Бакстер мрачно усмехнулся:

— Не часто встретишь такое понимание.

— Вы рассказали мне все это потому, что больше не подозреваете меня в шантаже и убийстве. Смею ли надеяться на это?

— Я и раньше не считал вас отпетой злодейкой.

— Спасибо и на том.

— Но некоторые сомнения у меня все же были. Мой подход в подобных случаях — следовать логической цепочке рассуждений, пока я не получу исчерпывающих доказательств за или против.

— Должно быть, в вас говорит исследователь. — Шарлотта с преувеличенным взиманием разглядывала кончик пера. — И что же убедило вас в моей невиновности, мистер Сент-Ивс?

— Во-первых, вы плохо ориентировались в доме Друсиллы Гескетт.

Шарлотта резко вскинула голову.

— И что из этого?

— Миссис Гескетт была убита в собственном доме. В спальне, если быть точным.

— Да, это мне известно.

— Когда вчера вечером мы поднялись в верхние комнаты, вы явно медлили в нерешительности. Вы даже представления не имели, где находится ее спальня, пока не попали в комнату, где были ее личные вещи.

— Ясно. — Шарлотта проглотила застрявший в горле комок. — Весьма логично.

— К тому же не были уверены, что именно ищете в доме. Вы случайно наткнулись на альбом с акварелями и не знали, содержит ли он какие-нибудь улики. Мне стало очевидно: вы явились в дом убитой вовсе не затем, чтобы незаметно замести следы преступления и убрать изобличающие улики.

Без сомнения, Шарлотта должна быть довольна его заключением, что она невиновна в убийстве. И все же ее охватило уныние. И что, спрашивается, она ожидала услышать? Что Бакстер поверит ей на слово, едва взглянув на нее? Смешно и думать об этом.

— Итак, — промолвила она с нарочитым апломбом, — убедившись в моей невиновности, вы, естественно, собираетесь уволиться и заняться своими делами.

Не совсем.

— Вполне разумно, учитывая данные обстоятельства. Ведь вам теперь незачем работать на меня. Вы можете с таким же успехом… — Она умолкла на полуслове, когда до нее наконец дошло. — Что значит не совсем?

Бакстер выпустил спинку стула, прошелся по комнате и остановился у книжного шкафа спиной к Шарлотте.

— Я решил продолжить сотрудничать с вами, Шарлотта.

Ее упавшее было настроение резко поднялось.

— Правда? Вы не шутите?

— Проблема, которая свела пас вместе, все еще не решена, — заметил он. — Убийство миссис Гескетт должно быть раскрыто. И вы, и моя тетушка желаете знать, кто убийца.

— Да. — Она заметно повеселела. — Верно, сэр! И правду говорят, что две головы лучше, чем одна.

— Но в наш союз требуется внести некоторые изменения.

Неприятный холодок пробежал у нее по спине.

— Изменения?

Он обернулся к ней, заложив руки за спину.

— Боюсь, теперь я не смогу играть роль вашего доверенного лица.

— Признаюсь, у меня тоже возникли сомнения на этот счет, когда я впервые увидела вас, хотя моя сестра и экономка в один голос утверждали, что мне не о чем беспокоиться. Но, став свидетельницей вашей встречи с мисс Паттерсон, я пришла к заключению: вы действительно способны притворяться, и довольно искусно.

— Дело в том, — осторожно возразил Бакстер, — что наше расследование приведет нас в круг знакомых Друсиллы Гескетт.

— Ну и что?

— Но это же и знакомые моей тетушки. И они хорошо знают меня. — Он холодно усмехнулся. — А если не знают, то по крайней мере слышали: как-никак внебрачный сын Эшертона! В высшем свете мне не удастся остаться незамеченным.

— Понимаю. — Шарлотта лихорадочно соображала. — Мы должны придумать какую-нибудь историю, для того чтобы появляться в обществе друг друга, не вызывая излишних толков.

— Я размышлял над этим почти всю ночь. — Бакстер помолчал и добавил:

— Думаю, перебрал все возможные варианты.

Она выжидающе улыбнулась ему:

— И что же?

— И пришел к неминуемому выводу. Существует лишь один повод для наших совместных выходов в свет.

— Хотела бы я знать, какой.

— Помолвка.

Услышав это, Шарлотта чуть не задохнулась.

— Как вы сказали? — осторожно переспросила она, когда к ней вернулась способность говорить.

— Мы с вами объявим, что помолвлены и собираемся пожениться. — Он криво усмехнулся. — И я все-таки настаиваю на том, чтобы вы называли меня Бакстером.

Бакстер заранее подготовился к взрыву. Но даже все его знания о природе взрывчатых веществ не помогли ему предсказать реакцию Шарлотты.

Сначала она замерла. Глаза ее расширились и тут же сузились, став похожими на два узких лезвия. Рот открывался и закрывался дважды.

И только после этого разразилась гроза.

— Помолвка? — Шарлотта вскочила с кресла, напомнив Бакстеру легендарный Везувий. Она вперила в него недоверчивый взгляд. — Да вы спятили, сэр!

— Очень может быть, — согласился Бакстер, удивляясь, почему его так огорчил ее возмущенный протест. И действительно, с чего бы ей радоваться, узнав, что придется изображать его невесту?

Но после того как он полночи промучился бессонницей, находясь в состоянии повышенного возбуждения, ему меньше всего хотелось прочесть в ее глазах удивление и испуг. Как-никак не он один поддался вчера страстному порыву…

— Это же сумасшествие. — Шарлотта с заметным усилием попыталась взять себя в руки. — И как только вам это взбрело в голову?

— По-моему, я довольно ясно все изложил. — Он уделил логике особенное внимание. Шарлотта — женщина умная и так же отчетливо понимает проблему, как и он сам. — Если мы собираемся продолжать наше расследование в кругу знакомых моей тетушки, вы больше не сможете представлять меня как своего поверенного. Здесь этот номер не пройдет. Нам потребуется более правдоподобное объяснение.

— Правдоподобное объяснение, — оцепенело повторила она.

— Да. — Внезапно Бакстер почувствовал что вот-вот начнет расхаживать взад-вперед по комнате. Он усилием воли заставил себя остаться на месте, никак не выдав своего волнения.

— И вы полагаете, это объяснение правдоподобно?

— Если сможете предложить что-нибудь получше, я с удовольствием вас выслушаю.

— Но ведь можно найти другой выход из создавшейся ситуации. — Шарлотта забарабанила пальчиками по поверхности стола. — Дайте мне время поразмыслить.

— Пожалуйста, сколько угодно. — Его все сильнее охватывало беспокойство. Чтобы как-то отвлечься, Бакстер взял с ближайшего столика книгу в кожаном переплете. Рассеянно взглянув на обложку, он увидел имя Байрона, негромко выругался и поспешно положил томик на место.