– Убей меня, – спокойно сказал Родди, почувствовав нерешительность противника. – Убей, если тебе хочется.

Дзирт заколебался, но суровое выражение на его лице не смягчилось.

– Иди своей дорогой, – произнес он как можно спокойнее, хотя это спокойствие противоречило испытанию, которое ему предстояло.

Родди расхохотался.

– Убей меня, ты, чернокожий дьявол! – взревел он, подавшись к Дзирту, несмотря на то, что все еще стоял на коленях. – Убей, или я достану тебя!

Можешь в этом не сомневаться, дров. Я буду охотиться за тобой во всех уголках земли и даже под землей, если это потребуется!

Дзирт побледнел и взглянул на Гвенвивар, ища поддержки.

– Убей! – заорал Родди почти в истерике. Он схватил Дзирта за запястья и потянул на себя. На его шее показались кровавые полоски. – Убей, как убил мою собаку!

Дзирт, ужаснувшись, попытался вырваться, но хватка Родди была стальной.

– Что, кишка тонка? – ревел охотник. – Так я помогу тебе!

Он еще сильнее рванул на себя запястья Дзирта, и острия сабель еще сильнее впились в шею. Если обезумевший человек и ощущал боль, понять это по его упрямой улыбке было невозможно.

Дзирта охватили противоречивые чувства. В этот момент ему хотелось убить Родди, скорее под воздействием потрясения, нежели из мести, и все-таки он понимал, что это невозможно. Насколько Дзирту было известно, единственным преступлением Родди была неотступная охота за ним. Ради всего, что было ему дорого, Дзирт должен был уважать человеческую жизнь, пусть даже жизнь такого отвратительного типа, как Родди Макгристл.

– Убей меня! – снова и снова выкрикивал Родди, находя какое-то необъяснимое удовольствие в возрастающем у дрова отвращении.

– Нет! – заорал Дзирт как можно громче, чтобы заглушить охотника.

Разозленный настолько, что уже не мог сдерживать дрожь, Дзирт не пожелал ждать, когда Родди прокомментирует его безрассудный крик. Он уперся коленом в подбородок горца, высвободил запястья из его пальцев, а затем одновременно ударил рукоятками сабель в виски охотника.

Глаза Родди закрылись, но он не потерял сознание, упрямо тряся головой.

Дзирт ударил его еще и еще раз и в конце концов угомонил врага, ужасаясь своим действиям и непобедимому упорству противника.

Когда ярость наконец утихла, Дзирт поднялся на ноги. Он весь дрожал, и из его лиловых глаз текли слезы.

– Отгони пса подальше! – крикнул он Гвенвивар, затем в ужасе отбросил окровавленные клинки и склонился над Родди, чтобы удостовериться, что тот не умер.

* * *

Родди очнулся и обнаружил, что над ним стоит его желтый пес. Быстро надвигалась ночь, и снова задул ветер. Голова и рука горца ныли, но он не обращал внимания на боль, полный решимости продолжать охоту и зная теперь, что Дзирт никогда не сможет убить его. Пес сразу же взял след, ведущий на юг, и они тронулись в путь. Родди лишь слегка напрягся, когда, обогнув каменный выступ, они наткнулись на рыжебородого дворфа и его дочь, которые явно его поджидали.

– Не трогай мою дочь, Макгристл, – ровным тоном сказал Бренор. – Не следовало тебе трогать мою девочку.

– Она заодно с дровом! – возразил Родди. – Она предупредила дьявола-убийцу о моем появлении!

– Дзирт не убийца! – закричала в ответ Кэтти-бри. – Он не убивал фермеров!

Он говорит, что ты обвиняешь его в этом, чтобы другие помогли тебе поймать его!

Тут она поняла, что только что в присутствии отца призналась во встречах с дровом. Когда Кэтти-бри добралась до Бренора, она рассказала ему лишь о грубом поведении Макгристла.

– Ты ходила к нему, – сказал явно уязвленный Бренор. – Ты солгала мне и отправилась к дрову! Я же велел тебе не делать этого. Ты обещала, что не будешь...

Упрек глубоко ранил Кэтти-бри, но она быстро вспомнила о том, во что верила. Бренор учил ее быть честной, но это касалось и честности по отношению к тому, что, по ее представлениям, было справедливым.

– Однажды ты сказал мне, что каждый должен выполнять свой долг, возразила Кэтти-бри. – Ты говорил мне, что все существа разные и каждого нужно считать тем, кто он есть. Я видела Дзирта и знаю его истинное лицо, говорю тебе. Он не убийца! А этот... – и она обвиняюще указала на Макгристла, – он лжец! Я вовсе не горжусь моей ложью, но я никогда не позволила бы этому гаду поймать Дзирта!

Бренор немного подумал над ее словами, а затем обнял ее за талию и крепко прижал к себе. Обман дочери еще причинял ему боль, но дворф гордился тем, что девочка способна отстаивать свои убеждения. По правде говоря, Бренор пришел сюда не для того, чтобы искать Кэтти-бри, которая, по его представлению, сидела в шахтах и дулась на него, а для того, чтобы встретиться с дровом. Чем больше он размышлял над подробностями своей битвы с реморхазом, тем больше убеждался в том, что Дзирт хотел прийти к нему на помощь, а не сражаться с ним. Теперь, в свете только что происшедшего, из его души улетучились последние сомнения.

– Дзирт подоспел вовремя и освободил меня от этого грубияна, – продолжала Кэтти-бри. – Он спас меня.

– Дров подговорил ее, – возразил Родди, чувствуя, как растет гнев в душе дворфа, и не желая драться с опасным соперником. – Это убийца, говорю тебе, и то же самое сказал бы тебе Бартоломью Тистлдаун, если бы мертвец мог говорить!

– Ба! – фыркнул Бренор. – Ты не знаешь мою девочку, а не то сто раз подумал бы, прежде чем назвать ее лгуньей. А еще раньше я говорил тебе, Макгристл, что мне не нравится, когда моя дочка волнуется! Думаю, тебе следует убраться из моей долины и сделать это прямо сейчас.

Родди зарычал. Зарычал и его пес, который прыгнул между горцем и дворфом, оскалив зубы на Бренора. Бренор пожал плечами, нисколько не испугавшись, и сам зарычал на собаку, дразня ее.

Пес потянулся к лодыжке дворфа, и Бренор резким движением тяжелого башмака придавил нижнюю челюсть собаки к земле.

– И забирай с собой своего вонючего пса! – взревел Бренор, хотя при виде мясистого бока собаки он снова подумал, что мог бы лучше распорядиться этой сердитой тварью.

– Я иду туда, куда хочу, дворф! – огрызнулся Родди. – Я собираюсь достать этого дрова, и если он все еще в твоей долине, значит, здесь останусь и я!

Бренор распознал в голосе человека явное разочарование и повнимательнее присмотрелся к синякам на лице Родди и глубокому порезу на его руке.

– А дров-то, оказывается, сбежал от тебя, – сказал дворф, глубоко раня Родди своим ехидством.

– Ненадолго, – пообещал горец. – И никакие дворфы не смогут помешать мне!

– Возвращайся в шахты, – велел Бренор Кэтти-бри. – Скажи остальным,