мы будем воспринимать друг друга как враги, то беседы не получится. Я довольно серьёзно готовилась к нашей встрече, но к сожалению, решения, как нам сблизиться и стать, если не друзьями, то хотя бы партнерами, так и не нашла.

Гарри хмыкнул и взглянул на женщину.

— Можно позвонить маме? — спросил он.

Светлана задумалась, глядя на Гарри.

— Только при мне и на громкой связи, — предупредила она.

— Хорошо. Мне скрывать нечего.

Женщина достала телефон, а Гарри продиктовал номер, который выучил наизусть. После пары гудков через громкую связь раздался голос Ларисы:

— Алло, кто это?

— Мам, привет! Это я, Гарри!

— Гарри! Как... как ты позвонил? У тебя всё нормально?

— Да, мам, не волнуйся. Обут, одет. Сплю в тепле. Всё хорошо. Кормят тут отлично. Учусь потихоньку.

— Гарри... Господи, я так волновалась. Я прямо не знала, что делать. Я приезжала, но мне сказали, что у тебя запрет на свидания.

— Я так и подумал, — хмыкнул мальчишка и покосился на психолога, которая что-то чиркнула в блокноте. — Мам, прости телефон не мой. Я просто хотел сказать, что у меня все хорошо, чтобы ты не волновалась.

— Гарри...

Из трубки послышались всхлипы, а начинающий некромант тяжело вздохнул.

— Мам, я тебя люблю. Всё будет хорошо. Привет Петьке передавай, ладно?

— Ладно... Я тоже тебя очень люблю.

Парень протянул руку к телефону и сбросил вызов.

— Я не ограничивала время звонка, — заметила Светлана. — Мог бы еще поговорить.

— Не люблю, когда женщины плачут, — ответил хмурый Гарри. — Может... перейдём к нашему курсу психотерапии? Или как это у вас называется?

Женщина кивнула, отодвинула дело мальчика и блокнот, после чего достала из стола тетрадь. Она пролистала пару страниц и хотела уже что-то сказать, но тишину нарушил Гарри:

— Спасибо за звонок. По-человечески спасибо.

— Пожалуйста. Думаю, теперь мы можем поработать серьезно?

— Да, я готов.

— В общем и целом, психология одаренных строится на их стихии. Думаю, ты знаешь или слышал, что... например, одаренные силой огня очень... Вспыльчивые. А допустим, маги земли наоборот — безэмоциональные.

— Я слышал об этом.

— Тогда, думаю, ты слышал о том, что некроманты... Все некроманты, история которых хорошо известна были... достаточно жестокими, злопамятными и мстительными.

— Угу. Глеб Мрак проклял свой собственный род, — хмыкнул Гарри. — Причём после смерти.

— Как ты считаешь... он был в своём праве?

— Насколько я помню историю, он жутко ненавидел род Соколовых. Не знаю предысторию конфликта, но он на смертном одре поклялся карой любому, кто пожмёт руку Соколовым из своего рода.

— Знаешь, что было в той каре?

— Импотенция и геморрой, вроде бы.

— Как ты считаешь, он поступил правильно?

— Трудно сказать. Я не знаю причин, по которым он их так ненавидел, но... проклятье не на Соколовых, а на его род... Это было странно. Не хорошо и не плохо. Странно. Тем более, род Мрак... он вообще существует? По-моему, он выродился.

— Насколько я знаю — еще нет, хоть и близок к этому, но меня интересует твоё отношение к этому.

— Глупое проклятье.

— Согласна. Однако, я эту тему подняла не для того, чтобы тебя в чем-то проверить. Я хочу тебе показать, что будет, если ты будешь двигаться на поводу своих эмоций. Ты превратишься в такого же озлобленного, злопамятного и жестокого, но довольно сильного мага. Ты это понимаешь?

— Понимаю, — тяжело вздохнул Гарри.

— Поэтому я считаю, тебе надо акцентироваться на положительных эмоциях. На том, что тебя веселит. То, отчего ты улыбаешься, и что тебе очень нравится. Пока ты еще ребёнок, ты должен ловить эти моменты. В тяжелые периоды жизни они тебя выручат и помогут избежать... подобных поступков и остаться самим собой, а не тем, что из тебя делает сила. Понимаешь?

— Угу.

— Давай тогда попробуем вспомнить что-нибудь весёлое и то, отчего ты получал удовольствие. Сможешь? Может, любимая игрушка или какая-то забава.

Гарри молчал несколько секунд, после чего вздохнул и произнёс:

— Тараканы.

— Что?

— Тараканы. Мы живём в старой пятиэтажке, и у нас периодически появлялись тараканы. В садик я не ходил. В муниципальном не было мест, а на частный не было денег. Вот я и сидел дома, пока мама на работе и... развлекался.

— Вот как? И что ты с ними делал?

— О-о-о-о... Что я только не делал. Они ходили маршем колонной, играл в пиратов в ванне. Вместо кораблей были мочалки...

— Ты... дрессировал тараканов?

— Светлана...

— Светлана Владимировна.

— Светлана Владимировна, я некромант. За мной сила смерти. О какой дрессировке может идти речь?

***

С моего приезда прошло почти два месяца.

Я исправно выполнял расписание и не вступал в конфликты. Почти достроил основу со всеми кругами на обязательных медитациях в тренировочном зале. Учился, на радость учителей, довольно хорошо. Правда, история тут преподавалась более углубленно, и тут у меня был единственный трояк из всего табеля.

На Новый год к нам приходил Дед Мороз и собирал пожелания. Я искренне, со всем сердцем прочитал ему стихотворение. Он спросил, что я хочу в качестве подарка, а я без раздумий сообщил, что мне очень нужен труп, не более чем трехдневной давности.

Да, побелел он знатно, а я едва сдерживал дикий хохот от вида физиономии актера.

С коллективом... с другими школьниками у меня не сложилось. Часть из них была забитыми серыми мышками, часть бывшей шпаной с улиц, а ещё часть настолько надменна и уверена в своей исключительности, что разговаривать с ними было невозможно. Общаться ни с одной из групп у меня желания не было. Как итог, я страшный и ужасный некромант, которого держат ночью в изоляторе, потому, что мне при свете луны надо питаться свежей плотью.

М-м-м-мда.

С психологом мы общались и вполне сносно. Каждая наша беседа началась со звонка маме. Я сообщал, что у меня всё хорошо, и просил не волноваться.

В принципе, ничего страшного не было, но мои попытки заставить куриные косточки двигаться провалились. Я уже хотел попробовать ещё раз призвать назгула, но боялся, что меня засекут. Схему ритуала Петя по моей просьбе спрятал в рамке фотографии, где я, мама и он на фоне каруселей в парке.

Я бы, наверное, решился, просто чтобы хоть чем-то занять разум. За эти два месяца меня