почему-то сказанное мне сильно не понравилось. Во-первых, я люблю свою страну. В других пока не был, но уверен, что если побываю, то все-рано не перестану любить. Во-вторых… Я? Чего-то не добьюсь? С чего вдруг этот чмырь даёт мне советы, о которых я не спрашивал? Я начал закипать, сжал губы и посмотрел прямо ему в глаза, при этом видимо что-то такое мелькнуло в моих, что раздухарившийся было мужичок тут же сдулся и уже не так уверенно забормотал:

— Я вот тут главным инженером на предприятии работаю, никому тут моя профессия не нужна! И это начиная с совка еще! Я с высшим образованием пришел на работу и получал сто восемьдесят рублей, а слесарь без высшего — двести пятьдесят! И сейчас ничего не изменилось и не поменяется, вот увидите! А в НОРМАЛЬНОЙ стране, и профессия моя пригодится, ну или можно будет нормальным бизнесом заняться, а не вот этим диким капитализмом! Мы к переезду подготовились, я на курсы английского целый год ходил! — и уставился на меня, как будто его курсы английского — это козырь, который всё перевешивает. Потом добавил: — Ну ладно, нам пора. Помните о моем совете! Переезжайте, пока не поздно!

Жене и его сыну с дочерью как будто неудобно было при всей этой сцене, они сказали вразнобой что-то типа «до свиданья», уселись в машину, на которой их привез какой-то друг, и отчалили в свою счастливую американскую жизнь.

Я же успокоился и неторопливо прошелся до метро, проехал несколько остановок по радиальной и вылез на Кунцевской, где находился мой новый дом. Пройдя еще несколько минут, поднялся на третий этаж и уже целиком и полностью расслабленный и счастливый зашёл в своё новое жилище. Кинул в одно кресло рюкзак, в котором лежал комплект нового постельного белья, запасная одежда, мыльно-рыльные принадлежности, документы и остаток денег, уселся в другое, вытянул ноги, и с ощущением непередаваемого счастья широко улыбнулся: кааааайф!!!!! Жизнь удалась! Причём в самом начале!

Как-то еще до этого я в газете читал, что один предприимчивый чувак сдал свою квартиру, а сам напросился жить в какой-то монастырь, где ему дали келью, а на денежки от сдаваемой квартиры он неплохо там жил, в этой самой келье.

Так же мог сделать и я, поскольку в общежитие меня уже записали, и даже почти месяц я там прожил, а про квартиру никто не знает, но нет. Выпишусь из общаги. Буду сам тут жить и точка! Не из-за какой-то честности, а понял, что мне так будет лучше и комфортнее. Хочу, чтобы мне было лучше и комфортнее. Желание вот такое имею, ага.

Вообще, случай, принесший мне всё это, сильно меня изменил. Просто на глазах, я сам это чувствовал. Я стал увереннее, сильнее. Понял, что можно выпутаться из любой ситуации, даже очень сложной и даже с прибылью. Хотя несмотря на появившуюся уверенность года два всё равно ходил оглядывался, а на Арбате так и все три, наверное, не появлялся. Даже когда хотелось и когда звали. Как там было: преступник всегда возвращается на место преступления? Ну, вернулся потом, но три года все-таки выждал. Просто логика: если та бригада работала на Арбате, то, возможно, они и дальше там паслись. В общем, с теми упырями судьба меня больше так и не свела. Оно и к лучшему. Возможно, что для них… Но не стоит искушать судьбу, мало ли…

Несмотря на мрачные предсказания по поводу того, что я ничего не добьюсь «в этой стране», старый козёл ошибся — дела у меня быстро (да и постепенно у страны) попёрли в гору. Когда я получил права, сам сначала стал бомбить — было на чём. Потом занялся небольшим бизнесом — наконец-то побывал в том месте, куда нас с мамой отправила та продавщица — на Лужниках. Сказала-то она это явно со зла, что это — «место для таких как мы», но, как ни странно, нахамив, попала в мишень. Это место оказалось для таких, как я. Цены на данном вещевом рынке были в три раза ниже, чем у нас в городе.

Вложив некоторую сумму денег, заработанных на таксовании (та еще веселуха, но таким мудилой, какой мне самому в первый раз встретился, я изо всех сил старался не быть, из-за чего, кстати, быстро набрал постоянную клиентуру и в конце этой «карьеры» с левыми почти не ездил), я во вместительном багажнике своей «восьмерки» отвёз на свою так сказать «малую родину» несколько мешков джинсов и рубашек. Поскольку в розницу мне там торговать было некогда, да и незачем, пройдясь по рядам и пообщавшись с торговцами, я быстро пристроил товар на несколько точек, не в три раза дороже, но в два. Через месяц повторил такой же рейд. Потом ещё. А потом до меня дошло, что все эти вещи продаются по цене в три раза дороже от Лужников не только в нашей провинции, но и в Москве, собственно, тоже. Просто надо от Лужников отъехать на несколько километров, а там в магазинах эти же товары, которые не надо везти за семьсот километров из Москвы, а можно продать прямо тут с этой же накруткой.

Снял точку под магазин, дело пошло, взял вторую, влез в торговлю продуктами, через какое-то время выкупил кусок склада в Подмосковье, потом весь, еще позже стал торговать одеждой уже своего пошива. Сначала отшивался в Иваново, как шутили в одной книжке УБАХОБО, если прочитать латиницей, где убахобцы, тьфу, ивановцы брали заказы на пошив. Покупаешь нитки, ткань, даешь эскизы — вуаля, очень неплохого качества одежда. Молодцы ивановцы! Потом и сам вложился непосредственно в производство, помимо своего бренда шил и на заказ, отзывы на нашу продукцию хорошие, я со своими сотрудниками тоже молодец — приятно!

Параллельно у меня работали и продуктовые магазины, хотя там все сложнее: глобальные сети дали хорошую затрещину мелкому и среднему бизнесу, но все-равно на плаву держался, и там тоже в некоторое производство влез: чипсы, снеки, сушеные фрукты — все это сбывал больше через крупные сетевики, чем через свои магазины, хотя, честно признать, приходилось