шнуры. У двух вставших на свои ножки «кирпичей» колдовали в это время лишь Шмидт с Василием. Афоня с Кудряшом положили на снег прочный витой шнур и махнули рукой. Оружейники, оставшиеся у мин, приняв сигнал от товарищей, помахали им в ответ, наклонились, а потом бросились в сторону окопов.

– Шнуры заведены от фугасов за сто шагов в заранее замаскированное место, – объяснял зрителям Егоров. – Мины направлены в ту сторону, где удобней будет посечь осколками цели. Курт с Василием привели их в готовность, убрав удерживающие запалы скобы. Посмотрите, эти мины на ножках и так видно плохо, а известкой их покроем, так они и вовсе не заметные станут, огня и дыма-то от фитилей нет. Всё! Ждём появление неприятеля столько, сколько будет нужно! – Алексей оглядел притихших командиров, внимательно всматривающихся в цепочку установленных деревянных щитов. – Обоз подошёл к месту подрыва. Давай, Курт! Всем пригнуться!

Оружейники резко дёрнули за шнуры, и в ста шагах, в том месте, где была «дорога с неприятельским отрядом», грохнули два взрыва.

– Можно! – кивнул главный оружейник, и по команде ротного все бросились к месту подрыва. Увиденное впечатляло! Группа установленных щитов была вся покрыта пробоинами и выщерблинами. В досках застряла металлическая обрезь, дробь и картечины. Люди ходили от одного к другому, качали головой и выковыривали из них металлическую начинку от мин.

– Задний взрыв слишком широко ударить, – качал головой Шмидт. – Угол получится большой, много дробь мимо щит пройти.

– Да ладно, не ворчи, – усмехнулся Алексей. – Назад ведь почти ничего не вылетело, просто веер разлёта осколков очень широкий вышел. Подумай просто, как тонкую, ударную стенку у мины лучше ладить. Может, там боковые стенки формой как воронку сделать? В любом случае, в общем-то, всё очень хорошо получилось!

Второй участок для испытания направленных мин сделали у заросшей опушки ближней рощицы. Пионеры укрепили свои снаряды винтами прямо на деревья и так же их рванули по команде Егорова, изображая тем самым подрыв неприятеля из засады.

Всё! Новые направленные мины с этого момента вставали на вооружение роты. Оставалась только небольшая доработка, и при наличии времени, нужных компонентов, а также умелых рук их можно было сделать столько, сколько было нужно.

– Вашбродь! Там высокое начальство пожаловало, – доложился вестовой из второй полуроты. – Господин прапорщик за вами послал. Говорит, беги скорее, веди командира сюды, а то цельный полковник с премьер-майором на наш полигон заявились!

– Вот как?! – Алексей оставил оружейников отвечать на вопросы унтеров, а сам заспешил на ту полевую часть полигона, где вторая полурота Хлебникова оттачивала искусство егерского боя.

Через полверсты за холмом и поворотом оврага открылось поле, где на глазах у стоящих неподалёку зрителей стрелковая цепь по команде молоденького прапорщика стремительно сломалась, рассыпалась, а уже через минуту образовала равносторонний квадрат с ощетинившимися остриями штыков.

– Выше штык, выше! Под углом его ставь и поддёргивай слегка! – слышался крик командира. – Макарыч, выведи одного из цепи и соседей у него чуть в бок растолкай. Во-от, поглядите, что будет, если пару всадников в центр каре втиснется! Раненых растопчут и вам всем спины посекут!

Около конвойного казачьего десятка стояло две фигуры в офицерских мундирах. Подбегая, Лёшка узнал обоих.

– Ваше высокоблагородие, здравия желаю, господин полковник! – вытянулся он перед высоким штаб-офицером. – Здравствуйте, господин премьер-майор, – вежливо кивнул он его спутнику.

В качестве гостей здесь был сам главный армейский интендант Филиппов Яков Семёнович и куратор Егорова барон фон Оффенберг. Вот он, тот, кого он так долго ждал и кто действительно мог решать здесь вопросы!

– А я уж думал, ты новое звание получил, в кавалерство вступил, георгиевский крест из рук самого командующего нацепил, теперь даже можно и о прямом начальстве своём забыть? Я уже со вчерашнего дня в Бухаресте, капитан, неужто не знал?! – грозно сдвинув брови, проворчал Генрих Фридрихович.

– Никак нет, ваше высокоблагородие, ну что вы такое говорите! – Алексей аж покраснел от этой подколки своего начальника. – Я вас очень сильно ждал, вы же ведь сами знаете, без вас тут ничего просто так не решается! – и скосил глаз на ухмыльнувшегося интенданта.

– Шучу, Алексей! – рассмеялся полковник и неожиданно по-простецки крепко обнял Лёшку. – Рад за тебя, поздравляю. И с капитанским чином, и с высокой наградой! По праву всё заслужил. А мы вот решили сами вас с господином главным интендантом навестить. Тебя-то ведь не дождёшься, – и он легонько толкнул локтем Лёшку. – Ты ведь по понедельникам только привык господина Денисова с его заместителем в штабе своими постоянными просьбами мучить?

Барон, как обычно, был энергичен и весел, и Егоров понял, что он действительно соскучился по этому обаятельному и умному, такому русскому барону.

– Ну что, показывай нам, на что столько свинца, пороха, огнепроводного шнура и всякого прочего военного имущества тратишь? Сейчас Яков Семёнович с тебя за всё-о здесь спросит. Вовек не рассчитаешься своим капитанским жалованьем! Так ведь, господин майор? – Генрих Фридрихович озорно подмигнул интенданту.

Тот только лишь молча покачал головой в ответ и что-то там такое невнятное про себя пробурчал.

– Тут нам всё понятно, это, как ты мне в своё время объяснял, у тебя тот полигон, где вы отрабатываете полевой егерский бой, – продолжал напористо барон. – Ну что сказать, полурота прапорщика работает слаженно, построения у неё быстрые и уверенные. Дальше куда?

– Здесь поблизости мы вот только что новый построили, – объяснял, отводя в сторону гостей Егоров. – Он нам нужен для наработки навыка взятия полевых укреплений. Две недели мы его своими силами ладили. Сам он, конечно, небольшой, всего-то на один плутонг нам его хватает, и то больших трудов стоило, чтобы здесь возвести. Вот, сами поглядите!

За холмиком гостям открылась большая площадка, где стоял обычный ретраншемент или полевой редут с типовым небольшим рвом, с валом, насыпными земляными укрытиями для стрелков и для артиллеристов. Второе и четвёртое отделение в это время стояло перед командиром первой полуроты, который им что-то горячо объяснял, энергично при этом жестикулируя.

– Разобрались в строю! Быстро! Быстро! – послышалась команда подпоручика, и перед подошедшими офицерами уже стоял ровный строй егерей.

– Ваше высокоблагородие, сборный плутонг получает замечания после учебного штурма укреплений! Доложился подпоручик Гусев! – Сергей лихо козырнул и отошёл чуть в сторону.

– Здорово, егеря-молодцы! – гаркнул полковник, оглядывая, замерший по стойке смирно солдатский строй.

– Здравья желаем, вашвысокоблагородий! – слаженно грохнул ответ.

– О, видно, что плутонг особой роты егерей мне здоровья желает, не то что крепостные инвалиды или комендантские зазнайки. Кусты от крика трясутся, орлы! – улыбнулся полковник. – Ну что, подпоручик, покажешь, чему сегодня своих солдат научил?

– Так точно! – отозвался Гусев. – Разрешите выводить