— Киска, ты должна сказать «да», — ласково прошептал он. — Иначе меня обвинят в том, что я нарушил клятву. Ты должна сказать, что сама хочешь этого.

Ей следовало очнуться при звуке его голоса. Услышать слабый шепот рассудка. Но она упивалась им.

Этот голос пьянил ее не меньше виски.

— Да.

Да, это было именно то, чего ей хотелось. Чего жаждало ее тело с той самой минуты, когда она впервые увидела Вайпера.

Выгнув спину дугой, она пила остатки бренди с его губ, впитывая аромат прохлады и мужественности. Но он все еще был слишком далеко. Тогда она прижала ладони к его груди, разглаживая шелк рубашки.

— Прикоснись ко мне, киска, — шепнул он ей в самые губы. — Позволь мне почувствовать прикосновение твоих рук.

Ее глаза расширились, а губы раскрылись в беззвучном вздохе.

В приглушенном свете лампы она видела широкую грудь и рельефные мышцы — точь-в-точь как в ее фантазиях. Но в ее мечтах не было дракона, вытатуированного на безупречной коже цвета слоновой кости.

Пораженная, Шей очертила пальцем золотой силуэт мифического существа, погладила сверкающие малиновые крылья, нефритовое тело.

— Что это? — спросила она.

Его кожа вздрагивала под ее осторожными прикосновениями, голова склонилась, чтобы губы могли ласкать ее щеку.

— Печать Кухулина.

Она ахнула. Вайпер принялся целовать ее возле уха, и мысли Шей спутались.

— Было больно?

— Татуировка?

— Да.

Ладони Вайпера гладили ее обнаженные руки, и ее кожа подрагивала от возбуждения.

— Нет. Я даже не почувствовал. — Он легонько куснул мочку ее уха. — Она просто появилась сама собой после последнего сражения на арене.

— Она отличает тебя как вождя клана?

— Да.

— Я…

Она забыла, что собиралась ему сказать, потому что язык Вайпера прочертил влажную дорожку на ее подбородке, и от удовольствия у нее помутилось в голове.

— Что? — шепотом спросил он.

— Не помню.

Он тихо рассмеялся. Его руки легли ей на плечи, а затем решительно двинулись вниз, замерев возле края полотенца.

— Мне нужно тебя видеть, киска, — прошептал он, прижимаясь губами к бешено бьющейся жилке у основания шеи. — Трогать тебя. Скажи «да».

Шей вздрогнула, прислушиваясь к собственным ощущениям. Странное, возбуждающее чувство — соблазнять самой. Она казалась себе как никогда сильной. Уверенной в себе. И это новое чувство кружило голову, как редчайший афродизиак.

— Да.

Пальцы Вайпера замерли, словно он не ожидал, что она уступит так быстро, потом осторожно распахнули полотенце.

Шей поежилась, когда прохладный воздух коснулся ее кожи. Щеки тронула легкая краска смущения. Вайпер молчал, и она наконец осмелилась поднять на него глаза. Она больше не чувствовала холода — такой огонь пылал в его сумрачном взгляде.

— Клянусь кровью святых, — хрипло прошептал он, отбрасывая полотенце прочь. — Ты… само совершенство.

Шей откинула голову назад, наслаждаясь его ласками. Она вовсе не была совершенством. Далека от совершенства. Слишком худая. Слишком смуглая. Слишком маленькая грудь.

Но сейчас она чувствовала себя прекрасной.

Его хищный взгляд говорил ей, что она желанна.

Хрипло вздохнув, Вайпер прижал ее к груди, жадно целуя ее шею. Он нажимал достаточно сильно, чтобы она ощутила всю длину его клыков. Но Шей даже не попыталась отодвинуться.

Сейчас она ему доверяла.

Верила, что он не потребует больше, чем она готова предложить.

Шей гладила его грудь, наслаждаясь атласной гладкостью кожи. Поразительный контраст с жесткостью скрытых под этой кожей мускулов. Точно бархат поверх стального клинка.

Она была так увлечена, исследуя его тело, что едва успела заметить, как Вайпер осторожно опустил ее на мягкий матрас. Опрокинул на спину и склонился над ней.

Шей вскрикнула, когда его язык принялся дразнить чувствительную грудь. Возбужденно выгнула дугой спину. Адское пламя! Как хорошо! До ужаса хорошо.

— Боже правый! — простонала она, дрожа всем телом.

Ее руки нетерпеливо дернули заколку на его затылке, удерживающую забранные в хвост волосы. Тяжелая завеса покрыла ее, как благоуханное облако. Атласные пряди щекотали кожу, зажигая в крови новые и новые искры.

«Дыши, Шей, дыши глубже», — яростно напоминала она себе, когда руки Вайпера принялись гладить округлости ее бедер. Его прикосновения были прохладными, но она таяла, потому что в ее жилах разливался жаркий огонь.

Она схватила его за плечи, впиваясь пальцами в тело, а его рука ласкала сладкое местечко, дарящее ей наслаждение. Шей падала в водоворот ощущений, которые едва могла вынести.

— Вайпер.

Он легко уловил нотку ужаса в ее голосе. Поднял голову, пощекотал губами за ухом.

— Тише… милая, — мягко увещевал он ее. — Я не сделаю тебе больно.

— Я не боюсь, что мне будет больно, — хрипло прошептала она.

— Тогда чего ты боишься?

Шей поежилась.

— Не знаю.

Приподнявшись на локте, Вайпер заглянул ей в глаза.

— Доверься мне, Шей!

Долгую минуту она, не отрываясь, смотрела ему в лицо. Ореол падающих на плечи серебряных волос, точеные черты лица в неясном свете лампы.

«Не делай этого, Шей, — шептал голос на задворках сознания. — Нельзя доверять вампиру. Никогда».

Ее губы раскрылись, ресницы затрепетали, а руки обхватили его шею.

Он закрыл ее рот поцелуем, пронзая плоть пальцем. Принял в себя ее крик наслаждения, когда бедра Шей поднялись, а руки чуть не задушили его в объятиях.

Он не был у нее первым любовником, но к такому она не была готова. К изощренным движениям рук, ненасытной жажде рта.

Внутри ее бушевало пламя, и ей было уже все равно. На один краткий миг ей захотелось забыться. Лежать в крепких объятиях мужчины и чувствовать то, что должна чувствовать женщина.

Язык Вайпера скользнул меж ее податливых губ, а рука продолжала ласкать, наращивая темп. Шей сжимала его в объятиях, и нарастающее внутри напряжение заставило ее выгнуть дугой спину.

Уже близко. Совсем близко.

— Вайпер.

— Я знаю, малышка, — прошептал он, прижимаясь к ее боку, и она почувствовала его возбужденную плоть. — Не сопротивляйся.

Ее дыхание сделалось судорожным, прерывистым. Источник наслаждения сконцентрировался в пульсирующую точку. Она замерла, не дыша — на миг ли, на целую вечность? Потом внутри что-то разорвалось, и она потонула в блаженстве, дрожа всем телом, пораженная силой своей реакции.