Потихоньку мы приближались к месту съемок. От утренней кампании милиционеров осталось только пять человек, в их числе и наш знакомец лейтенант Кольцов. Остальных видимо режиссер отпустил до завтрашнего дня. Гримерша устанавливала диадему на голову новой Княгине – Катеньке красавице. Та, так и лучилась лунным светом.

Данила толкнул меня локтем в бок, указывая глазами на вершителя наших кинематографических судеб. Странная картина предстала перед моими глазами. Главный режиссер как обычно сидел в тени большого зонтика, а рядом с ним стояла новенькая кабинка биотуалета. Князь не удержался, чтобы не похвалить главного режиссера.

– Молодец, условия, теперь у нас, почти как на Западе.

– И не надейся. Персональная! – сказала Наталья Сергеевна.

А из-за ленточной ограды, куда милиционеры вывели толпу мальчишек, неслись пронзительно-раздраженные крики.

– Вы нас всех обманули.

– Мы пришли в девять часов.

– А вы никого не взяли на фильм.

– Пусть по новой набирают.

В это время мы подошли к тому месту, где под зонтиком сидел главный режиссер. Михалыч, отгораживаясь одной рукой от шума, обратился к Наталье Сергеевне.

– Зря мы сразу первых троих взяли на массовку!

– А я что говорила.

– Пойди успокой их.

– Как?

Легко сказать успокой, когда у толпы наших сверстников разогретой Данилиным отказом появился настоящий кинематографический зуд. Такого количества конкурентов я сроду не видел. Кино, поистине любимый вид искусства народа. За ленточным ограждением стояла тысячная толпа.

– Откуда они набежали? – удивленно спросил я Настю, неизвестно откуда появившуюся рядом с нами.

– Слух про шкатулку с бриллиантами пронесся по городу.

Дальше она могла не рассказывать. Не каждый день так удачно, прямо в толпу конь копытом выбивает столько красивых драгоценностей.

– Хоть бы нам что досталось! – пожалела себя Настя.

– Похоже, сейчас достанется!

Вперед из толпы выступила все та же четверка – Неворуй, Колька, Череп и Хмырь.

– Данила, чего молчишь?

– Наврал?

– Пропустите нас дяденька милиционер, мы на роль, на пробу.

– Дай мент, пройти.

Приближались первые раскаты грома. Главный режиссер, не ощущая всей двусмысленности нашего с Данилой положения, сказал:

– Пропустите их, я с ними договорюсь сейчас.

А четверка шла как на бой. Уронить свою честь в глазах своих приверженцев стоящих за ленточным ограждением они не могли. Десятки завидующих глаз смотрели им в спину. От того, чего они добьются сейчас, зависело их будущее лидерство в своих кампаниях. Претендентов на место вожака-атамана, и у них хватало.

Михалыч благожелательно улыбался. Он уже решил про себя, что сейчас отправит вместе с ними Наталью Сергеевну, свою помощницу и та, где-нибудь подальше в стороне; отведет свою душу на просмотре, и так и быть, возьмет несколько человек на массовку. Не обеднеет он, а вот имидж надо держать.

По глазам Михалыча Данила понял, что ответ будет дипломатически-благожелательным, но одновременно малоутешительным для переговорщиков. А отвечать в итоге придется ему, моему дружку. Совсем некстати, именно в этот момент к нам подошла светящаяся счастьем Катенька красавица.

– Поздравляю! – буркнул Данила.

– Как я тебе? Похожа я на княгиню? А я ведь тебе по роли матушка, а ты мой сынок. Мне ваша подружка Настя, все про вас рассказала. Ты – Данила!

Никто и подумать не мог, что мой дружок кинет камень в хрустальный вазон сбывшейся мечты вчерашней золушки из приемной мэра.

– Михалыч! Наталья Сергеевна! Князь! Люди…и! – взвыл дурным голосом мой дружок, показывая пальцем на Катеньку красавицу, – Я отказываюсь играть с нею княжеского сынка. – и дрожащим голосом добавил, вперя указующий перст в приближающейся четверку, – выбирай среди них себе сынка, а я пошел.

После его последних слов, мне показалось, что сейчас скупая, мужская слеза скатится у него по щеке. Плохим он актером оказался, не смог ее выдавить, но на искреннее огорчение не пожалел широких мазков. Князь, заподозрив что-то неладное, догнал Данилу и развернул его в сторону делегации прибывшей с ультиматумом.

– Это они тебя раздели?

– А правда, где реквизит, где одежда? – всполошилась Наталья Сергеевна.

– Мы знаем, где одежда! – как всегда невпопад залепил Череп. – Давай роль.

– Это, что за банда? – неожиданно заявил Михалыч, увидев перед собою четыре решительно настроенные рожи местных молодых авторитетов.

– В милицию захотели? – бросилась на выручку сынку и племяннику, красавица Катенька.

Опешив от такого жесткого и нежданного отпора, квартет любителей кино попервоначалу растерялся.

– Он сам!

– Без штанов он был!

– Мы его не били!

– Скажи Данила!

Данила подтвердил половину:

– Не били!

Всяк понял по своему, но от этого смокинг на Даниле не появился.

Князь схватил Хмыря за руку, Наталья Сергеевна уцепилась в вихры Кольке, новоявленная княгиня красавица Катенька, то ли осваивала азы педагогической науки, то ли входила в роль мамаши, но претенденту на звание княжеского сынка, бритоголовому Черепу пришлось отведать ее ласки. На руке возведенной Данилой на княжеский трон Екатерины красавицы, блестело обручальное кольцо. Им она периодически и прикладывалась к выбритому темени главаря черепков.

– Моего племянника обижать! На тебе!.. На тебе!

Четвертый из этой кампании, Неворуй, не дожидаясь, пока и ему достанется на орехи, медленно, медленно отступал. Когда он развернулся, чтобы дать деру, то рядом с главным режиссером, в траве, увидел огромный перстень, из той злополучной шкатулки. Перстень увидел и Михалыч, но проворнее, конечно, оказался Неворуй. Из-под самого носа хозяина он выхватил чужую драгоценность и уже готов был с победным кличем рвануть дальше, когда купленные вчера, новенькие лапоточки скользнули по траве. Михалыч, успел схватить его за шиворот и начал трясти.

– Не воруй! Не воруй! Не воруй!

С испугу – Неворуй, подтвердил, что он – Неворуй.

– Я не Неворуй?

– Да! …Ты не воруй! – взбесился Михалыч.

К ним подошел милиционер, который хорошо знал местную шпану, в том числе и Неворуя и тоже сказал:

– Он Неворуй! – И тоже встряхнул его за шиворот. – Не воруй Неворуй!

И Данила сказал:

– Сначала мозгуй, Неворуй! А потом воруй, Неворуй!

Хлипкое, ленточное ограждение после того, как от него отошел милиционер, не выдержало напора мелюзги подпиравшей задние ряды и упало на землю. Кто-то кинул клич, что в траве полно колец и сережек и вся толпа мальчишек и девчонок хлынула к месту встречи двух высоко договаривающихся сторон. А четверка видя, что к ним несется подкрепление, перешла в наступление.