривает?

— Говорила она из дома 2-а по Галифакс-авеню, — ответил доктор, — а в присмотре она вряд ли нуждается — скоро вы в этом, надеюсь, убедитесь. Судя по голосу, она вполне дееспособна. Кстати, во время нашего разговора она окликнула маленького мальчика по имени Кийт и велела ему не шуметь, иначе ничего не слышно.

По лицу у миссис Эллис скользнула слабая улыбка. Умница Сьюзен! Произвела такое благоприятное впечатление на совершенно постороннего человека… Это вполне естественно: она развита не по летам. Настоящий друг матери. Но откуда там мальчик? Выходит, школа и вправду перешла на совместное обучение, раз в этой группе детей оказались и девочки, и мальчики? Да, конечно, их отправили в зоопарк или к мадам Тюссо, а на Галифакс-авеню, должно быть, завезли покормить — по-видимому, к родственникам мисс Слейтер или этих Фостеров; но разве можно так делать, разве можно за один день принимать такие важные решения и тащить детей из школы в Лондон и обратно, не подумав даже поставить в известность родителей? Надо будет написать мисс Слейтер и откровенно высказать свое мнение об этом безобразии, а если в школе действительно сменилось руководство и там ввели совместное обучение, после Рождества придется Сьюзен оттуда забрать.

— Доктор, — сказала она, — если здешнее начальство не против, то я готова сразу же, прямо сейчас ехать на Галифакс-авеню.

— Превосходно, — отозвался доктор. — Боюсь, что не смогу вас сопровождать, но мы вот как сделаем: с вами поедет сестра Гендерсон — она полностью в курсе событий.

Он кивнул надзирательнице, которая вышла за дверь и сразу вернулась в сопровождении сурового вида женщины средних лет, одетой в форму медицинской сестры. Миссис Эллис ничего не сказала, но внутренне вся напряглась. Она не сомневалась, что сестру специально вызвали из Мортон-хилла.

— Итак, сестра, — произнес доктор бодрым голосом, — вот эта дама; вы знаете, куда ее отвезти и о чем там спросить. Думаю, что вы там пробудете буквально несколько минут, и тогда, надо надеяться, все окончательно прояснится.

— Понятно, доктор, — сказала сестра и окинула миссис Эллис быстрым профессиональным взглядом.

«Ах господи, надо же мне было вчера выйти без шляпы! — подумала опять миссис Эллис. — И зачем только я повязала этот дурацкий шарф! А теперь вся прическа растрепалась, я, должно быть, ужасно выгляжу… Ни пудреницы, ни гребешка, ничего нет. Конечно, у меня простецкий вид, я кажусь им неряхой, распустехой…»

Она выпрямилась, расправила плечи и, подавив желание засунуть руки в карманы, деревянной походкой направилась к дверям. Доктор, сестра и надзирательница спустились вместе с ней на улицу. Перед входом в участок их дожидался автомобиль. За рулем был не полицейский, а, к счастью, обычный шофер. Они уселись в машину — сперва она, за ней сестра.

Ее вдруг осенила запоздалая догадка: может быть, за ночлег в камере, за чай, которым ее поили, полагается кому-то заплатить? Может быть, и надзирательнице надо было что-то дать? Только что?.. Денег все равно нет. На прощанье она дружелюбно кивнула надзирательнице, чтобы показать, что не держит на нее зла. Доктору, напротив, она поклонилась подчеркнуто холодно и официально. Машина тронулась и покатила по улице.

Сестра сидела с каменным, неприступным видом. Что делать? Завести с ней разговор? Нет, пожалуй, не стоит. Любые слова могут быть перетолкованы, восприняты как свидетельство умственного расстройства… Она решила молчать и сидела, глядя прямо перед собой, чинно сложив на коленях руки в перчатках.

Движение вокруг было непривычно интенсивное, они то и дело попадали в пробки. По-видимому, в городе готовится автомобильная выставка. И так много американских машин… Вероятно, какой-нибудь автопробег…

Галифакс-авеню, когда они наконец до нее доехали, произвела на миссис Эллис неважное впечатление. Дома как на подбор неказистые, фасады давно не крашены, во многих окнах выбиты стекла. Машина остановилась у дома, номер которого — 2-а — был написан краской на столбе перед входом. Почему детей понадобилось везти в такое место? Неужели нельзя было покормить их в центре, в приличном, недорогом кафе?

Сестра вылезла из машины и подала руку миссис Эллис.

— Мы ненадолго, — бросила она шоферу.

«Ну, это мы еще посмотрим, голубушка, — мысленно поправила ее миссис Эллис. — Я пробуду со Сьюзен столько, сколько захочу».

Через крохотный палисадник они