class="p1">Катер промчался над залитыми светом холмами, скользнул в темное ущелье и вынырнул в долину. Рэн снизился прямо у дверей замка. Навстречу ему выбежали двое кот-коххов.

– Повелитель Тройм ждет вас!

Рэн и Соэл проворно взбежали по витой лестнице. Вошли в просторную комнату, освещенную пламенем очага. Рыжий Тройм поднялся навстречу гостям.

– С благополучным прибытием.

Глядя на Тройма, капитан видел перед собой веселого, рыжебородого человека, рослого и крепкого, наделенного какой-то первобытной мощью.

Хэшка лежала у огня, тщательно вылизывая одного из своих малышей. Крошечный пушистый комок, прижатый мощной лапой и уже совершенно мокрый, пронзительно пищал. Хэшка тихонько рычала, любовно уговаривая малыша потерпеть и не брыкаться.

Рэну она представлялась женщиной, державшей на коленях ребенка. Языки пламени лились по ее плечам и свивались кольцами, согревая, но не обжигая малыша.

Успокоив ребенка, Хэшка запела. Она пела о долгих снегопадах, сильных метелях и страшных буранах. «Снег кругом. Днем – снег, ночью – снег. На снегу – отпечатки лап. Одинокая цепочка следов – плохо. Цепочка следов – беда. Одиночка погибнет, снег занесет следы. Бегите скорее, кот-коххи. Сминайте снег. Найдите одиночку, согрейте дыханием, примите в стаю».

Тройм, присев рядом с женой, вырезал из дерева какую-то фигуру. Рэн отлично знал, что в дело шли зубы и когти кот-кохха, но видел, как рыжий веселый человек, насвистывая, ловко орудовал резцом. Тонкой линией наметились крылья, упали на пол стружки, деревянные крылья словно приподнялись, затрепетали перед взмахом и вот уже развернулись во всю ширь.

Рэн словно завороженный следил за длинной рыжей стружкой, похожей на лепесток пламени, на прядь волос Хэшки.

Повинуясь приглашающему жесту Тройма, гости опустились на золотистые покрывала из шерсти кот-коххов.

– Тебя опередили, друг мой, – сказал Тройм.

Старался говорить простыми фразами, помятуя о том, что гость, хоть и научился понимать их язык, все же не освоил его в совершенстве.

– Юэль? – Рэн просиял: «Первая хорошая новость за последнее время». – Где она?

– Подожди радоваться, – вздохнул Тройм. – По пятам за удачей идет беда. Тебя разыскивают. Точнее, и тебя, и твоего спутника.

– Знаю, – сказал Рэн; радость улетучилась мгновенно. – Сюда добрались полицейские?

– Один. Нэтиец. Девушка прилетела с ним. Конечно, она враг ему и друг – тебе, но…

– Так Юэль все-таки здесь? – Рэн едва удержался, чтобы не хлопнуть Тройма по плечу. Вовремя спохватился: даже дружба с властелином Фригии не давала права на подобную фамильярность.

– Они прилетели вместе, – подтвердил Тройм.

Капитан решил, что ослышался.

– Вместе? С полицейским?

– Да.

Рэну оставалось только молча дивиться. «Юэль прилетела с полицейским! Большей неожиданности и представить нельзя. Как это могло случиться?» Потом ему пришло в голову самое простое и самое правдоподобное объяснение: узнав о погоне, отчаянная девчонка нанялась переводчицей.

– Где же она? – Рэн привстал, готовый бежать навстречу.

– Они улетели.

Рэн снова опустился на покрывало, переживая жгучее разочарование.

– Куда?

Хэшка подняла голову, обеими руками придерживая брыкавшегося младенца, и сказала:

– Твоя невеста просила…

«Невеста?» Капитан напрасно силился сдержать улыбку. Он прекрасно помнил, что не успел поведать девушке о своих чувствах и не слышал ее признаний. Приятно было узнать, что Юэль считает себя его невестой. Рэн так сосредоточился на этом открытии, что чуть было не пропустил остальное.

