Сердце Хэлли подпрыгнуло.

– Привет, мисс Маккензи. – Коринна была одна. И удивительно энергична. – Привет, пап, – запыхавшись, добавила она. – Ну, ты поговорил с ней?

О чем это она? Хэлли вопросительно посмотрела на Майка. Он не отрывал взгляда от Хэлли, обращаясь к дочери:

– Мы говорили, но не об этом.

О чем? Хэлли, озадаченная и встревоженная тем, что могла прочитать Коринна в его долгом взгляде, перевела глаза на нее.

Коринна в свою очередь осуждающе посмотрела на отца.

– Но ты же обещал.

– И я выполню обещание. Вот. – Он протянул ей ключи. – Посиди в машине, пока я провожу мисс Маккензи и поговорю с ней.

Коринна взяла ключи, но, собираясь уходить, посмотрела на Хэлли с выражением мольбы и надежды.

– Пока, – проговорила она нерешительно и быстро удалилась.

Хэлли, нахмурившись, взглянула на Майка, спускаясь вместе с ним вниз по ступенькам.

– Что все это значит?

– Свидание.

– Свидание? – Сердце Хэлли дрогнуло. Могла ли Коринна быть посредником между ее отцом и...

– Джои приглашает Кори в кино. – Майк невольно разрушил затеплившуюся было надежду Хэлли, заставив ее почувствовать себя глупо. Хорошо хоть, что он не прочел ее мысли. – Сегодня вечером.

– Понятно. – Но так как на самом деде ей ничего не было понятно, она спросила: – А при чем здесь я?

– Ну... – Майк пропустил Хэлли вперед через узкий проход между машинами. – Дело в том, что я, мягко говоря, не очень обрадовался, и Коринна предложила мне обсудить это с вами. Она к вам явно неровно дышит, или как это теперь называется. И я с ней консолидируюсь, – добавил он, приведя Хэлли в полное замешательство.

– Что ж, спасибо вам, мистер Паркер. – Она неловко крутила ключ в дверце, стараясь побороть смущение. Открыв дверцу и обернувшись, она практически уткнулась подбородком в грудь Майка, который возвышался над ней, опираясь одной рукой о крышу ее машины, а другой – о соседнюю проржавевшую «су-бару».

Нервно усмехнувшись, она пролепетала:

– Итак, вы спрашиваете, можно ли позволить Кори пойти на свидание?

– В сущности, да. – Майк несказанно обрадовался и воодушевился от волнения Хэлли. Настоящей пыткой было держаться от нее вдали. Теперь, казалось, горизонт прояснялся. – Еще меня интересует, можно ли доверять этому парню.

– Во-первых, «этого парня» зовут Джои. Что же касается доверия, давайте посмотрим. Он старше Коринны на четыре года, его мать – вдова, она работает в двух местах. Джои учится на последнем курсе в колледже Гарибальди и там на хорошем счету. Кроме того, он стрижет мою лужайку, регулярно помогает по дому маме и мне, а Чосер ставит его на второе место после кошачьей мяты. – Она вздернула подбородок и взглянула на Майка. – Этого достаточно, чтобы ему доверять, мистер Паркер?

– Да, мадам. – Майк фыркнул и подавил желание наклониться и разгладить морщинку у нее между бровями. – Очевидно, я слегка пережал.

– Да. – Еще не смягчившись, потому что в глазах Майка застыло удивление, Хэлли твердо выдержала его взгляд. – Я не терплю ханжества, ни в какой форме.

– И вы считаете меня ханжой лишь только потому, что я забочусь о благополучии своей дочери? – Майка больно поразило ее ошибочное суждение о нем. – Иначе я не был бы настоящим отцом.

– Конечно, не были бы. Я совсем не это имела в виду. – Глубоко вздохнув, Хэлли призналась себе, что переборщила. – Просто вы так выразились...

Майк нахмурился, растерявшись.

– С таким... неодобрением, – смущенно уточнила Хэлли. Да, конечно, она перестаралась. – Должно быть, я пристрастно отношусь к Джои. Он такой молодчина; и только потому, что он немного неотесан, некоторые думают... – Она запнулась под тяжелым взглядом Майка.

– По-вашему, я один из «некоторых»? Мне казалось, что вы могли уже узнать меня получше.

Он отвернулся от нее и направился прочь.

– Майк! – крикнула Хэлли ему вслед. – Черт возьми!

– Любовная ссора?

Гилберт Смит. Хэлли закрыла глаза и про себя сосчитала до десяти, прежде чем опять взглянуть туда, где он стоял с надменной ухмылкой на лице, облокотившись на свою побитую «субару». В самом деле, что она в нем могла найти?

Вскинув голову, Хэлли уничтожила его презрительным взглядом и села в машину.

Когда Хэлли въехала на дорожку, ведущую к ее дому, Эдит на своей половине нежно целовала на прощание Билла О'Рурка. Хэлли, все еще в жутком настроении от себя самой, от Гилберта Смита, Майка Паркера и вообще от всего мира, только коротко махнула им и направилась в дом. Ей следовало бы предвидеть, что Эдит немедленно последует за ней, негодующе выговаривая:

– Ты была невежлива с Биллом, Хэллоран.

– Нет. – Хэлли бросила на стол ключи и поставила разогреваться чайник. Больше для того, чтобы занять себя чем-нибудь, а не от желания выпить чаю. – Я просто не хотела вмешиваться в вашу нежную сцену.

Она облокотилась на стол и скрестила руки.

– Итак, ты влюблена в него, мама? – Дурное настроение придало ее голосу резкий тон.

Но Эдит спокойно спросила:

– А ты этого не хочешь?

– Конечно, хочу, мама. – Хэлли громко выдохнула и покачала головой, стыдясь за себя. – Не обращай на меня внимания. Я не знаю, что со мной...

– Зато я знаю, – мягко сказала Эдит. Она встала рядом с дочерью и погладила ее по голове. – Мне кажется, ты одинока, дорогая. Я думаю, тебе...

– Нет! – Разозленная, Хэлли уклонилась от прикосновения матери. – Не начинай опять, мам. Пожалуйста.

– Почему не начинать? – Как правило, рассерженного тона Хэлли оказывалось достаточно, чтобы Эдит замолкла, но сегодня она не сдалась. Вспыхнув от волнения, она настаивала: – Почему мне нельзя вмешиваться, если из года в год я наблюдаю за тем, как ты хоронишь себя в своей работе, заботясь о чужих детях, когда тебе давно пора растить своих? Тебе просто необходимо влюбиться, выйти замуж и испытать счастье семейной жизни.

– Счастье семейной жизни? – Хэлли с горьким смешком повернулась к матери и застыла в вызывающей позе. – Мама, ты, как никто другой, должна бы знать, насколько это противоречивое сочетание.

– Да нет же! – воскликнула Эдит в сильном смятении. – У нас с твоим отцом было много счастливых лет...

– Да?!

– И в том, что все рухнуло, моей вины больше, чем его.

– Что?!. – Хэлли уставилась на мать. – Мама, прошу тебя. Я ведь при сем присутствовала, помнишь?

– Да, помню. Помню, что ты была еще ребенком.

– Ребенком? – Что нашло на ее Мать? Хэлли была потрясена и буквально кипела. Уж не потеряла ли мать рассудок от того удара головой? – Мне уже исполнилось пятнадцать. Вряд ли можно назвать этот возраст детским. Поэтому не говори мне, кто во всем виноват.