За всей компанией приглядывали два Стража. Не в открытую, они делали вид, будто просто остановились в сторонке поговорить. Но кому охота болтать на самом солнцепеке?

Подойдя к Типуну, Мэт погладил коня по морде и принялся осматривать его глаза. Из конюшни вышел детина в кожаной безрукавке; перед собой он толкал тачку с навозом. Ванин подступил поближе и тоже стал всматриваться в конский глаз.

— Сумеешь добраться до отряда? — не глядя на него, спросил Мэт.

— Попробую. — Ванин нахмурился и приподнял Типуну веко. — Ежели повезет, может, и доберусь. Жаль вот только оставлять здесь лошадку.

Мэт кивнул.

— Передай Талманесу: я приказал сидеть на месте.

Дела могут задержать меня здесь на несколько дней, и я не хочу, чтобы они затевали всякие там дурацкие попытки спасения и все такое. Попытайся вернуться сюда. И лучше всего так, чтобы о твоей прогулке никто не узнал.

Ванин сплюнул в пыль под копытами Типуна.

— Коли связался с Айз Седай, считай, что надел на себя седло и уздечку. Вернусь, когда смогу. — Покачав головой, он смешался с уличной толпой. Неуклюжий, потный толстяк, в котором никак нельзя заподозрить лазутчика.

Один из знаменосцев нерешительно откашлялся и подступил поближе:

— Милорд, все ли идет… Вы так все и замышляли, милорд?

— Все идет точно по плану, Вердин, — ответил Мэт, поглаживая Типуна. Все шло точно по плану — у него уже и мешок на голове, и веревочки затянуты. Он обещал Ранду доставить Илэйн в Кэймлин целехонькой, а стало быть, без нее ему отсюда дорога заказана. Да в любом случае он не смог бы уехать и позволить Эгвейн положить голову на плаху. И может быть — о Свет, чего только не приходится делать! — ему не останется ничего другого, кроме как последовать совету Тома. Попытаться хоть как-то удержать пустые головенки этих дурех у них на плечах, а между делом попробовать сберечь и свою. Правда, он чуть не упустил из виду Авиенду — ее бы держать подальше от Илэйн. Впрочем, на худой конец, когда все начнет трещать по швам, он будет рядом. Правда, это слабое утешение. — Все идет так, что лучше и не бывает.

Илэйн рассчитывала найти Авиенду в передней или возле дверей, но очень скоро поняла, почему ее не оказалось ни там, ни тут. Сегодня у Айз Седай было лишь две темы для разговора, и они обсуждали их, позабросив все текущие дела. Мэт был на устах у всех — даже служанки и послушницы, суетившиеся в передней, не упускали случая обменяться суждениями о неожиданном госте.

…Слышали, он ведь та верен… А можно ли таверену находиться в Салидаре, не опасно ли это?.. А правда, что он был однажды в Башне и его просто отпустили?.. Неужто он и на самом деле командует Принявшими Дракона?.. Наверное, его надо арестовать за все те злодеяния, которыми эти Принявшие Дракона повсюду славятся?.. Правда ли, что он родом из той же деревни, что и Возрожденный Дракон, и Амерлин?.. А говорят, будто с Возрожденным Драконом связаны сразу два таверена… Где второй, как его найти?.. Наверное, Мэт Коутон это знает… Мнений оказалось столько же, сколько людей, их высказывающих.

Но было два вопроса, которые Илэйн рассчитывала услышать, но не услышала: что нужно Мэту в Салидаре и откуда Ранд узнал, куда именно его послать? Вслух их не задавал никто, ибо стоило об этом подумать, как становилось не по себе. Не то чтобы Мэт оказался котом в голубятне, но… близко к тому. Ранд знал, где они находятся, — от одного этого прошибал озноб. Авиенду поминали реже, но сестры не могли удержаться от разговоров о ней, и велись они не только ради перемены темы. Не каждый день «дикарка», да еще наделенная такой мощью, сама заявлялась в Салидар. Особый интерес у сестер она вызывала потому, что происходила из Айил. Никогда доселе айильская девушка не обучалась в Башне, и весьма немногим Айз Седай довелось побывать в Пустыне.

