— А что у вас тут еще заедает?

— Все заедает, — ответила женщина, ковыляя дальше.

— Я могу воспользоваться грузовым лифтом? — Рейчел пошла за женщиной в сторону лестницы.

— Нет, — ответила пожилая женщина. — Грузовой лифт только для сотрудников.

Рейчел плюнула и, напрягая свои ножки, стала подниматься по лестнице, глядя на снующий туда-сюда персонал, у многих женщин на лице была явное недовольство своей личной жизнью, да и не только своей личной жизнью а и жизнью вообще.

Рейчел наконец добралась до пятого этажа и повернула налево, открыла дверь в читальный зал газетного фонда, спустилась по лесенке и осмотрелась. Хищницы не было. По описанию это должна быть девушка китаянка в черной блузке, в черных штанах и белых дредах. Таковой в зале не имелось. Рейчел прошла по залу и осмотрела те углы, которых не было видно, там тоже ее не оказалось.

Рейчел подошла к старушке, которая сидела за столом и решила оформить требование. Рейчел подумала, какую газету она закажет. Она вспомнила, что так и не дописала свою искусствоведческую работу, которая называлась «Толстой и Ге». А издательство все ждет и ждет ее рукопись. Рейчел, будучи единственной дочерью своего знаменитого отца, пользовалась популярностью у интеллектуалов Европы и США. Ее прошлая книга, об искусстве Италии восемнадцатого века, пришлась по вкусу, весь тираж был раскуплен. Благодаря ее фамилии Толука Севилья и благодаря своему знаменитому отцу она вызывала интерес, и если на полках магазинов появлялась ее книга, то многие искусствоведы покупали без раздумья, все-таки дочь знаменитого Грегори Толуки Севилья как ни как. Да и сама Рейчел Толука — известный искусствовед и хороший оценщик частных коллекций. Ее книги явно будут всегда стоящими прочтения. А уж то, что она без акцента говорила на восьми языках и умудрилась в детстве не прочитать ни одной детской книжки, было чем-то легендарным.

Рейчел вспомнила, о чем она пишет в своей работе «Толстой и Ге». Она остановилась на том, что собрала богатый материал, письма, ссылки, мемуары, интересные высказывания. Вся ее работа крутилась вокруг одной картины «Распятие», которую русский художник Николай Николаевич Ге написал в 1892 году. Эта картина многими искусствоведами считалась самой страшной русской картиной, вплоть до настоящей крипипасты. Эта картина внушала зрителям настоящий ужас. Она могла присниться по ночам, увидев ее один раз — никогда ее не забудешь. На данный момент картина экспонировалась в музее д'Орсе в Париже. Рейчел рассуждала в своей искусствоведческой работе причину, зачем русский художник написал такой кошмар, и утверждала, что Николай Ге написал такую ужасную картину под жестким влиянием графа Льва Толстого, с которым он тесно дружил. Рейчел на страницах своей работы пустилась в глубокие рассуждения. Собрав большой материал, она узнала, что художник Николай Ге буквально жил длительными периодами в доме Льва Толстого. Спал в его кабинете. Лев Толстой покупал на свои деньги штаны для Николая Ге. Покупал для него кисти, масляные краски, уголь, холсты и все, что нужно. Создавалось такое ощущение, что художник был каким-то мальчиком-несмышленышем, у которого граф Толстой был воспитателем в виде бородатого важного учителя.

Так что же так подействовало на русского художника, что заставило Николая Ге написать такую страшную картину? Без сомнения это влияние графа Льва Толстого. Именно об этом пишет Рейчел Толука Севилья. Издательство жаждет получить такую искусствоведческую работу от нее, потому как интеллектуалы западного мира такой темой интересуются. Но, это не единственное что вызывает интерес, вызывает интерес страшная мистика самой картины. Она действительно внушает дикий ужас на тех, кто на нее смотрит. Так кого же распял художник? Неужели он распял того страшного воющего на пустые свинцовые небеса зверя, который прячется в потерянной русской душе? Или, быть может, это пророчество о страшной русской революции, о красном большевистском терроре, который затопит кровью всю матушку Русь спустя десятилетие, после написания страшной картины?

— Я заставлю их плакать, — вспомнила Рейчел слова художника. — Но это слова не художника. Это слова Толстого. Это Лев Николаевич так воздействовал на художника, что получился дичайший ужас.

Рейчел в этой работе много чего написала и хотела еще написать. Поэтому Рейчел решила заказать несколько газет, где имелись статьи за период 1890-х годов на эту тему, чтобы совместить приятное с полезным. Неизвестно когда здесь появится хищница.

Рейчел села за стол так, чтобы видеть всех тех, кто входит в читальный зал. Через двадцать минут унылый растрепанный молодой человек с очень унылым лицом и потускневшими глазами положил ей на стол три тяжелых переплета с газетами. Рейчел достала блокнот, ручку и стала перелистывать старые газеты, постоянно при этом посматривая на входящих в зал людей поверх своих стильных хипстерских очков.

Кобра Фохт не появлялась. Прошел час, потом второй, потом третий. Рейчел уже издергалась сидя за столом в читальном зале и прочитывая уже сто вторую статью, записывая себе в блокнот интересные ссылки. Для нее это было дело привычное, работать со ссылками она умеет. Но где, же хищница? Почему ее все нет и нет?

Внезапно на ушке Рейчел завибрировал девайс. Рейчел незаметно подвинула микрофончик к своим губкам.

— Рейчел, — услышала она встревоженный голос нейросети Зины. — Рейчел, ничего не спрашивайте, немедленно сдавайте газеты и уходите из библиотеки. Если вы увидите хищницу, не подавайте даже виду. Просто уходите из библиотеки.

— Я не понимаю, что происходит? — прошептала Рейчел.

— Рейчел. Случилось страшное, за вами хвостом притащились агенты из всех организаций, но это не самое страшное. За вами следом притащилась доктор Кэролайн. А еще я заметила Элизабет Вэнс.

— Что? — Рейчел испуганно заерзала на стуле.

— Сдавайте газеты и уходите немедленно.

Рейчел спорить не стала. Она, мило улыбаясь окружающим, взяла в охапку газеты и прошла к нишам, где лежали заказанные газеты до востребования. Так же мило улыбаясь и не подавая даже виду о своем волнении, она направилась к лесенке ведущий в коридор. Но тут произошло то, чего ждала Рейчел. По лесенке спускались уже знакомые черные замшевые сапожки с застежками в виде серебряных змеек. Кобра Фохт выглядела как обычная студентка лет двадцати пяти, она была лишена всех украшений и выглядела как обычная студентка из Китая. Черная блузка, черный пояс и облегающие штаны. Выглядела она куда моложе, чем есть на самом деле. Там-то она красивая шикарная женщина лет 30, похожая на дьявольскую соблазнительницу, а здесь такая вот молоденькая узкоглазая милая девушка, которая не вызывает никаких подозрений. Рейчел прошла мимо нее, даже не взглянув, и вышла в коридор. Мило улыбаясь, она пошла прочь из библиотеки.