– Ага, опять держитесь за руки, – сказал Аджай прямо перед ними. – Вижу, подходит любой предлог. Ей-богу, пойдут сплетни…

– Заткнись, – сказала Элиза.

– Давайте я кое-что попробую, – сказал Уилл.

Он моргнул, включая Сеть. Все выглядело так же неопределенно и смутно, как и невооруженным глазом. Поблизости никаких тепловых следов или других признаков жизни. Бесполезно. Он убрал Сеть.

– Ничего не видно, – сказал он.

– Что теперь? – спросил Аджай.

– Справа крутой утес, – сказал Уилл. – Давайте найдем стену – мы знаем, что она слева, – и будем ее держаться. Элиза, хватайся за мой рюкзак. Пойдем цепочкой.

Элиза встала за ним и взялась за его рюкзак. Уилл положил руки на плечи Аджаю. Аджай повернулся в указанном направлении и принялся шарить в тумане.

– Пока ничего не нашел, – доложил Аджай.

– Подождите, – сказала Элиза, – кажется, я могу ее найти.

Они остановились. Элиза выступила из-за спины Уилла и издала несколько негромких и необыкновенно быстрых звуков: щелканье, гудение… Затем взяла Уилла за руку, сделала несколько шагов и резко остановила обоих.

– Если я права, стена в нескольких дюймах прямо перед нами.

Уилл подошел к ней, вытянул перед собой обе руки, медленно двинулся вперед… и через полфута коснулся скалистой стены.

– Ах, эта эхолокация! – восхищенно сказал Аджай.

– Полезный новый инструмент, – сказала Элиза.

– И, разумеется, именно тогда, когда она нам необходима, мои собственные ничтожные возможности абсолютно бесполезны, – добавил Аджай.

– Не бесполезны, – возразил Уилл. – И мы еще не раз их задействуем.

– И не ничтожные, – добавила Элиза. – Да и не единственные они у тебя, Брейниак.

– Ну, ладно, может, я чуток понабивался на комплименты, – с кривой улыбкой признал Аджай. – Почему бы тебе не пойти первой, дорогая?

– Нет, вы должны идти впереди оба, – сказал Уилл. – Элиза, иди слева и держись левой рукой за стену. Я пойду сзади.

Уилл схватился за их рюкзаки и поставил друзей в нужное положение.

– Надеюсь, ты не станешь возражать, если мы возьмемся за руки, – сказал Аджай.

– Нет, если ты сам не против, – ответила Элиза и взялась правой рукой за левую руку Аджая.

– Она хотя бы не видит, как ты покраснел, – сказал Уилл. – Пошли!

Они шаг за шагом двинулись вперед. Уилл взялся за оба их рюкзака и обнаружил, что держаться по центру ему легче с закрытыми глазами.

– Жутковато, – сказала Элиза. – Идешь, словно во тьме, а вокруг столько света.

– Дело в отсутствии разнообразия или текстуры, – объяснил Аджай. – Мозг не может нормально считывать данные, поступающие от глаз, если нет ничего контрастного… Погодите, есть предложение. Ты не могла бы развеять туман своим свистом? Просто чтобы он стал неоднородным?

Пока они осторожно пробирались, Уилл услышал, как Элиза начала издавать разные звуки. Казалось, туман ничего не брало, но вот Элиза издала негромкий возглас, похожий на вибрирующий воинственный клич.

– Вот этот, – сказал Аджай. – Он создает перед нами рябь, и я определенно вижу какой-то рисунок.

Уилл открыл глаза и осмотрелся. Он по-прежнему ничего не видел. Снова включил Сеть. Впереди в тумане появились еле заметные дрожащие линии, почти образующие тропу.

– Отличная работа, молодцы, – сказал он.

Некоторое время они продолжали идти, сосредоточенно, в мрачном молчании. Через каждые несколько сотен шагов Уилл включал Сеть и осматривался.

– Как, по-твоему, далеко до дна долины? – спросил Аджай.

– От начала тумана? Думаю, с полмили, – ответил Уилл.

– Хорошо, – сказал Аджай, поднося к лицу какой-то предмет, испускающий слабое красное свечение. – На краю облака я включил шагомер, и похоже, половину этого расстояния мы уже прошли.

– Мне кажется, или туман впереди немного редеет? – спросила Элиза.

– Ты права, – ответил Аджай. – Вероятно, мы приближаемся к дну туманного облака.

– А разве на дне он не должен быть гуще? – спросила Элиза.

– Да, более плотный пар должен опускаться, – сказал Аджай. – Но здесь как будто даже молекулы ведут себя вопреки законам.

Уиллу потребовалось немного больше времени, чтобы заметить различия, но постепенно он сумел увидеть свои ноги, потом несколько футов тропы впереди. Что-то в этой поверхности его тревожило, но прежде чем он смог понять, в чем дело, Элиза и Аджай поскользнулись. Их ноги поехали вперед, и оба упали на рюкзаки, а так как Уилл шел за ними, он тоже упал. Тропа стала скользкой, как та оплавленная поверхность, с которой они столкнулись в ущелье, – и, не успев понять, что происходит, они заскользили вниз, как по хорошо смазанному желобу.

– Держитесь друг за друга! – крикнул Уилл. – Держитесь подальше от края и старайтесь ухватиться за стену!

Впрочем, кроме как друг за друга, держаться было не за что. Туман продолжал редеть, и они увидели, что вся поверхность тропы такая же гладкая и скользкая. Тропа продолжала заворачивать влево, но инерция несла их вправо, к краю утеса. Уилл достал нож, закрепленный на икре, и потащил его за собой, пытаясь использовать его как руль и повернуть влево, но поверхность оказалась слишком твердой – нож не оставлял на ней ни царапины.

Элиза быстро повернулась всем телом вправо и испустила густой поток звуков за границами их восприятия. Звуковой луч прошелся по тропе, высекая искры: Элиза пыталась использовать его как тормоз, чтобы замедлить движение; сначала ей это удалось, но уклон тропы увеличился, и они продолжали разгоняться, все больше приближаясь к краю утеса. Уилл видел ветки и листья – густую растительность за обрывом, но это могли быть вершины деревьев, что было… плохо.

Аджай первым перевалился через край. Уилл левой рукой покрепче ухватился за его рюкзак, соскальзывая за ним. Повернувшись, он успел вонзить нож в землю за самым краем утеса. Нож вошел глубоко, и Уилл уцепился за него, а мгновение спустя на его правую руку навалилась тяжесть Аджая и его рюкзака. Напрягая все мышцы, Уилл держал его мертвой хваткой.

– Я тебя держу!

– Не думаю, что ты…

– Нет, держу!

Рядом скользнула Элиза, но она обеими руками ухватилась за край утеса и повисла возле Уилла, закрыв глаза.

– Держись! – крикнул он.

– Уилл, ты не должен…

– Нет, должен, Аджай. Я не позволю тебе упасть.

– Посмотри вниз, – сказал Аджай.

Уилл впервые взглянул вниз. Он увидел прямо под собой висящего Аджая, а дальше, сквозь редеющий туман, то, что за ним.

Ноги Аджая болтались в трех футах над землей.