Одного-единственного вопроса оказалось достаточно, чтобы узнать, где ее держат. Конечно, никто даже слова подобного не вымолвил, но Илэйн знала, каково иметь дело с Айз Седай, ежели они решили сделать девушку послушницей.

— Сегодня к вечеру она уже наденет белое платье, — уверенно заявила стройная Коричневая сестра по имени Акаррин. Две беседовавшие с ней Айз Седай подтвердили эти слова кивками.

Илэйн торопливо вышла на улицу и увидела впереди трусившую рысцой Найнив. Та почему-то так часто оборачивалась на ходу, что то и дело налетала на прохожих. Илэйн подумала было о том, чтобы догнать ее — в компании-то всяко веселее, но оставила эту мысль. Хоть она и научилась не потеть, бежать по солнцепеку ей вовсе не хотелось. Тем не менее она и сама приподняла подол и зашагала быстрее.

Не успев пройти и пятидесяти шагов, Илэйн ощутила приближение Бергитте и, обернувшись, увидела, что та бежит по улице. С нею была и Арейна, но она, завидев Илэйн, остановилась и с хмурым видом скрестила руки на груди. Хотя Илэйн и стала теперь Айз Седай, эта негодница относилась к ней по-прежнему.

— Думаю, тебе следует знать, — тихонько сказала Бергитте, — что вместе с нами в Эбу Дар собираются отправиться Вандене и Аделис.

— Понятно, — пробормотала Илэйн. В то, что этой парочке вздумалось по какой-то причине присоединиться к Мерилилль, хотя при дворе Тайлин и без того находились три Айз Седай, равно как и в то, что у них есть свои дела в Эбу Дар, Илэйн не верилось. Полученное известие следовало понимать так:

им с Найнив позволяют ехать лишь под присмотром двух настоящих Айз Седай.

— Она понимает, что ей с нами не ехать? — спросила Илэйн.

Бергитте проследила за ее взглядом. Илэйн смотрела на Арейну. Бергитте пожала плечами:

— Арейна? Знает и вовсе тому не радуется. А вот я жду не дождусь, когда мы уберемся отсюда.

Илэйн заколебалась. Она дала слово хранить тайну, пусть даже ей это и не нравилось, но вовсе не обещала не пробовать убедить Бергитте, что в этом нет никакой нужды.

— Послушай, Бергитте. Эгвейн…

— Нет!

— Но почему нет? — Первоначально Илэйн считала, что прежде чем связать Ранда узами Стража, она непременно добьется от него обещания делать, что ему скажут. Но, заполучив в Стражи Бергитте, она все чаще стала подумывать о другом условии — пусть он хотя бы отвечает на заданные вопросы. Бергитте это делала далеко не всегда: иногда отвечала уклончиво, а порой, как, например, сейчас, просто упрямо молчала. — Скажи мне, почему нет, и если твои резоны серьезны, я больше не стану к тебе приставать.

Бергитте бросила на нее сердитый взгляд, а потом схватила за руку и чуть ли не силком потащила в ближайший проулок. Помрачневшая Арейна осталась, где стояла, но Бергитте все равно настороженно огляделась по сторонам и заговорила шепотом:

— Всякий раз, когда очередной оборот Колеса подхватывал меня, я рождалась, жила и умирала, даже не подозревая, что как-то связана с Колесом. Осознавала я это лишь в Тел'аранриоде в промежутках между рождениями. Порой я становилась известной, даже знаменитой, но всегда ощущала себя собой, а не какой-то там героиней преданий. Но на сей раз я была не подхвачена, а просто вырвана из своего ожидания. Впервые я облеклась в плоть, сохранив память о том, кто я такая. Обо мне знают и другие люди — такое тоже случилось впервые. Например, Том с Джуилином. Они молчат, но все знают, это уж точно. Они смотрят на меня не так, как на других людей. Вздумай я заявить, что собираюсь забраться на стеклянную гору и голыми руками убить великана, любой из них лишь спросит, нужна ли мне помощь. И услышав, что не нужна, ничуть не удивится.