Энди улыбнулся. Вряд ли в Эдинбургском университете помнили Ангуса Баттерфилда. Однако он решил поискать сегодня в Интернете информацию о старике и годах его учебы в Эдинбурге.

– Благодарю вас, сэр. Сегодня вечером я почитаю об этом учебном заведении, – пообещал Энди.

– Молодец! – похвалил Ангус и пожаловался на сестру, не пустившую его собаку в столовую.

Августа все еще злилась на Руперта за салфетки, которые тот уничтожил.

Каролина флиртовала с Джошуа, а Энди галантно беседовал с Люси, она была в прозрачном розовом платье. Белокурые локоны делали ее похожей на ангела. Блейк внимательно наблюдал за старшими детьми. Он боялся, что они потеряют чувство реальности и влюбятся в призраков. Блейк решил обязательно поговорить о своих опасениях с женой после ужина.

Взрослые наслаждались общением. Гвинет и Сибилла оживленно болтали о своих увлечениях. Гвинет была восхищена тем, что Сибилла изучала архитектуру и дизайн в университете, курировала музейные выставки и писала статьи для журналов. Блейк рассказывал о преданности жены искусству, о ее одержимости, и Гвинет слушала его, широко раскрыв глаза. Она сама была артистической натурой, правда ее талант не получил развития.

– Как это здорово – работать не покладая рук, – прошептала Гвинет, но тут в разговор вмешалась ее мать.

– Не говори глупостей, Гвинет! Чем бы ты могла заниматься? Открыть прачечную? Быть гувернанткой? Пусть трудятся мужчины, а женщин должны привлекать другие вещи – более полезные и приятные, – проворчала Августа и добавила, что раньше Гвинет писала прекрасные акварели, но оставила живопись, когда родила детей.

Гвинет скромно заметила, что ее работы были посредственными.

– И потом, у меня нет времени на творчество, – заявила она.

– Чепуха! Время всегда можно найти, – возразила Августа. – Дети выросли и не требуют присмотра. Ты должна снова взяться за кисти.

Однако Гвинет не согласилась с матерью. Ей не хотелось говорить о своем творчестве. Она была очарована Сибиллой, восхищалась ее манерами, способностью смело высказывать свое мнение, никого при этом не обижая и оставаясь женственной. Гвинет считала гостью очень современной. Обе женщины быстро нашли общий язык, и Гвинет поблагодарила Сибиллу, что та позволила Магнусу поиграть с Чарли.

– Он прекрасно провел время и много рассказывал о новом друге, – промолвила она.

Сибилла ответила, что ее семья будет всегда рада видеть Магнуса и он может приходить к ним в гости в любое удобное время.

Ужин в тот вечер затянулся надолго, Баттерфилды и Грегори сидели за кофе и десертом чуть ли не до ночи, не желая расставаться. Гвинет сказала Сибилле, что на званых ужинах принято, чтобы женщины в конце трапезы уходили в гостиную, оставляя мужчин в столовой одних.

– Но когда ужинаешь с близкими друзьями, то не соблюдаешь формальности, – с улыбкой добавила она.

Сибилла знала об этих правилах этикета из книг и старых фильмов, но никогда не сталкивалась с ними в своей практике.

Берт сообщил, что скоро они поедут на несколько дней в загородный дом, расположенный в Вудсайде, покататься на лошадях. Баттерфилды держали там конюшню. Кроме того, Берт планировал купить новый автомобиль, «Кадиллак», и спросил совета у Блейка. Однако Блейк признался, что плохо разбирается в машинах. Тем не менее ему хотелось взглянуть на автомобиль, который купит Берт. Сказав это, Блейк вдруг осекся. Он знал, что Баттерфилды никогда не купят автомобиль, потому что они давно мертвы.

– Я хочу научиться водить машину, – прошептала Беттина, обращаясь к Энди, и он улыбнулся.

– Конечно, вам нужно попробовать. Моя сестра водит автомобиль, – сообщил он, не подумав о том, что его слова изумят собеседницу.

