ее бездонный глаза.

— Тогда, видимо, придется мне купить тебе выпить, — я все еще не сдавался. Мне надо затащить ее в постель, чтобы затем выбросить из головы и не вести себя так странно. Меня это напрягало. А я не любил, когда меня что-то напрягает. Жизнь слишком коротка, а наша — особенно, чтобы позволять чему-то или кому-то усложнять ее. С меня хватит сложностей.

— Не стоит, — она дернула головой, снова уставившись вперед.

— Я все еще надеюсь, что ты передумаешь, — я поправил лямку на ее плече и увидел, как на ее коже появились мурашки. Мурашки, блять.

Мои внутренности выворачивало, когда я поймал себя на мысли, что совсем не прочь пересчитать каждую, возможно, даже своим языком.

Отлично, блять, мой член снова встал. Ублюдок.

— Приходи вечером в бар, — тихо произнес я, — поверь, я стою того, чтобы потратить на меня свое время.

— Ты выглядишь жалко, — она дернула плечом и зашагала быстрее, оставляя меня в задумчивости. Что с ней не так?

Кристофер покрутил головой, и я приблизился к брату.

— Я рассказал Гектору и Майклу о взрывчатке, но остальным в городе не стоит знать. Предупреди наших, чтобы лишнего не болтали.

— Я чую дерьмо, — хмуро буркнул я.

— Не ты один, — отозвался брат.

Я больше не пытался подойти к Элизе, наблюдая за ней со стороны. В каждом ее движении, в каждом повороте тела было столько изящества и женственности. Я любил женщин за их мягкость, податливость и теплое тело, за способность максимально быстро раздвинуть для меня ноги. В этот список так же можно добавить умение не болтать лишнего, предпочитая занять свой рот более полезными вещами. Даже не знаю, какими. Хотя нет, конечно, я знаю. Они могут молча сосать мой член, заглатывая его глубоко в свою глотку. Но в данном случае, мне хотелось слышать голос моей богини. Хотелось видеть ее сияющие глаза и считать мурашки на коже. И от этого я начинал сходить с ума. Мне не нужны отношения. Я не готов снова впустить кого-то в свою жизнь. Мы можем раз или два перепихнуться, но я не хочу отношений.

Вечером, когда Кристофер ушел в центр, чтобы провести совещание с командирами по поводу найденного пластида, я принял душ, переоделся в черные штаны, черную футболку, сунул ноги в свои высокие ботинки, прикрепил кобуру и вышел из дома. Мои волосы были все еще влажные, но они быстро высохли, пока я добирался до местного бара.

Небольшое одноэтажное здание вмещало в себя барную стойку, несколько десятков столов и два бильярдных стола. Я вошел в помещение и огляделся. Несколько девушек стояли рядом со столами, но ни одна из них не была похожа на Элизу. Я подошел к стойке и сел на высокий стул, заказав себе стакан виски. Я не так часто пил, но иногда позволял себе расслабиться. Щелкнув зажигалкой, я затянулся сигаретой и выдохнул дым, продолжая сканировать помещение. Люди входили и выходили, но не Элиза. Я выпил стакан и заказал второй, закуривая очередную сигарету. Через пару часов стало очевидным, что меня решили проигнорировать.

— Ты кажешься напряженным, — девушка села на стул около меня и провела пальцем по моим татуировкам на предплечье. Я покосился на ее слишком большой рот и выпученные глаза.

— Зачем ты так таращишь глаза? — спросил я. Она удивленно моргнула и ее глаза вернулись в глазницы. Я вспомнил ее, девушку рядом с собой. Джулия, кажется.

— Выпьешь, Джулия? — спросил я, подзывая Томми, нашего бармена.

— Ты помнишь меня, — она жеманно улыбнулась.

— Конечно, милая, — с улыбкой отозвался я, не уверенный, что я помню еще что-то, кроме ее имени.

— Ты не ответил, — она сделала глоток со своего бокала, — ты выглядишь напряженным. Что-то случилось?

Я тяжело вздохнул и залпом осушил свой стакан, удивляясь женщине рядом с собой. Даже если это так, с какого хера она подумала, что я начну с ней откровенничать.

— Пустяки, просто тяжелый день, — я растянул свои губы в улыбке, рассматривая ее глубокий вырез, в котором высоко приподнимались сиськи, когда она делала очередной вздох.

— Я могу чем-то помочь тебе? — она облизала губы, обхватив ими соломинку.

Я прикусил кончик своего языка, и оглядел ее тело с головы до ног слегка прищуренными глазами.

— Как знать, — протянул я, вставая на ноги. Протянув руку, я помог Джулии подняться и повел нас к выходу. В мои планы не входило трахать Джулию, мой член хотел трахать Элизу, поэтому он подавал лишь робкие намеки на то, что заинтересован ситуацией. Бери, что дают, ублюдок, пробурчал я мысленно, утаскивая Джулию на задний двор бара.

— Ты хочешь сделать это на улице? — прошептала Джулия, прислонившись к стене. Как будто для тебя это не в первый раз, мать твою.

— Не бойся, — проведя ладонью по ее лицу, я наклонил голову и облизал ее ухо, — если ты будешь тихой, нас никто не услышит.

Джулия откинула голову вверх и шумно вздохнула. Я обхватил ее талию, скользя вверх, и стал целовать ее губы. Оттянув в сторону вырез ее майки, я спустил лямки по рукам и стянул ее до талии. Упругие сиськи выскочили наружу, тяжело покачиваясь напротив моей груди. Она слегка царапала ногтями мою спину, притягивая ближе к своему телу. Я обхватил ладонью ее правую грудь и стал тереть сосок, затем выпустил ее и перешел ко второй, пока ее соски не затвердели. Зажав в кулак волосы на ее затылке, я оторвал Джулию от поедания моего рта и сказал ей.

— Становись на колени, милая.

Джулия покорно упала на колени и вцепилась в мою ширинку, одним движением стягивая мои штаны вниз. Я чуть шире расставил ноги и опустил руку ей на голову. Джулия облизывала меня, как чертов рожек с мороженным. Слюна тянулась липкой нитью от ее ладоней и капала ей на подбородок, пока она давилась моим членом. Я видел ее черную макушку и испытывал острое желание видеть, как белокурый ангел поклоняется у моих ног. При воспоминании о ее обнаженном теле, мой член стал охотнее принимать участие в том, что называется минет. Джулия издавала тихие звуки, пока обрабатывала мой ствол. Ее ладонь