– Юэль сказала: Ильтс опытный дознаватель. Он разгадал ваш план и вернется на Фригию. Не медлите, улетайте.

Рэн начал благодарить Хэшку, но в смятении забыл половину учтивых слов. И впрямь, беда спешила за удачей. Они с Соэлом угадали верно. Обмануть преследователей не удалось. Синий краб Муфим наверняка известит полицейских. «Нэтийцы могут появиться в любую минуту. Надо бежать. Оставить письмо Юэль и бежать».

Веселое щебетание заставило Рэна вскинуть голову. Под потолком комнаты порхали свити – живые краски. Трепыхались разноцветные крылья, подрагивали короткие хвостики, длинные клювы издавали переливчатые трели. Несколько короткохвостиков резко спикировали вниз и закружились возле его лица. Капитан знал: свити – телепаты. Они намеренно отвлекли его от раздумий.

В ту же секунду Соэл коснулся его руки. Бывший секретарь посольства к чему-то напряженно прислушался.

– Мне кажется или…

– Башня дрожит. Не обращайте внимания, это не принято замечать, – быстро проговорил Рэн, готовясь погибнуть под лавиной встречных «почему» и «отчего», на которые все равно не сможет ответить.

К счастью, секретарь посольства привык не задавать лишних вопросов.

И снова заговорил Тройм:

– Сам решай: улетать или остаться. Наш дом – твой дом. Но Хэшка обещала Ильтсу, что не станет тебя защищать.

Рэн посмотрел на Хэшку. Огонь, струившийся по ее плечам, был так ярок, что капитан невольно зажмурился. Перевел взгляд на Тройма. Властитель Фригии сохранял неподвижность и бесстрастие ледяного утеса.

Рэн задумался. Однажды Хэшка с Троймом спасли ему жизнь. Несомненно, спасали бы его снова и снова. Если бы… Если бы он не мог спастись сам.

Капитан давно усвоил: кот-коххи не умеют прозревать будущее, но каждого гостя видят насквозь. Судят о предстоящем – по сплетению характеров.

Кот-коххи оставляли решение за ним. Значит… бегство было не единственным выходом.

Он повернулся к Соэлу и коротко пересказал новости. Секретарь и бровью не повел, но Рэна уже не могло обмануть его равнодушие.

– Да, известия не из лучших. Но ведь этого мы и ждали. Следовательно… – он внезапно осекся и спросил: – Капитан, а где Лэтэ? Разве ее не позвали сюда?

– Уже соскучились? – поддел Рэн.

– Лучше не спускать с нее глаз, – небрежно откликнулся Соэл. – Достаточно того, что Лэтэ натворила на Златке.

Рэн сделал вид, будто верит этому объяснению.

– В самом деле, куда она подевалась?

Капитан оглянулся по сторонам, и тотчас к нему слетели зеленый и синий свити.

– Нет, нет, – зачирикали они. – Она не знала, ее не звали. Ее не было. Мы искали…

– В комнате…

– В башне…

– В долине…

– Ее не было, не было.

И свистуны упорхнули, оставив Соэла и Рэна в полном недоумении.

– Вернулась на корабль? – выдавил капитан единственное предположение.

– Одна? – не поверил Соэл. – Ночью? В такую даль, по снегу?…

– Надо сказать Тройму…

Рэн не успел закончить фразу.

Хэшка, оборвав песню, вскочила на ноги. Теперь Рэн не видел ее лица – только языки пламени. Она что-то вскрикнула, и наступила тишина. Смолкло чириканье и шелест крыльев, проснувшийся малыш всхлипнул и испуганно затих. Тройм встал рядом с женой – несокрушимым исполином. Нет, Рэну он уже не напоминал и великана, скорее – громаду смерча, поднявшуюся от земли до небес: ноги уходят в снег, голова скрывается в тучах.

– Полуночный хор смолк, – сказала Хэшка; голос зазвенел, словно разбившаяся на куски льдина.

Только теперь Рэн ощутил, что дрожь стен затихла.

– Кто-то проник в башню