Как задушевно поболтать на стометровой глубине!

Глубоко под водой шла подводная лодка.

Ни один луч света не проникал в мрачные черноморские глубины, и силуэт лодки лишь угадывался в кромешной тьме подводного царства.

Во всех отсеках лодки, словно каторжане в рудниках, работали измученные люди. Потухшие глаза, усталые лица, залитые потом, широко раскрытые рты от недостатка воздуха. Каждый на своем месте — у своего пульта, у своего агрегата, у своего дисплея… Негромкие отрывистые команды, короткие ответы.

…В маленькой тесной каюте командира подводной лодки очень пьяный капитан второго ранга говорил не очень пьяному человеку в штатском:

— У нас, Феликс Эдмундович…

— Сергеевич, — поправил командира человек в штатском.

— Виноват… У нас, Феликс Сергеевич, на лодке строжайший, категорический сухой закон!.. Но для вас, Феликс Эдмундович…

— Сергеевич, — снова поправил Феликс Сергеевич командира.

— «Сергеевич»… «Эдмундович»… Какая разница?.. Все вы «Феликсы Эдмундовичи»! Давай, Эдмундыч, выпьем с тобой за упокой души этих… На яхте… Которых ты допрашивал…

Феликс Сергеевич поднял свою рюмку, усмехнулся:

— Ну зачем «за упокой души»… Это серьезные, опытные люди…

Командир лодки рассмеялся, тоже поднял свою рюмку:

— Опытные!.. Я видел, как они в дрейф ложились, как паруса убирали…

— А может быть, так было нужно?

— Я тебя умоляю!.. Они уже покойники. Давай выпьем!

— За их успех с удовольствием! — приподнято произнес Феликс Сергеевич, посмотрел куда-то вдаль слегка увлажненными глазами и медленно выпил рюмку до дна.

Командир лодки тоже собрался было выпить, но вдруг увидел лицо Феликса Сергеевича, все еще хранившее торжественное выражение, и все понял! Он поставил рюмку на стол и ошеломленно спросил:

— Так это, что… ВАШИ ЛЮДИ?!

Феликс Сергеевич горделиво улыбнулся и красноречиво промолчал.

Командир лодки прямо зашелся от бешенства! Закричал:

— Мы каждую минуту жизнью рискуем!.. А вы!.. На наши деньги! Да если бы я знал!.. Я бы по ним еще до всплытия так жахнул, что от них даже дыма не осталось бы!!! Ползаете, сволочи, по всему свету, мутите воду, строите разные пакости, а расхлебывать нам?!

Феликс Сергеевич тихонько вынул из кармана диктофон, включил его и незаметно положил на стол под салфетку.

— Мне бы не хотелось разговаривать в таком тоне, — степенно сказал он.

— Молча-а-ать!!! — рявкнул командир лодки, схватил со стола одну из бутылок и с размаху ударил ею как раз по тому месту, где под салфеткой лежал включенный диктофон. Брызнули во все стороны осколки. — Молчать! Я здесь царь и бог, и воинский начальник!!! Я один, своей старой дерьмовой лодкой, даже не всплывая, могу в одну секунду развязать третью мировую войну!!! Я пасу такой ядерный заряд, что тебе Чернобыль покажется раем!.. Слышишь ты, Эдмундыч хуев?!

Феликс Сергеевич не на шутку испугался:

— Я не хотел сказать ничего обидного… Я ценю ваше повседневное мужество, я с глубочайшим вниманием отношусь ко всему, что вы говорите… — он незаметно заглянул под салфетку и увидел там ошметки от диктофона. — Боже меня сохрани, что-либо…

— Вот именно… — уже негромко, приходя в себя, сказал капитан второго ранга и залпом выпил большую рюмку. И повторил:

— Вот именно — Боже тебя сохрани! А то я прикажу записать в вахтенный журнал, что ты погиб при исполнении служебных обязанностей и… привет, Феликс Эдмундович! Понял?..

Как проводить «урок гуманизма» в открытом море

«Опричник» лениво покачивался на воде. На слабом ветру трепыхался полуспущенный стаксель. Большого паруса — грота не было и в помине. С мачты свисали обрывки каких-то веревок, и вообще яхта имела довольно потрепанный вид.

Не лучше выглядели и мореплаватели.

На физиономиях полуседая щетина почти недельной давности, провалившиеся от усталости и постоянного недосыпа глаза, оранжевые спасательные жилеты, надетые на голое тело, руки, изрезанные шкотами и тросами…

Василий сидел на крыше каюты, зашивал большой парус толстой цыганской иглой. Рядом лежал раскрытый «Справочник яхтсмена» Боба Бонда, придавленный тяжелым разводным ключом.

Сделав несколько стежков, Василий заглядывал в книгу и сам себе читал вслух:

— «…а затем с обратной стороны стежка в точку С…» Так! Сделал… Дальше? «Вытащив иглу в точке С, повторите стежок столько раз, сколько потребуется…»

Василий тупо посмотрел на парус, снова заглянул в книгу и возмутился:

— А сколько требуется, ни черта не сказано!.. Ну, Боба! Написал «Справочник»!..

— Васька! — крикнул Арон из машинного отделения. — Чего ты на Бобу лаешься? Он же написал «Справочник яхтсмена», а не пособие для идиотов!

Перемазанный с ног до головы машинным маслом, грязными по локоть руками Арон перебирал в двигателе систему впрыска топлива — промывал разобранные форсунки, тонюсенькие отверстия продувал, прочищал проволочкой, протирал чистыми тряпками, которые тут же становились неузнаваемо грязными…

— Очень остроумно! — обиделся Василий. — Возьми иглу и шей сам.

— А ты будешь двигатель перебирать? Хватит того, что ты вместо солярки в топливный бак пресную воду захерачил! А я теперь мудохаюсь… Ни о чем попросить нельзя!..

— Я виноват, что ты канистры рядом поставил, да?! Виноват?!

— Смотреть надо было, раздолбай! Теперь ни воды, ни топлива!

— Я «раздолбай»?!! А кто ночью большой парус порвал? Я, что ли?!

— Он сам порвался!

— Он порвался потому, что ты вовремя не взял рифы!

— Засранец! — закричал Арон. — Как я один, на руле, в темноте рифы возьму?! Ты дрыхнешь без задних ног…

Василий воздел руки к небу, трагически схватился за голову:

— О, боже мой!.. Как это космонавты по полгода вдвоем летают — ума не приложу!..

— Очень просто, — сказал Арон. — Если один космонавт говорит другому, что нужно залить в двигатель солярку, так тот льет солярку, а не пресную воду!

— Да пошел ты со своей соляркой!!! Окончательно заколебал, говнюк!.. — в ярости заорал Василий и схватил тяжелый разводной ключ…

Неизвестно, чем кончилась бы эта нервная перепалка, но вдруг послышался нарастающий вой мощных двигателей, и Арон с Василием увидели, что к ним на бешеной скорости мчится судно, похожее на современный торпедный катер.

Катер был чуть не вдвое больше «Опричника». Когда он подлетел почти вплотную, да еще и обогнул «Опричник», не снижая оборотов своих могучих двигателей, бедную деревянную яхту разболтало так, что Арон и Василий только чудом не вывалились за борт!