Люк со всей силы толкнулся плечом в дверь. Раз, еще раз, еще… бесполезно. Сделано на совесть, и даже время не ослабило камень, из которого сработали дверь. Как это было сделано? И главное — зачем? Оборона в случае войны? Это, видать, предки Городских придумали, не иначе.

Мысль о смерти в темноте и духоте мелькнула и тут же пропала, как проворный ящер-путок. Нет, Люк умирать в этом коридоре не собирался. Он во что бы то ни стало должен найти выход. Быть не может, чтобы эту дверь нельзя было открыть изнутри. Какой смысл тогда делать коридор, а не комнату? Ведь есть же здесь и вторая дверь, Люк ее видел. Надо попробовать открыть ее.

Люк выставил вперед меч и двинулся по коридору. Четыре шага — и рядом с женскими останками показалась каменная створка. И неизменная полоска металла рядом с ней. Точно такие же знаки, точно такие же углубления — овальные, неглубокие, размером с полпальца.

Люк склонился над тем, что когда-то было женщиной, и осторожно потянул за окаменевший кожаный шнурок. Затем дернул посильнее, освободил какой-то кулон и вытер с него пыль. Это оказался Живой металл. Люк дыхнул, выражая почтение: Живой металл достоин почитания, это знает каждый Всадник. Привычный ритуал неожиданно вернул спокойствие и уверенность. Улеглось напряжение, и Люк, сам не понимая почему, вдруг понял, что выберется из западни, обязательно выберется. Просто ему надо было сюда попасть, просто этот кулон непременно желал оказаться у него в руках.

Овальная поверхность тут же еле заметно засветилась. Или это показалось Люку? Во всяком случае, он мог очень хорошо рассмотреть уже знакомую летящую птицу. Птица сменилась фигурками двух девочек, которые стояли, взявшись за руки. Та девчушка, что была справа, казалась чуть повыше и чуть посерьезней. Вот как его брат Жак. Они были похожи друг на друга, эти девочки. Потом появились два девчачьих профиля — длинные челки над глазами, пухлые губы, небольшие носы и стрелки ресниц, такие длинные и загнутые, что Люк невольно улыбнулся.

Он вдруг понял, что кулоны были именными. И скорее всего, на них изображали их владельцев. Тех, кому они принадлежали. Вот только для чего нужны были эти кулоны?

Люк еле заметно повел мечом, и из темноты показалась выемка в Живом металле. Та, нижняя, между незнакомых знаков. По размеру она идеально подходила для находки. Повинуясь какому-то странному внутреннему стремлению, Люк вложил кулон в выемку. Тот тихо щелкнул, на нем вдруг проступил знак, ставший на одно мгновение красным и тут же погасший. И дверь отъехала в сторону.

Снова вспыхнул свет, на этот раз беспощадно белый и яркий. Первое, что бросилось в глаза, — это гнездо зимонааков. Овальные толстые яйца и ползающие кругом черви. Здоровенные толстые черви. Чуть дальше высились странные штуковины, похожие на шкафы, только с еле заметными огоньками. Установки гудели. Люку их звук напоминал гудение внутри Енси, тихое, ворчливое, уютное. Будто внутри этих шкафов теплилась своя жизнь, спокойная и упорядоченная. А чуть дальше, за шкафами и за парой человеческих скелетов на полу, уходили вдаль ряды машин, похожих на людей. С продолговатыми головами, с вытаращенными глазами и узкими полосками вместо ртов. Крепкие и тонкие руки и ноги из Живого металла еле заметно поблескивали голубым. Пальцы длинные, стопы широкие. На головах у ближайших машин уютно свернулись жирные черви.

Разом повернув головы, машины уставились на Люка. Ни словечка, ни движения больше. Лишь одновременный поворот десятков голов. Или машин было больше сотни? Как далеко уходил зал?

Люк не стал размышлять. Он шагнул назад и выдернул кулон из ямки на полосе Живого металла. Свет погас, дверь закрылась.

Вот он — Третий Ключ! Видимо, именно об этом кулоне говорили знаки на стенах. Третий Ключ открывает Хранилище Всадников. То есть те машины, которые видел Люк, должны были быть Всадниками? А где же их драконы? На чем они должны летать?

Каким-то образом во время войны хранилище закрыли, но охранникам не суждено было покинуть его. Они так и погибли, не сумев выбраться из голубого коридорчика. Может быть, их съели зимонааки, хотя… Хотя вряд ли. В те времена они точно не водились в таком количестве в местах, где жили люди. Животные ведь не любят Живой металл и стараются избегать его. Уж на что медлительны и туповаты мохнатые мьёки, но и те держатся от драконов как можно дальше и страшно нервничают, если какая-то машина приближается к их загонам.

Но зато Люк теперь знал, как можно выйти из Хранилища Всадников. Достаточно просто вставить кулон в специальную выемку.

Люк повернулся, поднимая меч, и прошел до той двери, через которую он сюда попал. Уже привычным движением сунул кулон в специальный паз и улыбнулся, услышав желанное шипение. Вспыхнули голубым лампочки, и снова показались в прорезях шлемов безразличные темные глазницы.

— Спокойного сна, люди прошлого, — тихо сказал Люк, убрав меч за пояс.

Он дотронулся рукой до лба, потом до груди, почтительно сложил ладони и поклонился.

Затем он перешагнул порог и позволил двери закрыться.

Пусть все остается на своем месте. Теперь Люк знает, что кулон у него на груди на самом деле является Ключом. Только вот вряд ли уцелели те двери, которые он должен открывать. Но это и не важно. Не стоит тревожить призраков прошлого. Пусть предки сами караулят свои машины, а Люку достаточно и его Енси.

Буймиш сиял, как бешеный, пятная розовым белые камни моста. Трава еле слышно шелестела, клонилась до земли, стелилась цеплючими стеблями и хваталась за штанины гибкими усиками. За мостом отчетливо виднелось широкое плато и невысокие стены, с которых ветер и время сорвали всю штукатурку и цемент, оставив только голые, потрескавшиеся кирпичи, да и то лишь нижние ряды кладки.

Дневное Светило ушло за лес, и лучи его перестали красить в пурпур небосвод. Фиолетовая темень расползалась со скоростью зимонааков, поглощая и развалины, и горные хребты, и медленно качающиеся вдалеке деревья.

Вот теперь действительно поздно. Таинственный коридор украл последние шаги времени и дальше можно даже не дергаться. На всякий случай Люк глянул на седло, но еле мерцающая пара диодов лишила его всяких сомнений. Дракон потерял почти всю энергию, которую он брал от Светила, и далеко не улетит. Может, сумеет подняться в небо да расправить крылья, но света от Буймиша слишком мало для полета, нечего и пробовать. Если дракон заряжен полностью, горят все диоды вдоль луки седла, горят ярко и тепло, создавая длинную, извилистую полосу.

Придется ночевать. Беспокойство, точно членог, заскребло внутри, задвигалось, зацарапалось. Люк машинально погладил шею Енси, хлопнул по еле мерцающим чувствительным чешуйкам и вышел на воздух. Сколько до утра? Часов восемь? Вроде бы и не так уж и много, но как будут выживать в лесу двое мальчишек?

В общем и целом, они знают, что надо развести огонь или забраться повыше, лучше всего на дерево. Но вдруг оба уснут и свалятся вниз, под ноги ящерам? Или не заметят в темноте жуков или червей? Или на них нападут древесные ящеры?