Крылья у дракона были смехотворные, летать не мог. Зато пузо отъел, еле по земле волок. По всему было видно, жизнь удалась.

Иногда Змей Обольститель (как он себя мысленно представлял) красивых девушек похищал. А однажды саму Забаву Путятишну похитил.

На все пересуды – было ли что между ними, не было, отмалчивался и отнекивался. Мало ли что в нашей ханжеской стране могут подумать. Особенно, если молодую семью по головам посчитают.

Но секрет Полишинеля – не иголка в стоге сена.

Когда драконовы отпрыски на свет нарождаться стали – тут уж, как говорится, против рожна не попрешь.

Но вот беда. Детишки все в дракона пошли – тоже калеки. Каждый на свой лад.

У одного руки из заднего прохода. Другой без головы. У третьего моча все время в голову брызжет.

Так вот теперь и живем. И пока непонятно, что с этим делать.

Пошел как-то перешепот по стране.

– Надвигается! Слышите? Уже скоро!

Вызывает Царь Дадон Бояр на ковер.

– Куда, куда! – вскричал. – Ну-ка, разувайтесь, снимайте свои сапоги… сафьяновые. Все-таки ковер персидский, надо уважать! Мы Персию сейчас любим.

– И всегда любили! – громко провозгласил Боярин по иностранным делам. – Даже когда делали вид, что как будто не любим.

Выдали каждому боярину по паре белых гольф, взошли они на ковер перед Царем в белых гольфах, встали по линеечке – как школьники на первое сентября.

– Ну, рассказывайте, дружочки!

– Что именно? – шагнул чуть вперед Главный Боярин.

А ему на ухо уже шепчет референт:

– Сказку, рассказ, басню, доклад. Ситуация в экономике, на фронте, мировые цены на репу. Кого наградить, кого сослать, кого к черту послать?

– Вы что, думаете, я не знаю? Вообразили себе, что меня можно изолировать от неприятной информации? Думали пересидеть? – сердится Дадон.

Бояре переглянулись.

«Что еще случилось?»

– Мы не знаем.

Царь сквасил лицо.

– Ну-ка, Ученый, подойди сюда.

От пурпурной портьеры отделился ранее неприметный белобородый чудик в пурпурной мантии, с высоким колпаком на голове.

– Ты Ученый?

– Ваше Величество, наука не знает точного определения понятия «ученый».

– Не мели чепуху. Отвечай прямо – ты ученый, или нет. Эй, палач!

– Ученый, Ваше Величество. Без сомнения!

– Расскажи-ка нам, Ученый, что вы там у себя напридумывали? Про си-си… как там дальше.

– Про си-си мы тоже думаем, от Вас ничего не утаишь. Но я Вам в докладной писал про Сингулярность.

– Во-во, точно. Что за птица?

– Мы с коллегами пришли к выводу, что общество и технологии развиваются по ассимптоте. По мере приближения к точке сингулярности все процессы бесконечно ускоряются. Время и пространство сжимаются. И потом – бах!

Царь вздрогнул.

– Он же умер вроде… Или наука сейчас умеет… Поясни нормальным языком.

– Сингулярность, Ваше Величество – это такая точка, как взрыв. Когда все и сразу. Что хочешь.

– У кого-то конкретно все и сразу? Фамилии.

– У всех, у всех! – разгорячился звездочет. – Все и сразу. Как коммунизм!

– А я тогда буду не нужен? – вкрадчиво поинтересовался Царь.

– Нет!

– И мы будем не нужны? – растерянно вопрошают бояре.

– Нет, конечно!

Наступила тяжелая минутная пауза. Палач вопросительно поглядывал на Царя, разминая тем временем кисти рук.

Первым опомнился Дадон.

– Революции были? Были. Мировые войны? Катаклизмы? Выборы? Миллениумы? Глобальные потепления? Концы света? Демократии? Мы все пережили. Переживем и новую напасть. У нас опыт большой. Главное что? Правильно. Объединиться! Сплотиться! Нанести превентивный удар! Естественно, соблюдая дипломатические принципы ненападения первым.

– Ваше Величество! – подал голос Боярин по обороне. – Армия завсегда с Вами. Как знал – перед совещанием отдал приказ провести учения, приближенные к боевым.

– А как поживает Казна?

– Хотелось бы побольше, – заныл Боярин по Финансам. – Так некстати, всегда, так некстати.

– Ваш рейтинг растет! – оптимистично объявил Главный Боярин.

– Как же растет, если он вчера был на максимуме?

– Сами не понимаем. Растет и все тут. Вот Ученый здесь, пусть нам доложит, как так вышло, что их математические законы ошибочны. Не в ногу со временем.

– Прекратим дискуссию, – сказал Царь. – Ученый, расскажи нам, что породило или приближает сингулярность.

Звездочет стал загибать пальцы:

– Образование, свободомыслие, технологический прогресс, мирное развитие…

– Понял, понял. Речь идет о выживании, поэтому все средства хороши, – Царь в ответ тоже стал загибать пальцы: – Отреформировать образование. Устроить войнушку. Добавить разрухи. Передовые компании передать в государственную собственность. Да, предложите другим царям переговоры. Пусть тоже лепту внесут. Не все же мне одному радеть за будущее.

– Будет сделано, – откланялись бояре.

Ученый задумчиво взял в горсть свою бороду и стал ее разглаживать.

– Ну а как, если мы вдруг избежим сингулярности, а они нет? Такое, судя по всему, возможно.

Чудик Ванька в ночь под Рождество не ложился спать. Он достал свой новенький волшебный смартфон и стал писать.

– Милый дедушка, Константин Макарыч!

– Макаров, – поправил смартфон.

Ванька терпеливо стер и написал сызнова.

– Макаров, – бездушно настаивал смартфон.

– Да что такое! – воскликнул Ванька. Фраза поддалась лишь с третьего раза.

Он продолжил.

– Здесь город большой. Дома все господские…

– Господство.

– Какое еще господство, черт тебя подери! Чье? Я хоть словом про господство обмолвился? Железяка чертова, тебе что говорят, то и пиши!

– Господство, – упорствовал смартфон.

Ванька взял его в свою крепкую ладонь и уставился в яркий экран, борясь с сильным искушением шмякнуть об стол. «Хочешь узнать, кто здесь главный?»

Справившись с эмоциями, он продолжил писать.

– Я буду Богу молиться, а если что, секи меня…