В 1917 году женщины редко садились за руль.

– Но ведь ей всего шестнадцать лет! – Беттина была явно потрясена услышанным. – Это вы научили ее водить машину?

Энди не стал объяснять, что существуют автошколы, в которые можно поступить с пятнадцати лет и получить водительские права. Беттина, которой было двадцать один год, никогда не училась в учебных заведениях. Она получила домашнее образование. Ее обучали рукоделию, иностранным языкам, рисованию, стихосложению, а также преподавали историю и литературу. За ужином отец похвалил ее, сообщив с гордостью, что она очень хорошо пишет. Он выразил надежду, что в будущем его дочь, возможно, напишет книгу. Беттина зарделась от смущения и заявила, что собирается написать историю семьи, даже если ее никогда не опубликуют. Сибилла знала, что Беттина сдержала слово и написала такую книгу.

– Если она будет сочинять книги, то останется старой девой, – проворчала бабушка. – Женщины не должны заниматься литературным трудом. Мужчинам это не нравится.

Августа не сомневалась в своей правоте, хотя в ее время было немало женщин-писательниц.

Вскоре в столовой появился Филлипс с подносом в руках. На нем стояли графины с напитками. Все встали из-за стола и последовали за дворецким в гостиную. Блейк по дороге рассказывал Берту о своей компании. Гвинет и Сибилла говорили о детях, а молодежь шутила. Шествие замыкали Августа и Ангус. Но когда они дошли до большой гостиной, которую Сибилла убрала цветами, точно так же, как и накануне вечером, Баттерфилды внезапно исчезли, словно растаяв в воздухе. Члены семьи Грегори растерянно переглянулись. Они одни стояли в комнате. Однако на сей раз никто из них не удивился. Родители и дети медленно поднялись наверх, делясь впечатлениями о новых друзьях.

– Все это странно, мама, ты не находишь? – спросил Энди.

Сибилла не стала отрицать очевидное.

– Да, конечно, сынок. Но подобное случается, правда, это трудно объяснить.

Никто не стал ей возражать. Этот вечер понравился всем даже больше, чем предыдущий. Одевшись соответствующим образом, родители и дети чувствовали себя непринужденно.

Войдя в свою комнату, Блейк снял смокинг и посмотрел на жену так, словно впервые видел ее. Она была необычайно красива в вечернем платье, которое не надевала, казалось, целую вечность. Ее внешний вид настроил Блейка на романтический лад.

– Ты сегодня потрясающе выглядишь, – промолвил он и поцеловал Сибиллу.

Она улыбнулась:

– Ты тоже очень элегантен.

– По-моему, в идее являться каждый вечер на ужин при полном параде что-то есть, – добавил он, расстегивая платье жены.

Оно упало к ногам Сибиллы, и Блейк залюбовался ее телом в мягком рассеянном свете бра и луны. Блейк хотел сказать, что ужинать с призраками было довольно странно, но промолчал, потому что эти слова не выражали тех чувств, которые он испытывал сейчас. Его захлестывало ощущение счастья, радости бытия. И в каком бы веке они сейчас ни находились, главным человеком для Блейка являлась жена. Он беззаветно любил ее, невзирая на годы и странности судьбы.

Следующий день выдался беспокойным и суетливым. Сибилла и Каролина ездили за покупками необходимых для школы вещей. Блейк дал жене несколько поручений. Потом звонили из «Нью-Йорк таймс» с просьбой написать для них статью в короткий срок. Кроме того, Сибилле нужно было доработать детали концепции Бруклинской выставки. Чикагский музей звонил ей по поводу выставки, которую они планировали открыть в ноябре. Алисия заболела, и Сибилле пришлось ехать в супермаркет, поскольку в доме нечего было есть. Сибилла не знала наверняка, появятся ли сегодня вечером Баттерфилды. И на тот случай, если их не будет, она должна была запастись продуктами.